Поезд из Назарета повёз нас в самый яркий и громкий, современный и модный город Израиля – Тель-Авив. После расслабленного жаркого Эйлата, загадочного магического Иерусалима, трудолюбивой Хайфы, звонкого Назарета Тель-Авив – громкий зелёный «мегаполис» посреди глухой пустыни. Хотя его население едва ли дотягивает до 500 тысяч человек, благодаря небольшой территории и большому количеству туристов, кажется, что людей много.
Тель-Авив пахнет горячими слоёными бурекасами с сырной начинкой и крепким кофе с кардамоном, бурлящими базарами и громкими разноцветными специями. Он пахнет настроением людей, которые берут от жизни всё, наслаждаясь каждой прожитой минутой. Средиземным морем и чувствами, которые израильтяне не боятся выражать и называть прямо, своими именами. И свободой. Тель-Авив пахнет свободой, Тель-Авив свободный, как художник.
Тель-Авив я увидела как центр новых технологий и современной гастрономии.
Меня восхитило, насколько здесь всё для людей, для полной жизни: стремительно развивающийся деловой центр, пляжи с продуманными бесплатными раздевалками и душевыми с пресной водой, краны с питьевой водой.
На береговой линии нам встретились пляжи для людей с разными взглядами на жизнь. Общественные, семейные, для ортодоксов, для женщин, нудистские, для ЛГБТ, для владельцев самых счастливых в мире собак, которые с восторгом играют с волнами Средиземного моря. Пляжная линия Тель-Авива как будто говорит: расслабься, кем бы ты ни был, тебе есть место под солнцем, будь собой и наслаждайся жизнью, и другим не мешай делать то же самое!
Рестораны с кухней со всего мира, и дешёвые закусочные, которые не уступают в качестве, и дорогие рестораны с высокой авторской кухней и высоким счётом.
В моей памяти Тель-Авив – это и шумные пёстрые базары, и уютные старые кварталы, солёное море и красивые бегуны вдоль береговой линии, музеи, ярмарки.
Чистый воздух, море под боком и умение горожан жить в удовольствие, которым они заражают всё вокруг.
В Тель-Авиве я больше всего почувствовала умение израильтян Жить. Именно жить, а не проживать. Жить с удовольствием, умея извлекать удовольствие из каждого мгновения. Это чувствуется в том, как по вечерам собираются компаниями на пикники у моря, как занимаются йогой на пляже, бегают по утрам и вечерам, в том, как громко разговаривают и смеются, наслаждаясь едой.
Наверное, только в Тель-Авиве, пойдя в пятницу утром на рынок Кармель, мы могли увидеть заполненные бары прямо на базаре, в которых люди разных возрастов не спеша потягивают приличное вино, гитаристов, играющих и поющих на английском, торговцев, громко перекрикивающихся между собой и успевающих продавать вкусности прохожим, женщину с длинными седыми волосами, в малиновом топике, громко поющую что-то на иврите, а вокруг неё – толпу слушателей, подпевающих ей.
Через пару метров – двух молодых людей в ортодоксальных одеждах, предлагающих верующим евреям надеть специальные атрибуты на голову и руки и помолиться.
Пожилых людей, играющих в шахматы. Ярмарку ремесленников, с любовью выставляющих свой разнокалиберный хендмейд на прилавки. Мужчину на этой ярмарке, который делает чудесные яркие очаровательные фигурки и бижутерию из стекла, там же за столиком переплавляя пустые разбитые пивные бутылки. Вот она – экология потребления. Я купила у него серёжки цвета морской волны.
Это – картинки одного утра пятницы в Тель-Авиве, утра перед Шабатом.
В Тель-Авиве мы поселились в небольшом отеле с видом на море. Каждое утро я вставала с рассветом, что намного раньше пробуждения мужа, шла в кофейню «Арома» – она была прямо под нашими окнами, брала кофе с собой, переходила дорогу и вот я уже наедине с морем на пару-тройку часов.
Утром лучше слышен шум волн, первые солнечные лучи играют на воде, людей мало. Встречаются бегуны, художники, романтичные читатели книг и любители йоги. Я тренировалась в умении проживать каждый момент с удовольствием, наслаждаться каждым вдохом солёного морского воздуха.
В конце концов, увидев, что даже пожилой мужчина в плавках на еще прохладном и мокром песке выполняет такие асаны, которые мне и не снились, я сдалась и снова стала хоть немного, но практиковаться в йоге. А после – в воду.
Плавать на полупустом пляже мне тоже нравилось больше всего. Мокрая и счастливая я возвращалась в отель, по пути взяв кофе для Андрея, будила его и мы шли завтракать в какое-нибудь кафе с видом на море.
