Автор: Николай Соснов
Парня в черной водолазке и черных джинсах Катя Березина заметила, когда остановилась и присела, чтобы поднять красивую раковину. Ракушка была веерной формы с красноватым узором. Гребешок. Она прижала ее к уху, надеясь услышать шум моря. Раковина почему-то молчала.
Разочарованно вздохнув, Катя бережно уложила находку в специальный пакет, спрятала в рюкзак, встала во весь рост и тогда увидела парня.
Он пробирался через наваленный недавним штормом бурелом шагах в ста от Кати. Плотно сбитая и увенчанная рыжеволосой головой фигура удалялась прочь от девушки в сторону маячившего на пределе зрительных возможностей одинокого лодочного сарая, неведомо как уцелевшего в штормах, много лет трепавших заброшенный пляж. Хотя Катя видела незнакомца только со спины, он ей сразу понравился. В энергичных движениях его крупного тела проглядывала упругость тренированных мышц атлета, а не вялая расхлябанность потребителя пива и чипсов.
Катя представила себе кое-что насчет парня и ощутила, как при мысли о возможном приключении запылали щеки. Предмет ее фантазий тем временем свернул с пляжа и пропал в прибрежном кустарнике. Катя снова вздохнула и воткнула в уши пару серебристых «капелек». Пора возвращаться к прерванному занятию — сбору природных материалов для мастерской, в которой она подрабатывала в судьбоносное лето между последним школьным классом и первым институтским курсом. Другие могли себе позволить после поступления отдохнуть перед трудной учебой, но только не Катя Березина: надо помогать маме выводить во взрослую жизнь четырех младших братьев.
Выкинув из головы привлекательного юношу, Катя разделилась надвое. Одна ее половина искала дары моря, ловко лавируя среди разнообразного мусора. Другая слушала музыку любимой группы «Черный кофе».
Натрое Катя делиться не умела и потому прозевала начало ливня. Она опомнилась лишь, когда крупные капли забарабанили прямо по голове, а вода полилась с крашеных под вороново крыло волос на связанную мамой черную жилетку. Катя выдернула из ушей гарнитуру, оборвав жалобы Дмитрия Варшавского на «Дьявола во плоти», и побежала к единственному возможному укрытию — деревянному лодочному сараю.
Бегала Катя быстро, даже выиграла за школу районные соревнования, но пляж, словно по воле злого мага, был завален всякой гадостью, и скорость поневоле ограничивалась необходимостью внимательно смотреть под ноги. Сарай придвигался к ней вразвалочку, так медленно, что казался Кате недостижимым.
Наконец, она приблизилась к сараю настолько, что могла разглядеть щербины, мох и грибок на его гниющих серых стенах.
И в этот момент пулеметные трассы небесной капели превратились в мощные струи пожарного брандспойта. Катя переступила порог сарая шагом, уже не пытаясь спастись от дождя. Ее любимая черная футболка с красной надписью «Metal», выведенной дизайнером там, где под хлопком стучало сердце, и профильным портретом Ларса Ульриха на животе вымокла насквозь, равно, как и черные бахромчатые брючки. Вода помогла холоду преодолеть предоставленную тканью защиту, и теперь Катину кожу щипали агрессивно настроенные гусята.
Катя попала под ливень, и это было очень плохо. Зимой она тяжело переболела ангиной. Врач сказал, что ей опасно простужаться. Следовало беречься от переохлаждения, а, значит, нужно срочно высушиться. К счастью после работы Катя собиралась побегать на школьном стадионе, чтобы не потерять форму за лето, - в институте имелась приличная команда по легкой атлетике. Спортивный костюм и полотенце лежали в рюкзаке.
Катя заглянула вглубь длинного сарая, пытаясь отыскать место, над которым не прохудилась крыша. Это оказалось не так-то просто. Крыша тут и там зияла прорехами. Потоки воды азартно вливались в них и тут же отправлялись в море через многочисленные дыры в полу.
Ее глаза добрались почти до мостков в конце помещения, когда справа вспыхнул фонарик мобильного телефона. Катя сразу опознала характерный свет: сколько раз она наблюдала сотни таких огоньков на концертах! Продрогшая девушка не испугалась. Начинающийся озноб слишком занимал ее, чтобы бояться каких-то неведомых опасностей.
- Кто здесь? - спросила Катя.
- Я, - отозвался спокойный мужской голос. Полная безмятежность, ни нотки угрозы. Человек посветил на себя. Тот самый рыжий парень с пляжа. Рыжей оказалась не только его пышная шевелюра, но и короткая ухоженная бородка. Почти ее сверстник, но все-таки старше на пару лет.
- Афанасий, - представился он.
- К-к-Катя… - выдавила из себя девушка. Говорить дальше она не смогла: дробно застучали зубы.
- Э, да ты совсем промокла, - встревоженно воскликнул парень, выключил фонарь и быстро подошел к Кате вплотную. - А давай-ка тебя согреем!
