На каменной стене храма было вырезано стихотворение под названием «Утрата», в нём всего три слова. Но поэт соскоблил их. Утрату нельзя прочесть... можно только почувствовать.
Нитта Саюри
Нетерпимость к смерти и страх перед ее неизбежностью мне вполне понятны. Это понимание находится внутри меня и является часть именно моих мыслей и ощущений. А вот интолерантность, ненависть к жизни мне неведома. Никогда не испытывал настоящей депрессии, меня не посещали мысли о самоубийстве, даже в самые черные времена я любил жизнь. Поэтому воспользуюсь чужим опытом. Благо, прямо перед глазами замечательный пример.
Мученица
У матери есть давнишняя подруга, еще со студенческих времен. Мария Федоровна. Она живет в другом городе, поэтому до недавних был знаком с ней шапочно, при редких встречах вскользь общались на темы религии и путешествий. Вежливая болтовня, словом. Но случилось погостить у нее неделю, и за несколько дней узнал ее ближе, чем за многие года.
Мария Федоровна очаровала гостеприимством, щедростью, радушием. Но прежде всего своим взглядом на вещи и людей. Ее терпимость к чужим грехам и добросердечие восхитили меня, особенно на фоне тех испытаний, которые выпали ей и которые могли бы ожесточить любого.
Она вышла замуж и родила сына еще студенткой. Потом началась суматошная жизнь с молодым лейтенантом, военным строителем. Семья несколько раз пересекала СССР вдоль и поперек. Десятки военных частей: Дальний Восток, Волга, Азия, средняя полоса России, Монголия, Москва.
Мария Федоровна рассказывала, что в военных городках люди живут очень мирно и дружно. Всегда помогут, поддержат, выручат, больше искренности и меньше обмана, чем, например, в городских офисах или многоквартирных домах, полных равнодушных жителей.
Среди постоянных переездов, появляющихся и исчезающих людей в жизни Марии Федоровны неизменными спутниками были лишь супруг и сын. Муж дослужился до генеральского звания и обосновался в Москве, сын пошел по стопам отца, к 27 годам уже носил капитанские погоны. Счастливая, дружная, обеспеченная семья с безоблачным будущим. Но случилась беда. Сын погиб в автокатастрофе, а чуть больше года спустя от инфаркта умер муж, буквально через несколько недель после своего пятидесятилетия.
Мертвая
Смерть сына сломила Марию Федоровну. Она то билась в истерике, то впадала в оцепенение. Но помогали отвлечься заботы о похоронах, поддерживали родственники, больше всех муж. Через неделю после похорон покрестилась по совету своей набожной подруги. Бросилась в Веру, как в омут, видимо, стараясь так вытеснить, уменьшить чувство утраты. Превратила комнату сына в смесь склепа и церкви. Мама рассказывала, как ей было жутко и тягостно в той темной комнате, увешанной иконами и фотографиями.
Смерть мужа морально убила Марию Федоровну. Она полностью утратила интерес к жизни и связь с окружающим. Потеряла сон, аппетит, желание что-либо делать. Погрузилась в тоску и чувство вины за то, что не уберегла родных. Тут уже не помогали ни поддержка друзей и родственников, ни молитвы, ни религия, ни время. Человек полностью обесценил свою жизнь, возненавидел ее за пустоту.
Плохое питание и депрессия едва не свели Марию Федоровну в могилу. Деталей не знаю, но что-то очень серьезное с ЖКХ, пришлось ложиться в больницу, восстанавливать микрофлору и есть под присмотром врачей. В это время во всей красе проявилась военная взаимовыручка. Бытовые и материальные заботы на себя взяли сослуживцы мужа. Без приказов и намеков сослуживцы мужа взяли на себя бытовые и материальные заботы впавшей в апатию женщины, кстати, они опекают ее до сих пор.
Физическое здоровье Марии Федоровны в итоге поправилось, а вот душевное состояние осталось в режиме ад, скорбь еще на несколько лет. Она начала работать у тех же сослуживцев мужа, нашедших ей тихое место недалеко от дома, но жизнь оставалась бессмысленной, беспросветной и неприятной.
Живая
Живой водой стала Вера. Набожная подруга, присоветовавшая креститься, мягко настояла, чтобы Мария Федоровна ходила на церковные службы, таким образом поминая сына и мужа и молясь за их спасение. Там она познакомилась со священником, который стал ее духовником и исповедником.
Постепенно через молитвы, богослужения, добровольные работы в церкви, а главное – через постоянные разговоры со священником в жизнь вернулся вкус и смысл. Как она мне сказала, в какой-то момент у нее в душе наступил удивительный Покой. Не счастье, не довольство собой, не экстаз – а Покой, отсутствие боли и тревог, сознание, что ты живая и причастна к чему-то непостижимому (Богу).
Этот Покой буквально переродил ее. Конечно, тоска по ушедшим родным осталась, и по ночам порой мучает бессонница, лекарство от которой - молитва. Но беспробудный ад внутри словно смыло. Мария Федоровна стала страстным паломником. Была во всех святых местах Израиля, в греческом Афоне и абхазском Новом Афоне, но больше всего любит российские духовные центры и святые места.
Несколько лет назад она очень серьезно сломала ногу, но не пала духом, тяга к паломничеству и христианская смиренность помогла не только оставаться доброй оптимисткой, но и на удивление быстро восстановиться. Поначалу с палочкой, а затем хромая, Мария Федоровна отправлялась в путешествия в различные Лавры, монастыри и пустыни. Пару лет назад она двое суток добиралась в автобусе до Соловков. Вспоминает с радостью поездку без сна, в замкнутом пространстве, но зато полную церковных песен, разговоров и святых мест.
Вот так человек потеряв самое ценное и чуть не лишившись самой жизни, обрел новый смысл. Веру и Покой. Мы с ней больше всего разговаривали о Боге, она мягко сетовала, что во мне слишком мало Веры, но тут же добавляла насчет Божьего промысла и индивидуального пути для каждого.
Посоветовала мне обязательно посмотреть фильм "Остров" с Мамоновым. Она его пересматривает чуть ли не два-три раза в год. Говорит, лучшая притча о том, как чувство вины или большое горе может сделать человека несчастным и равнодушным к жизни. А может привести к счастью, как не парадоксально звучит.
Он же сказал ей: дщерь! вера твоя спасла тебя; иди в мире и будь здорова от болезни твоей.
Евангелие от Луки 8:25