За недели нашего путешествия по Израилю мы уже наелись традиционных шакшук, хумуса и фалафеля на завтрак. И Тель-Авив с любовью предложил другие варианты начать день – фруктовые и овощные смузи, пиццеты, питы, до краев забитые свежими овощами, цельнозерновой хлеб. В Тель-Авиве больше, чем в любом другом городе Израиля, задумываются о здоровой еде, правильном питании и спорте. Разнообразие овощей и фруктов собственного производства в стране позволяет готовить вкусные и интересные блюда.
После завтрака – пляж, пляжные игры – теннис, фрисби и волейбол, здесь они популярны, и Андрей легко находил себе партнёра для пляжного тенниса, пока я читала книги на нагревающемся песке.
Днём, когда солнце перегибает с обогревом и песок на пляже раскаляется до такой степени, что по нему невозможно ходить босиком, мы прикрывали плечи белыми рубашками, мазали лица солнцезащитным кремом и шли гулять в город.
Мы в состоянии полной эйфории и расслабленности наблюдали за тельавивцами, за тем, как они все делают громко – громко разговаривают, громко выражают чувства, громко смеются. Я не встречала более открытых и прямолинейных людей. Как будто их с детства учат знать, чего они хотят и уверенно к этому идти.
Мы снова и снова выходим на прогулку по Тель-Авиву без чётких планов, просто идём по улицам, куда ноги несут. Они несут мимо музыкантов, которые играют на улице, а рядом танцуют горожане и туристы. Мимо прохожих с красивыми собаками. Мимо влюблённых пар, которые делят наушники на двоих и пьют смузи из одного стакана, в обнимку. Мимо большой компании людей разного возраста, которые устроили пикник с барбекю прямо в сквере. Принесли гриль, пледы, еду и ящик вина. Мимо мужчины на пляже, который с особым наслаждением играет со своей собакой – большим красивым догом, кидая ей фрисби в море, а собака с восторгом несётся в волны и приносит фрисби назад хозяину. Иногда он обнимает ее, целует в макушку и снова кидает фрисби.
С особым удовольствием мы ходили по базарам. Атиква, старый пестрый Кармель и современный Сарона Маркет. Ведь для Андрея рынок – круче любого музея, это место, где продают продукты – все равно что магазин красок и инструментов для художника. Выбор специй, сортов чая, сладостей, фруктов, овощей, рыбы, сыра, фаршированных оливок и кулинарного сюрреализма типа тхины с разными вкусами или ликера из алоэ огромный. А я замечаю, что местные приходят на базар не только за продуктами. Они приходят провести время, перекусить, развлечься и узнать последние новости.
А еще на базары ходят за ресторанами. В Израиле мы часто встречали концептуальные места с высокой кухней и приличным чеком на рынке.
День за днём спонтанных прогулок я с особым удовольствием отмечала, что израильтяне выбирают лёгкий способ решения своего вопроса. Мужчины легко подходят познакомиться с прямым вопросом и так же легко реагируют на отказ. Продавцы прямо говорят «это дорого, посмотрите лучше вот это».
Сотрудники ресторанов – повара, официанты, уборщики – во время своего перерыва спокойно садятся за столик в зале, прямо в форме, и едят. Это, казалось бы, совершенно нормально, я не вижу в этом никакой проблемы, но вспоминаю, что и в моем родном Казахстане, и в России в приличных ресторанах так не делают. А почему?
В Тель-Авиве плюют на условности и спокойно отказываются от неработающих схем и традиций. Здесь не будут делать что-то только потому, что «так принято», и это ну совсем мне по душе!
Я, может быть, слишком свожу все к абсолюту, но в целом у меня сложилось впечатление, что если жителям что-то нужно, они не рассказывают долго друг другу, как они этого хотят и почему не могут получить, не ноют, не жалуются, а просто идут и берут. Находят приемлемый способ получить желаемое, никому не навредив.
