- Ты тогда пригласила Зафесова на свой день рождения? – спросил полковник.
- У Игоря Леонардовича был очередной период душевных исканий и телесных томлений. А у меня в его лице – новый сосед. Разведённый, при деньгах, пусть и намного старше меня. Кроме того мне было просто любопытно. И поэтому... я его пригласила. Впрочем, приглашала и потом, когда он снова позволил себя окольцевать.
- Между вами ничего не было?
- Вы, Юлий Христофорыч, намекаете на постель?
- Да.
Вид полковника ФСБ, который слегка покраснел от смущения, был для меня неожиданным.
- Совершенно ничего. После первой же поездки с Игорем Леонардовичем по городу я поняла, что он категорически не в моем вкусе. И ему это было доведено в конце нашей второй встречи. Правда, он еще долго предпринимал попытки затащить меня в постель. Но, повторяю, безуспешно.
- Он знает про твою службу в органах?
- Конечно.
- Вы только ходите друг к дружке на дни рождения?
- Как вы к моему отцу. Но, как и вы, иногда их пропускаем.
- В Бодайбо к нему не ездила? Суровая красота Сибири и все такое прочее?
- Нет. Мне хватает природы у себя на даче.
Русанов помолчал, обдумывая услышанное.
- Серой попахивает. Тебе не кажется? - спросил он.
- Какой серой? – построила я невинное личико.
- Я не верю, что у тебя с Зафесовым не было ничего кроме дружеского обмена любезностями.
- Он помог мне переправить за границу золото на миллион долларов, которое я откапала на нашей даче и которое утаила от нашего любимого государства.
- Переправила в надежный подвал швейцарского банка?
- Угу.
- За хороший процент, надеюсь?
- Разумеется. Зафесов - бизнесмен. Даром он почти ничего не делает.
- Ты случайно не стащила что-нибудь из архивов Лубянки? Что-нибудь, за что можно получить миллион? Какую-нибудь челюсть Гитлера, например?
- Вы что, Юлий Христофорыч, и впрямь так постарели, что перестали понимать шутки?
- Странные, Катерина, у тебя в последнее время шуточки.
Я тяжело вздохнула и ответила:
- Чем богаты, тем и рады. Надеюсь, вопрос, каким образом я познакомилась с вашим клиентом, освещен полностью?
- Время покажет, - сказал Русанов, неудовлетворённый до конца услышанным от меня.
- Вы начали рассказывать о том, что Царьков вез Зафесову бомбу, - я попыталась перевести разговор на менее интимную тему.
- А с Царьковым ты не знакома? – спросил полковник. - Совершенно случайно?
- Про человека с такой фамилией я впервые услышала от телевизора.
- И то хорошо... Дай закурить.
- Я давно не курю.
- А я не спрашиваю, куришь ты или нет. Я хочу, чтобы ты нашла мне сигарету!
- Я, кажется, видела у мачехи пачку без ментола. Вы ведь его еще не одобряете? - Я метнулась прочь с веранды, не дожидаясь ответа Русанова.
- Зажигалку или спички прихвати, - сказал мне в спину полковник.
- Твой знакомец старший лейтенант Леднев считал какое-то время назад, что бомба предназначалась Зафесову, - дистанцируясь от версии своего подчиненного, сказал Русанов, когда я вернулась и подала ему сигареты и зажигалку своей подруги, которую я последние дни зачем-то таскала с собой. Сделав две затяжки, ополовинивших сигарету, полковник выдохнул дым в мою сторону и констатировал: - От Зафесова ушла последняя жена, прихватив ребенка, на которого записан огромный кус его активов.
Я сочла уместным сообщить, что слышу об этом впервые.
- Ушла она после того, - невозмутимо продолжил Русанов, - как кто-то сообщил, что у Зафесова есть на стороне баба с ребенком от него. Ребенок – родная кровиночка Зафесова, прижитая им на стороне. Причем у самих Зафесовых ребенок - приемный. В свое время они, когда узнали, что Зафесовская жена бесплодна, решили на семейном совете усыновить ребенка. Типа как родного, не говоря, что они приемные родители. И воспитывая его как единственного наследника всех Зафесовских богатств...
- Я знаю об этом, - отозвалась я.
- Про приемного ребенка или про причины разрыва между Зафесовым и его женой?
- Только про приемыша и проблемах Таисии Зафесовой по женской части.
- А про проблемы Зафесова в последнее время в бизнесе ты в курсе? - Русанов снова внимательно посмотрел на меня, добив последним облаком дыма, пущенным в притирку к моему лицу.
Ощущения от белесых глаз полковника у меня были такие, будто я на экзамене в институте отвечаю на вопросы по теме, в которой, мягко говоря, почти не разбираюсь. И сейчас экзаменатор начнет меня топить.
Крепкой, мозолистой рукой Герасима ровно на середине водоема, чтобы у Мумы не было ни одного шанса добраться до берега.
Я изобразила задумчивость, пожала плечами и сказала:
- Бизнес Зафесова меня никогда особо не интересовал. Я знала, что на самом деле его бизнес это чисто купи-продай все, что плохо лежит. И больше ничего. Лишь бы приносило хорошие денег и минимальную головную боль…
- В начале лета у него сгорел склад оргтехники, - сообщил мне Русанов. - Еще угнали фуру с товаром…
- Это уже какая-то уголовщина, а не бизнес, - удивлённо заметила я.
