Меня обманули, говорю я себе.
Оглядываю туманные берега, еще раз говорю себе – меня обманули.
Еще бы.
Это слишком хорошо, чтобы оказаться правдой.
Будет Лондон, говорили они. Будет Биг Бен, говорили они. Будет Тауэр, говорили они.
И – ничего нет.
Еще думаю, куда жаловаться, уже понимаю, что жаловаться некому.
Минус двести тысяч, думаю я. здесь надо еще что-то подумать, только уже ничего не думается. Утешаю себя какой-то ерундой, что ну хоть не заблужусь теперь в незнакомом городе.
Теперь точно не заблужусь.
Потому что города нет.
Туман выплевывает человека, серого, невзрачного, будто сотканного из тумана.
Хватаюсь за соломинку.
Сорри…
…тьфу, блин, сколько раз сам себе говорил, сколько раз учил, сорри – это когда прощения просишь, а если прохожего надо окликнуть, то экзекуция, то бишь, экс… экс…
- Экскьюз ми…
- Велл?
- Э-э-э… Ландн, Ландн…
Прохожий морщится.
- Тьфу ты, черт, как те объяснить-то, что накрылся твой Ландн медным тазом…
Меня передергивает, вот уж не ожидал…
- Так так и объясни…
На этот раз его черед передергиваться, вздрагивать, широко улыбаться, пожимать руку, тянуть что-то вроде а-а-а, земляк, обмениваться дежурными фразами, а ты откуда, а ты…
Не выдерживаю:
- Так где Ландн-то? Из-зе кэпитал оф Грейт Британ?
- Так заблудился он…
- В смысле?
- В смысле. Заблудился. Лондон же большой?
Прикидываю:
- Да уж немаленький.
- Ну вот, и заблудился в нем Лондон…
- А если серьезно?
- И я серьезно.
- Да ну тебя…
Ухожу. Слишком поздно спохватываюсь, быстро я его бросил, можно было бы что-то разузнать, хорош прикалываться, и все такое. Поздно, поздно, туман глотает человека, мне кажется – пережевывает, я почти слышу скрежет зубов.
Иду по улице, ищу город – не нахожу. Чудится, вот он сейчас покажется из-за поворота – нет, нет, за углом только туман.
Снова наталкиваюсь на кого-то идущего мне навстречу, с надеждой смотрю в бескровное лицо:
- Лэндн?
- Но, но Лэндн…
Снова бросаюсь в лабиринты улиц, сам не знаю, зачем. Знать бы еще, что я ищу…
…ВНИМАНИЕ!
ПРОПАЛ ЛОДНОН!
ОСОБЫЕ ПРИМЕТЫ…
…думаю, что на плакате забыли дописать – ушел из дома и не вернулся. Тут же спохватываюсь, что не могло быть у Лондона никакого дома…
ЛОНДОН!
ЕСЛИ ВЫ ЧИТАЕТЕ ЭТО – ПОЖАЛУЙСТА, ВЫЙДИТЕ НА СВЯЗЬ!
Думаю, читает ли это Лондон.
Думаю, может ли он вообще читать.
- …говорят, хорошую награду обещали тому, кто найдет…
- …говорят, что кур доят…
Обрывки разговоров в тумане – всё, что осталось от потерявшихся людей.
Сворачиваю на какие-то проспекты, площади, прохожу мимо Парламента, циферблаты Елизаветинской башни смотрят на меня в оба глаза. Здесь не у кого спрашивать, не видели ли вы Лондон, здесь никого нет. На всякий случай спрашиваю у фонаря на мосту – фонарь долго думает, заглядывает в карту города, перебирает страницы, наконец, отрицательно качает голо… нет, нет у фонаря никакой головы.
И Лондона нет.
Сворачиваю на Кингс-Роуд, смотрю на проносящийся мимо автобус – что-то подсказывает мне, что он тоже не знает, где Лондон, беспомощно вертится по кругу.
Я найду его.
Должен.
Найти.
Надеюсь непонятно на что, смотрю на громадину универмага перед собой, читаю буквы На… а нет, по-английски же читать надо, Ха… Хэрр…
Вхожу.
Люди вытягиваются в струночку, чего изволите…
Не выдерживаю:
- Лэндн.
- Велл?
- Мне бы… тьфу, блин… Ай вонт Лэндн…
Все оживляются, галдят, что они тоже вонт Лэндн, вери-вери вонт Лэндн, да кто его знает, где этот ЛЛэндн, уже вроде и полиции полный город напустили, и все без толку.
Выхожу в туман. Туман подкрадывается, подбирается, чует новую добычу…
…темный силуэт где-то там, в отдалении.
Бегу.
К нему.
Сам не знаю, зачем.
Хочу окликнуть по имени, понимаю, что не знаю его имени, хотя…
- Лэндн!
Нет, не так.
- Мистер Лэндн!
Оборачивается.
Поправляет шляпу.
- Велл?
Остатки английского вылетают у меня из головы.
- Я… я вас… нашел… какое счастье… слушайте, как здорово… я вас нашел?
Он смотрит на меня, еще не верит своему счастью:
- Вы… вы меня нашли?
- Нашел…
- Вы… вы…
- …я отведу вас домой, конечно же… пойдемте… слушайте, там такой переполох, уже все с ног на уши подскочили, Лондона нет…
- Честное слово, мне так стыдно… я же сам не понял, как заблудился, прямо самому смешно, Лондон – а в Лондоне заблудился…
- Ну, ничего, пойдемте…
Говорю – пойдемте, спохватываюсь, что не знаю, куда идти.
Не знаю.
Куда.
Идти.
Еще хватаюсь за соломинку, еще иду по улице, по которой, вроде, сюда пришел, нет, это не та улица, и это не та, и это…
Обреченно смотрю на Лондон.
Он понимает.
…останавливаемся в маленьком кафе, заказываем ужин. Туман на улице уже не знает, кем ему быть, то ли дождем, то ли туманом, то ли и тем, и другим.
- Мист, - говорит Лондон и добавляет – дризл.
Вспоминаю:
- Ситничек.
Лондон изумленно смотрит на меня:
- Зит… ние… джек…
Киваю.
- Ситничек.
- Зинтиджек…
- Стараюсь выговорить дризл, как положено, все равно не получается.
Вертится на языке что-то непонятное, причудливое – тумаждь.
В сыром воздухе, в мокрой мороси пролетает объявление, потерялся Лондон, и все такое – не успеваем схватить, чер-р-рт, а ведь она могла знать, как нам вернуться домой…
Ничего…
Вернемся…
Просто…
…не может…
…быть иначе…