Как-то моё внимание привлекла книга на английском языке с колоритной африканкой на обложке. В ней автор рассказывал о жутких шаманских обрядах африканских племён. За витриной оказалась целая библиотека с книгами разных возрастов и цен. Их можно было не покупать, а читать прямо за столиками. Вглубь библиотеки – барная стойка, там кофе, вино и пиво, а за маленькой аркой – дворик под навесом, там ещё книги, столики и молодёжные компании, что-то читающие, что-то громко обсуждающие. Я присмотрела несколько книг и задержалась в том литературном кафе. Когда пошла за очередной чашкой кофе, встретила за баром очень пожилого араба. Ему 86, как он сам сказал. При этом чистый английский и много историй, которые он рассказывает молодёжи, готовой его слушать за барной стойкой в библиотеке. Я задержалась и послушала. Он говорил весело о грустных вещах. О еврейско-арабском конфликте, о войне, о детстве, о настоящем. Он хорошо знал историю Советского Союза, несмотря на то, что не имел к ней никогда отношения. Его слушатели периодически сменяли друг друга, а он все говорил и говорил. Думаю, ему просто хотелось говорить. И он нашёл самый лёгкий способ.
«Твоя жизнь в твоих руках – иди и делай» – говорят израильтяне, и они же правы. Так говорят все и везде, но не все и не везде доходят до дела.
В Тель-Авиве мы договорились о встрече с другом Марком, шеф-поваром, который должен был провести нас по его любимым ресторанам. Ещё неделю назад я бы отправила встречный список с пожеланиями о том, какие они должны быть, что я хочу увидеть и попробовать, но в этот раз мне уже не хотелось ничего решать. Я расслабилась и получала удовольствие просто от того, что даёт жизнь.
– Относись к этому легче, не заморачивайся, – сказал Марк, заметив, что я с печалью смотрю на бездомного мужчину, лежащего на обочине на матрасе. Матрас был высокий, несколько пледов, несмотря на жару, видимо, для атмосферы, газеты, журналы, книги. – Бездомные в Тель-Авиве – выбор, философия. Он мог бы жить на пособие, мог бы жить в специальном месте, в конце концов, но не хочет. Такой формат свободы, это его выбор.
Кто-то подошёл к бездомному и принёс целую пиццу. Он привстал, кивнул в знак благодарности, но с чувством такого собственного достоинства, что я невольно вскинула брови вверх.
Израильтяне часто удивляли меня. Умением радоваться жизни, умением наслаждаться собой, прямолинейностью и откровенностью, свободным и широким взглядом на мир. Трудолюбием и умением достигать целей во что бы то ни стало. Пустыни превращены в поля, на полях растут фрукты и овощи, улицы городов наполнены запахом пряностей и специй, блюд с разных концов света, залиты смехом и страстными спорами, громкими голосами.
Свобода и страсть разлиты в воздухе, ими пропитана атмосфера.
– Конечно, у меня есть страсть к еде, а как без неё? У большинства, кто работает на кухне, есть страсть к еде. Как у тех, кто работает в IT, есть страсть к технологиям. А у тех, кто на берегу – к морю. Это же верх отсутствия уважения к самому себе – делать что-то, что ты не любишь. Конечно, я и любой другой адекватный человек будем заниматься тем, что нас зажигает.
Может показаться, что здесь это легко, мол, для занятий любимым делом созданы все условия, а наша жизнь тяжела и неказиста. Но нет. В чём-то здесь условий больше, в чё м-то – меньше. К примеру, израильтяне однозначно намного больше работают. В ресторане один израильский повар делает работу как минимум троих казахстанских. Я специально считала персонал на кухнях. И держится с достоинством, на его лице не будет и тени несчастного выражения.
Когда я встаю в 6 в Алматы, улицы пустые и их метут одинокие дворники, когда я встала в 6 в Тель-Авиве и вышла за кофе, чтобы прогуляться потом по береговой, увидела самую настоящую пробку. Вереница машин медленно, но уверенно куда-то двигалась. И так каждое утро. Израильтяне не работают пять дней в неделю с 9 до 6. Они работают с 8 до позднего вечера шесть дней в неделю и находят время на заботу о себе и радости жизни.
– Уважение к себе и в том, что я ем, – говорит Марк, и я невольно бросаю косой взгляд на его упитанную фигуру. – Я не про диеты. Я про наслаждение жизнью. Есть надо очень вкусно, я кайфом. Зачем есть что попало, когда можно сделать это актом удовольствия? Плюс региона в том, что много фруктов и овощей, еда сама по себе получается легче, чем когда много теста и мяса. Поэтому ты ешь, ешь, не надо переживать о фигуре, в килограммы это все не уйдет, вот увидишь. – И я снова бросаю косой взгляд на фигуру, но почему-то доверяю другу и продолжаю наслаждаться едой.
Я увидела Тель-Авив гастрономической Меккой Ближнего Востока. Марк говорит, что это оттого, что сюда стали приезжать самые продвинутые репатрианты, которые привыкли к самому лучшему и хотят, чтобы в молодом мегаполисе было всё и всё самое лучшее. Особенно – кухня, ведь культ еды, видимо, в крови.