- Согласен. Так какие у тебя, Катенька, еще были дела с Зафесовым в последнее время?
- Вчера я случайно встретилась с ним в кафе, - сказала я, сообразив, что только чистосердечное признание может смягчить мою участь.
- Совершенно случайно?
- Да. - Я выдержала пристальный взгляд Русанова. - В четверг я прилетела из Владивостока и проспала часов двенадцать. А утром в пятницу пошла по магазинам искать отцу подарок на день рождение.
- В магазинах внутри Садового кольца?
- Не на Черкизоне же это делать!
- Разумеется, нет, - сказал Русанов. – ГУМ, ЦУМ, на худой конец – сувенирные лавки на Старом Арбате.
- Словом, - продолжила я, сделав вид, что меня не трогает ироничная интонация полковника, - к двенадцати часам, купив все, что запланировала, я зашла перекурить в кафе. Совершенно случайно кафе оказалось рядом с офисом Зафесова.
- Перед кафе ты не заглядывала в его офис? Опять же совершенно случайно? - спросил Русанов.
- Нет, - серьезно ответила я.
- Рассказывай о кафе.
- Что тут рассказывать, - я провела ладонью по волосам. – Выйдя из своего офиса, Зафесов увидел меня, молодую и красивую, пустил слюни, подошел к моему столику и сел за него.
- О чем вы с ним говорили?
- Пустая трепотня богатого папика с потенциальной грелкой его постели. В результате этой трепотни он дал мне номер своего телефона, который и так у меня был.
- И настоятельно попросил тебя ему позвонить?
- Да.
- Ты уже отзвонилась?
- Нет.
- Почему?
- Некогда было. Готовилась к сегодняшнему отцовскому дню рождения.
- Не догадываешься, для чего ты ему понадобилась?
- Наверное, я единственный человек, кому он еще доверяет. И он нуждается в моей помощи. Однако в чем именно эта помощь должна выражаться, не знаю. Возможно, чтобы только свести его с непродажным человеком из конторы.
- Я лично общался с твоим Игорем Леонардовичем, - заметил Русанов. – И предлагал ему помочь следствию, а через него и самому себе.
- Сами знаете, Юлий Христофорыч, как народная молва рисует вашего брата, - усмехнулась я. - Зафесов сильно напуган. Да и как не быть напуганным, когда кто-то, по вашим словам, потрошит его самого и между делом убивает его друзей. - Я запнулась. – Взрывное устройство предназначалась Царькову, а то, что взрыв произошел в метро - дело случая. Верно, Юлий Христофорыч?
- Скорее всего так, - отозвался Русанов. Помолчал и добавил: - Думается, планировалось, что взрывное устройство сработает в машине Царькова. Однако в четверг он воспользовался услугами общественного транспорта.
- И к чему тут Леднев с версией, что хотели взорвать Зафесова? - спросила я. – Только для того, чтобы напомнить мне о том, как я продинамила внука человека, под началом которого вы служили в лейтенантах?
- И чтобы посмотреть, как ты на это среагируешь, - Русанов плотоядно усмехнулся. – Так какие, по-твоему, у Зафесова есть основания подозревать меня и моих ребят в работе на кого-то со стороны?
- По-моему, никаких. Скорее всего, Зафесов насмотрелся фильмов или перечитал трэша о ментах и кровавой гебне и теперь боится собственной тени.
- Ты знаешь, что Зафесова однажды подстрелили на охоте?
- Знаю, - ответила, махнув ресницами на полковника. - Но только о том, что его ранили. Кто и при каких обстоятельствах - мне неизвестно.
- Стрелял Царьков.
- О как интересно... Отрабатываете версию их взаимной вражды?
- Конечно. Кое-кто у меня считает, что Царьков подпустил Зафесову красного петуха и угнал фуру, а тот в отместку подложил ему взрывное устройство в коробку с кошачьим кормом.
- Кое-кто - это наш старший лейтенант Леднев, без конца фонтанирующий версиями?
- Он самый, - согласился полковник. - Так когда ты собираешься звонить Зафесову?
- Зачем это делать, - удивилась я, - раз узнала, что за мной вчера следил человек ФСБ, а не какого-то криминала?
Русанов сделал непонимающее лицо:
- Какой человек?
Я сказала, что не верю мимике полковника, и описала Мужчинку из кафе на Старом Арбате. Под конец спросила:
- Ваш персонаж?
- Яворский, - прежде чем признаться, Русанов секунду-другую помялся. – Из наружки.
- Он по непонятной мне причине перестал интересоваться моим телом задолго до входа в метро на Киевской, - сказала я.
- Будь у Яворского подручный, ты бы от него не ушла, - заступился за подчиненного полковник.
Благоразумно не возразив, я спросила.
- Так мне звонить Зафесову?
- Я думаю, для всех будет лучше, чтобы ты связалась с ним и договорилась о встрече на нейтральной территории. Может, действительно кто-то у нас в конторе или у партнеров имеет зуб на него...