Он обнял ее за талию и притянул к себе. Катя выгнулась, чтобы разорвать кольцо его рук, но к своему удивлению лишь теснее прижалась к пышущему каким-то неземным жаром телу Афанасия.
Озноб, как рукой сняло, вернее, он сменился дрожью иной природы. Катина голова затуманилась, мысли перемешались. «Что я творю? Совсем на меня непохоже», - думала она, а руки уже обвивали мощный корпус совершенно незнакомого парня. Сопротивляться его притягательной силе не то, что казалось невозможным, а просто не хотелось. Нисколечко.
Катя любила воображать подобные сцены, особенно перед сном, но на самом деле была слишком правильной и рассудительной, чтобы перенести фантазии в реальность. Она не курила, не пила и с концертов ехала домой, а не тусоваться по клубам. Добродушно подтрунивая, подруги звали ее маменькиной металлисткой.
Их лица сблизились для поцелуя, и в этот момент стремительная желтая молния отбросила молодых людей друг от друга. Шлепнувшись на пятую точку, Катя увидела, как лысый мужчина в мокром светло-оранжевом дождевике муниципального рабочего, бешено молотя кулаками, теснит Афанасия к стене сарая.
Мужик был пожилой, хлипкий и уродливый. Его и без того кривое лицо еще больше перекосилось и побагровело от ярости. Эффект неожиданности позволил ему временно взять верх над Афанасием, но тот скоро опомнился и перешел в контратаку. Увидев, как он смачно вмазал уроду, Катя совершенно успокоилась: психованному старому слабаку ни за что не справиться со спортивным мачо.
Однако оранжевый дождевик сдаваться не собирался. Уклонившись от второго удара, который наверняка послал бы его в нокаут, кривой прыгнул и наскочил на Афанасия всем весом. Под ногой у того провалилась гнилая доска. Противники покатились по полу. Каждый старался оседлать и придушить другого. Афанасий, естественно, одолел хилячка. Катя увидела, как от напряжения мускулов вздулись рукава водолазки.
- Осторожнее! Убьешь! - встревоженно предупредила она. Кате вовсе не улыбалось стать свидетельницей в деле о превышении необходимой обороны.
Афанасий весело посмотрел на нее и подмигнул: мол, все пучком! Потом улыбнулся, сверкнув белозубой улыбкой. У Кати приятно защемило в груди, а ноги сделались ватными. Хорошо, что она продолжала сидеть на полу, а иначе точно бы упала.
Кривой ударил неожиданно. Черт знает, как у него в руках очутился простой карандаш, но он воткнул его Афанасию в глаз без малейших колебаний. Катя закричала и продолжала кричать, пока псих в оранжевой куртке шел к ней, оставив за спиной конвульсивно дергающееся тело в черной водолазке. Мужик что-то говорил, но Катя его не слышала.
Потом она упала в обморок.
Очнулась Катя резко и быстро, будто вытянула голову из чана с водой. Она лежала переодетой в сухое под одеялом на каталке, каталка стояла в настежь раскрытом салоне «Скорой помощи», рядом читала журнал пухлая девица в синей медицинской куртке, а кругом суетились такие же, как она, синие люди и несколько человек в полицейской форме. Неподалеку она заметила еще одну «Скорую помощь». У машины оранжевый безумец, тыча в лист бумаги, что-то громко и деловито пояснял полицейскому в майорских погонах. Тот согласно кивал почти на каждое его слово. Катя прислушалась.
- Я его сразу срисовал. Один в один, как на картинке в телевизоре. Отзвонился к вам в дежурку и за ним почесал. Он через пляж прошел и в лодочный сарай заполз. А я снаружи остался караулить, чтобы не скрылся гад. Стою, ливень хлещет, а тут в сарай девчонка забежала. Ну, пришлось…
- Что он несет? - гнев на лживого мерзавца придал Кате сил, но все равно вместо вопля получился громкий злой шепот.
- А? - синяя медичка оторвалась от статьи о макияже Веры Брежневой и с интересом посмотрела на Катю.
- О чем говорит мужик в оранжевой куртке? - уже спокойнее переспросила Катя. - И что на бумаге? Он все время на нее показывает.
- Бумага? Да вот она, мне тоже с утра дали, - Медичка протянула Кате лист А4. Верхнюю его часть занимала черно-белая фотография. Ниже шел текст: «Внимание! Разыскивается особо опасный преступник Атрощенко Афанасий...».
- Маньяк, - продолжила словоохотливая медработница. - Знакомился с девушками, соблазнял, а сразу после — убивал. Как попало мочил, способ его не волновал. Пятерых угробил, ты шестой могла стать. Он всех женщин считал проститутками, боялся измен и думал, что так обеспечит их верность себе навсегда… Ой! Девочка, ты чего? Андрей Гаврилович! Андрей Гаврилович! Пациентке опять плохо!
Второй раз за этот дождливый день Катю накрыл обморок.
Нравится рассказ? Поблагодарите журнал и автора подарком.