Когда моему первому сыну исполнился год, с ним случился настоящий грудничковый бунт.
Он как раз уверенно научился ходить, и активно ходил проверять границы моего терпения.
Он шел исключительно туда, где опасно - где глубокая лужа, открытый люк, злая собака - а на мой испуганный окрик оборачивался и... ускорял шаг.
Я как раз закончила грудное вскармливание, и ощущала себя женщиной, потерявшей контроль и власть над своим ребенком.
Я чувствовала себя ужасной матерью, потому что постоянно то прикрикивала на ребенка, то безутешно плакала у него на глазах от бессилия и осознания того факта, что я ужасная мать.
Муж постоянно был на работе и в командировках, и я тихо сходила с ума от того, что не справляюсь с человеком, который всего на голову выше моих коленок.
Хорошо помню тот день.
Была зима. Глубокая, но не злая. Отчаянных морозов не было. Идеальная погода для прогулок.
Мы с сыном вышли гулять после дневного сна.
Он тут же полез на высокую железную горку, упал, ударился, ревел, я пыталась увести его с травмоопасного объекта, запретить лазать там, что усугубило ситуацию , он орал на всю площадку так, что я стесняясь его крика, сбежала на школьный двор, там удобная и не опасная горка, но сына она не устроила, и у нас снова случился конфликт, и я снова кричала "Нельзя! Слышишь? Нельзя туда!!!!", а он заходился в плаче, а у меня опять болело сердце.
Я не понимала, как договариваться с собственным ребенком, не понимала, что я делаю не так, и почему у всех вокруг идеальные, причесанные, послушные дети, а мне достался неуправляемый хулиган.
Потом мы пошли в магазин, где встретили мою подругу еще со времен института, которая, как оказалось, недавно переехала на новую квартиру, это совсем недалеко, прям через дорогу... В общем, нас затащили в гости, на новоселье.
Это было чуть дальше, чем говорила подруга, но раз уж пошли...
В квартире был закончен черновой ремонт, повсюду стояли нераспакованные коробки, что было удобно, ибо они были как тяжелые кубики, об которые очень сложно покалечиться, и сын мой бегал и шмыгал вокруг них, ему было интересно, а мы с подругой зацепились языками и зависли в паутине женских разговоров.
Я неожиданно для себя рассказала подруге все свои горести, и поплакала уже профилактически над своим неидеальным материнством.
В общем, очнулись мы, когда было начало одиннадцатого.
Сын мой давно должен спать, румяный и накупанный.
Я вскочила, переполошилась. Боже, как же так! Впервые я совсем не заметила, как прошмышнуло время. Я отказалась от такси, ибо в коляске что-то заедало и она никак не складывалась, спешно собралась, упаковала уставшего сына в комбез, и выбежала на лестничную клетку.
Это было похоже на побег.
Мы с сыном выбежали в ночь, и обнаружили метель. Она плевалась в нас мокрым снегом, дышала ледяным ветром, била по щекам холодными ладонями.
Я побежала домой, толкая перед собой коляску.
Коляска постоянно застревала в нерасчищенном снегу, мне через пять минут стало жарко, плюс стало понятно, что расстояния я как-то недооценила, ибо днем, короткими перебежками все казалось близким, а ночью от дома до дома - пять автобусных остановок.
Перевозбужденный сын истерил в коляске, совершенно невозможно было его успокоить. Я взяла его на руки, бежала с ним на руках, но он стал выбираться , изгибаться, я вернула его в коляску, пристегнула, из-за чего с ним случилась самая настоящая истерика, в ореоле которой я и бежала весь путь.
В итоге, измученная, уставшая, заплаканная, я еле дошла до дома.
Сын заснул метров за триста до дома. Эти триста метров в тишине я плелась, тяжело дыша, у меня болело горло, сердце, руки, ноги, всё.
Я так устала! Во всех абсолютно смыслах... Абсолютно бесконечный день.
И вот мы вваливаемся домой.