В Тель-Авиве плотность кафе и ресторанов на душу населения одна из самых высоких по миру, а места все равно всегда забиты. Возможно, понимая быстротечность жизни, видя из собственных окон ее непредсказуемость, израильтяне наслаждаются всем земным на полную катушку. Они живут страстно, едят страстно.
Тель-Авив – одна из любимых точек на карте мира для фудис. Здесь хорошо развита и уличная еда. Одно из популярных мест с уличной едой – Meznon. Там просто кладут в питу любую начинку: мясо, фалафель, свежие овощи, запеченную цветную капусту, яйца, картофель. И всегда получается вкусно. На мой взгляд, секрет – в хумусе, которым питу смазывают, и в соусах, которые добавляют в конце. Тхина, свежие авторские соусы. Никаких горчиц, кетчупов и тем более майонеза из банок.
Когда мы пришли в Meznon, я думала, у меня лопнут уши – очень шумно, играет громкая динамичная музыка, которую перекрикивают повара – заказ готов! И гости говорят очень громко. И гостей много, ни одного свободного места. Мы протискиваемся через толпу к кассе и кто-то освобождает место за барным стулом. Потом к шуму привыкаешь. Главное, не концентрироваться на том, что тебе мешает, а получать удовольствие. Пока мы ждем заказ, предлагают перекусить обрезками пит или цветной капустой, если уж очень голодные. Они здесь стоят прямо у входа, их может взять любой желающий и не обязательно ничего заказывать. Но никто не берет. Зачем забивать желудок, когда можно немного подождать и насладиться едой.
Для тех, кто не ест мясо или вообще отказывается от всех продуктов животного происхождения, Тель-Авив – один из самых вкусных городов, рай для вегетарианцев. В самом городе много вегетарианских и веганских кафе. Однажды я зашла в одно из них специально. Мне подали бургер с котлетой из шпината и баклажан с овощами и специями. Еда была такой вкусной, что если бы блюда из овощей готовили так вкусно в родном городе, я бы отказалась от мяса. Да что там говорить, один хумус с фалафелем чего стоит! Сытные вкусные блюда из нута, в котором велика доля растительного белка. А сабих! Это тоже простая уличная еда в пите, смазанной хумусом, с овощной начинкой, политой тхиной. Только в сабих ни мясо, ни птицу не кладут. Сытости добиваются с помощью картофеля и баклажана, традиционно кладут яйцо. Но всегда есть возможность самому выбрать ингредиенты.
Дружелюбным для вегетарианцев Тель-Авив делают не только обилие овощей и фруктов, а также разных зерновых (вроде булгура и кус-куса) и умение их готовить, оттеняя специями и соусами, но и набирающий обороты культ здорового образа жизни. Честно говоря, я не знаю, как он уживется с культом еды и культом наслаждения жизнью.
Но для нас, путешественников, эти два культа значат, что в городе можно есть с невероятным наслаждением, и есть не только сладости и выпечку, но и много овощных блюд.
Впрочем, овощи и мода на веганство, близость моря и врожденное умение работать с морепродуктами нисколько не уменьшают роль мяса в ближневосточной кухне.
В Тель-Авиве можно легко найти хороший стейк, каре или кебабы – ближневосточные котлетки, которые часто делают прямо на улице и все на тех же базарах.
Я узнаю их по запаху, они пахнут сочным плотным перекусом. Иду между рядов рынка Кармель и нахожу источник. Дым, треск огня и довольные улыбки тех, кто уже получил свою порцию.
Стоит еда на улицах относительно недорого, так, чтобы любой тельавивец мог спокойно перекусить и не раз на ходу вкусной, свежей и натуральной едой.
В полноценных же ресторанах у нас счет выходил не меньше 200 долларов, но оно того стоит. Морепродукты, обжаренные на гриле со сливочно-чесночным соусом, от шеф-повара ресторана Claro тают во рту, как будто это не морепродукты, а мягкий шоколад, который почему-то имеет вкус сливок, чеснока, мидий, крабов, кальмаров. Вино из собственных погребов ресторана удивляет букетом, нотками, которые мне сложно определить. Говорят, что эту коллекцию вина сделал какой-то известный израильский сомелье специально для ресторана Claro.
Мои рецепторы захвачены творческими сочетаниями разных вкусов, мозг отключился в гастрономическом экстазе. Каждая клеточка тела плавится от наслаждения тем, что происходит здесь и сейчас. И я снова вдруг понимаю, что ни о чем не думаю, я просто есть.
