«Я не помню, как звать меня. Я не помню, что было вчера.
Синоптик мне выписал дождик, и я торчу под струями без зонта. Умца, умца, трынь!..
Но я помню, как пахнут деньги. И цвет твоего плаща мне знаком.
Подойди ближе, чел! И мы пойдём вместе. Ровняк, под твоим зонтом! Трынь, трынь, ша!..»
Что-то подобное рэповало из динамиков. Я сквозь зубы высвистела матюжка. Переключила волну, цапнула из подстаканника ледяшку. Хотелось курить — жуть! Стоически перетерпливая, уже пожевала фильтр, хлебнула минералки. «Взлётки» — 369,99 ккал — были крайней мерой. Кислинка растворилась во рту и мне полегчало.
Дорога была дальняя. И длинная. Даже, не сколько длинная, сколько тухлая. Пустынное шоссе, словно пересекаю Долину Смерти. США, Калифорния/Невада. Ни бабок с вёдрами на обочинах, ни стражей с приборами в кустиках, ни дев с услугами и выставленным большим. Анемично, академично, скучно. На полутораста км я зазнобила. Хотелось слать, курить и домой. Обратно.
Однако, повторная смс— «жду куда пропала?» Не оставила шанса соскочить. Я ответила — «еду. блин» И сделала первую остановку. Мелькнув через двух/полоску шароварами в лампасах, скакнула в редкий осинничек. Ей-ей, могла бы не напрягаться. Открытое поле справа — тоже отличный вариант. Потом, прислонив зад к крылу, хлебала кофе из термоса. Заедала печаль привокзальным беляшом. Пялила глаза в хмурое небо и интересовалась: «На кой ляд, я туда мчу? Прям, стремлюсь. Ёлы-палы! Если точно — точнее Фобоса — знаю. Там — ещё хреновее будет. Она снова и опять сольёт в меня весь накопленный негатив. После, повеселеет. Позднее, станет выкармливать меня своими пирогами. Беляш, в этой гонке «за качество», опережает по всем статьям! Мне будет неудобно отказывать. Я буду жрать и хвалить, жрать и хвалить… Ёёёёё! Если конец моим нежностям, с прямоходящими?..»
Убрала бумажный пакет с мусором в багажник. Можно было кинуть с откоса — следующий путник. Лет через сто. Долго исследовал бы сей артефакт. На предмет позднего неолита. Взвелась и продолжила наматывать километры.
К ночи, удохлая, выжитая, повергнутая. Вкатила в широкие ворота дачно/особнячного хозяйства. Из главного дома степенно вышла владелица. Из-за угла гостевого вынеслась лохматая пуля. И заливисто предаваясь восторгу понеслась под колёса. Я вскрыла дверцу и через верхний край свесилось лицо. «Я всё жду, жду… А ты никак не едешь…»
«Не еду…» — подрефренила я. Почесала пса за шелковистым ушком, вытерпела ритуал дружеского облизывания. Вытянула дорожную поклажу и побрела в гостевые пенаты. Сзади, уже затянули привычное. «Сморода не уродилась. Соседи задолбали. Река обмелела. Карбюратор чихает…»
Хотелось обернуться и выплюнуть, проникновенно. «И бисер. Мелкий! С*ка…»
Я подавила накатившую сердитость. «Псина! Карамелька моя! Джетси, голубка!.. Пойдём вещи распаковывать. И ты расскажешь мне о жизни своей. Собачьей!..»