Половина двенадцатого на часах.
Я грузно села в прихожей и сидела минут двадцать, не двигаясь, пытаясь выровнять эмоциональный фон.
Вот ни рукой, ни ногой не могла пошевелить.
Наконец - хорошо это помню - собрав остатки сил в кулачок, я встаю, чтобы раздеть и переложить сына в кроватку.
И замечаю, что на нём только один сапожок. Значит, во время своей истерики по пути он скинул второй.
Просто скинул. А я не заметила.
Сапоги новые, дорогие.
Я понимаю, что надо пойти и поискать. Это логично. Не исключено, что это случилось не так далеко от дома. Надо выйти обратно на мороз, и поискать.
Но я сижу и понимаю, что я никуда не пойду. По одной единственной причине: я вычерпана до самого донышка. Моя батарейка разряжена до нуля. Вот просто ноль.
Я пойду утром. Я понимаю риски. До утра этот сапожок заметет снегом, и найти его шансы будут совсем малы.
Но я не могу пойти сейчас, хоть и надо. Не-мо-гу.
И не пошла.
Эту историю я рассказала вчера подруге , котопая задала удивительный вопрос:
- Как понять, что ты больше не можешь терпеть?
Она переживает сложную жизненную ситуацию, и тестирует свои внутренние ресурсы на предмет наличия/отсутствия сил продолжать дальше жить в мучительном статус-кво.
- Мне кажется, - сказала я. - Если ты задаешь этот вопрос, значит, ты еще можешь. А когда действительно не можешь, то и вопроса больше нет.
Это чувство ни с чем не перепутать - когда силы на исходе. Это внутренний паралич. Надо идти, а ты не можешь сдвинуть себя с места. Может, если начнется пожар, то найдется горстка сил, чтобы спасти себя от удушья, но в целом, их нет от слова совсем.
Подруга слушает внимательно. Я понимаю, что слышит. Что ей важно.
- Пока ты сама выбираешь терпеть. А когда силы закончатся, то ситуация как бы за тебя сделает выбор. Но пока это твой выбор. И твоя ответственность...
Ответственность - это когда ты согласен со всеми рисками принятого решения, и мысленно уже разработал план действий на случай, если они сбудутся.
...Утром следующего за метелью дня мы с сыном пошли гулять вчерашним маршрутом и не нашли сапожка. Может, кто-то забрал, может, снегом занесло.
На обратном пути мы зашли в магазин и купили новые. И догуливали уже в них.
- Я боюсь, что не выдержав, могу уйти раньше времени, - говорит подруга. - И потерять важное.
- Если ты боишься что-то потерять, значит, ты уже потеряла.
- Не поняла.
- Вот твоему младшему сыну 4 месяца. Он твой-твой. Он даже лежит там же, где ты его оставила. А старшему - 17. Он уже дома не ночует. И это отдельный взрослый человек, и он твой, но свой собственный уже больше, чем твой.
- Ну в целом, мысль твою ухватила. Хотя я больше про мужа говорила...
- Про мужа тоже подходит. Если ты боишься потерять доверие, значит, ты уже его потеряла. Страх не возникает на пустом месте. Другой вопрос, всегда ли это плохо. Иногда это важная, определяющая потеря, жизнь без которой многому тебя научит. И либо заставит ценить и восстанавливать хрупкое доверие, либо...либо нет.
- Либо нет, - говорит подруга.
- Либо нет, - соглашаюсь я.
...А через пару месяцев бунт в моем ребенке прошел, и он у меня превратился в идеального и ежедневно зарабатывал орден шелкового умника. И я расцвела.
Нормальная я мать. Неопытная просто.
Иногда надо просто найти в себе резервный источник сил и потерпеть, пока ситуация не разрешится сама.
Это как если вы замёрзли зимой.
Все равно рано или поздно наступит весна и отогреет вас.
Просто надо выучиться ждать...
На фото - тот, о ком речь в рассказе, только через 10 лет)