В насыщенных цветах Жизни еще сильнее в глаза бросается контраст ожидания войны. Много солдат, люди в штатском с автоматами на плечах. Круглосуточная готовность услышать сирены, предупреждающие о ракетном обстреле, и сделать все, что положено по инструкции. Я иду вдоль пляжа и вижу ленты полицейских, прохожих просят не подходить близко, они проходят мимо спокойно, как будто так и должно быть. Нет толпы зевак, желающих зрелищ. Я останавливаюсь посмотреть, что случилось. Зачем столько машин полицейских и людей в форме, в экипировке? Оказалось, кто-то оставил на скамейке пляжную сумку. Здесь боятся сумок, ведь может быть бомба. После того как ее проверили необходимым способом, сумку открыли. В ней оказались полотенце и бутылка воды. Полицейские разъехались.
– Как вы живете в постоянном напряжении? – спрашиваю я Марка.
– Расслабленно живем. Мы все здесь немного фаталисты.
– Вы все здесь умеете доверять Жизни?
– Нет смысла думать о том, на что ты не можешь повлиять.
Вечером и ночью мы любили снова возвращаться на пляж. Гулять, смотреть на людей, вдыхать море, смотреть на ванильно-бордовый закат.
Я все путешествие хотела какой-то особенной романтики, чтобы поставить галочку: романтика – «есть». И все никак не получалось придумать что-то особенное.
Когда уже будучи в Тель-Авиве я полностью расслабилась, доверилась жизни и заразилась от израильтян жаждой «просто жить и получать удовольствие», моя особенная романтика пришла сама собой. Тихо, незаметно, спонтанно, не привлекая особого внимания, подкралась и села на плечо, нашептывая на ухо свои идеи.
– Давай поужинаем прямо на берегу? – предложила я.
– Чем именно? – уточнил Андрей.
– Возьмем фрукты, клубнику, вина…
– Давай.
Мы сели на холодный песок. На мне были джинсовые шорты и белая футболка, которая уже никогда не была белой. Разлили вино по бокалам, купленным в Эйлате, которые я все это время возила с собой. Я даже взяла две белые толстые свечи и все зажигала их, а они все тухли. Когда парафин в серединке растопился и я додумалась его вылить, фитиль оказался немного в «домике» и стал тухнуть реже. Мы пили вино, ели клубнику, инжир и козий сыр, откусывая от большого куска, купленного в магазине.
И я поймала себя на мысли, что это один из лучших и самых романтических моментов в жизни, которые я сложу в свою коллекцию впечатлений.
Я буду доставать его иногда, заворачиваться в него, как в мягкий теплый кашемировый шарф, и нежится в нем.
Волны подбирались все ближе и вот уже добрались до нашего ужина. Вода теплая, волны спокойные, впереди – темнота.
Вдруг мне очень захотелось в эту темноту. Плавать ночью – одно из давних желаний, которое все не удавалось исполнить: то сильные волны на океане, то охранники на пляжах, то внутренний страх идти в темноту… Море ночью не кажется таким уж приветливым. Волны становятся стальными, почти черными, холодные течения встречаются чаще, неожиданно хватая тебя за ноги и нагло облизывая колени.
Но мне больше не было страшно. Я стала больше доверять жизни, стала чувствовать себя свободнее. Как будто у меня забрали тяжелый рюкзак и идти сразу стало легче. Как будто мне приходилось вести машину и тщательно следить за дорогой, а потом появилась возможность пересесть в пассажирское кресло и наслаждаться пейзажем.
Я пошла в воду. Купальника не было, пришлось идти в чем была. Андрею повезло больше, он хотя бы мог снять футболку и остаться в шортах.
В ночных плаваниях есть особый шарм. Особенно когда оборачиваешься на сверкающий разноцветными огнями Тель-Авив.
Шорты и футболка промокли, прилипли. Ветер смахивал с меня морскую воду, от его прикосновений стало прохладнее. К ногам прилип уже холодный песок.
Так мы и шли по городу до отеля. А город изменился. Пятница, Шабат. Улицы полны шумной молодежи, они собираются в стайки и ходят по барам-клубам. И вот я уже замечаю стайки разного размера возле дверей, которые днем не привлекали особого внимания. А ночью они открываются и зовут на свой Шабат. В мир музыки, алкоголя, новых знакомств. Это ночные клубы и бары на людей разных мастей. Любая ориентация, приверженность любому стилю, настроению, субкультуре и типу музыки – все найдут себе место по душе. У нас тоже есть особое настроение. Мы останавливаемся слушать игру на барабанах уличных музыкантов и танцевать в такт африканских мотивов.
