Первым, кто меня заставил критически относится ко всему письменному, был Анатолий Тимофеевич Шашков, кандидат исторических наук, увы, ныне покойный. Так вот, однажды, во время перекура между парами, в туалете Уральского государственного университета, Шашков со свойственной ему иронией заметил:
«Письма, которые писали русским императорам их подданные это «своеобразный эпистолярный жанр. И здесь им особо доверять не стоит. Сам посуди, пишет человечек, что у него от налогов полная разруха в хозяйстве, а у самого по другим данным несколько коровок, лошадок, в общем живёт неплохо. А по-другому нельзя было тогда выжить, чем жалобнее грамота царю, тем больше шансов, что чиновники обратят на тебя внимание. Смотришь, и послабление какое-никакое выйдет».
Пришлось для себя изучить этот вопрос, чтобы расставить все точки i и снять все вопросы для себя и свои внутренние противоречия, коих накопилось много.
С развитием государственности неизбежно росло количество документов. Напомню, грамотных вплоть до Советской власти в Российской империи было очень мало, менее 10 процентов. А государству требовались грамотные люди. Но вот в чём проблема, вплоть до революции государственные служащие, особенно мелкие чиновники, не получали заработной платы от государства – они содержались за счёт мировых общин, то есть крестьян.
Теперь становится кристально ясно, откуда на Руси традиции взяток. Многие явления, которые сейчас клеймятся, когда-то были вполне нормальным явлением – такое уродливое явление как взятка (это сейчас) когда-то было заурядной зарплатой чиновникам. В общем, сначала приучали брать с народа, чтоб из казны не платить, а потом сами же и боролись с этим делом. А бороться с традициями дело бесперспективное.
А чиновничество набирало всё больше влияния. Например, в истории сохранились многочисленные вопиющие свидетельства, как волостные писари могли влиять на решение волостного суда. Пользуясь безграмотностью подданных империи, они спокойно изменяли приговор, внося его в официальные бумаги. И таким образом резолюция судьи и приговор на бумаге, могли быть диаметрально противоположными.
О подобном случае вспоминал Константин Гамолецкий, сосланный в Тобольский уезд. Его обвиняли в том, что дал химикаты для изготовления «метательных снарядов» для подпольной группы бомбистов, возглавляемых Александром Ульяновым (старший брат Владимира Ленина). Они готовили покушение на царя Александра III. После суда Константин Владиславович воочию мог посмотреть, как живёт сибирская глубинка.
Вот как описывает дело Гамолецкий:
«Молодая вдова Александра Зарубина приняла в дом крестьянина Ефима Батенева с уговором жить в доме вместо мужа и обвенчаться чрез несколько времени, а если рассорятся, то рассчитаться ему как работнику по цене в год тридцати рублей с разными прибавками. Ефим полгода прожил, но с тещей не поладил, и у них дело разошлось. При расчете вышел спор, и дело дошло до суда. Суд волостной присудил взыскать в пользу Зарубиной двенадцати рублей с Батенева и обоих выдержать под арестом за нанесенные друг другу обиды».
Вроде бы всё нормально, суд решил и постановил, ничего особенного. Но тут в дело по-тихому вмешался местный писарь. И резолюция по тяжбе приняла совсем иной вид. По словам всё той же Зарубиной на бумаге вердикт был совершенно другой:
«Вместо взыскания двенадцати рублей оказался записан полюбовный расчёт».
Короче говоря, якобы между ними было заключено полюбовное соглашение. Женщине сей вердикт, изложенный на бумаге, совсем не понравился, и тогда она подала жалобу на ловкого писца, обвиняя его в подлоге служебных документов. А это уже было серьёзным обвинением. Женщина позвала свидетелей, которые присутствовали при истинном решении суда. После этого скандала писаря отстранили от должности.
Теперь понятно, почему услуги писарей были такими высокими и росли год от года?
Когда Константин Гамолецкий встретился с проштрафимся писарем, тот так объяснил, что его толкнуло на должностное преступление:
«Здесь всяк думает о себе! Удивительно ли, что писарь, не находя себе призвания своих заслуг и труда, не думает об обществе, которое относится к нему во многих случаях несправедливо, и сходится с более дающими людьми? Наконец, не все же действия писаря корыстны, в иных случаях писарь действует в угоду обществу или отдельным лицам бескорыстно, просто по своему убеждению. Позвольте же и ему иметь свои взгляды!»
Писарю было необходимо целыми днями корпеть в канцелярии, а здесь всегда была работа. Днём и вечером, до самой глубокой ночи сюда шли крестьяне, а с ними просто невозможно было согласовать часы приёма этого присутственного места. Даже если бы низшим чиновникам этого очень бы захотелось. Крестьяне тогда жили по своим часам и приходили в контору, когда им было удобно. Если не заставали писаря на месте, то тотчас же меж ними начинались толки и пересуды, что, мол, он сидит на мирской шее, да ещё заставляет себя ждать и величать по должности и отчеству, в общем, во всех грехах!
Сколько и за что получал писарь в следующей статье "700 рублей и живи как хочешь".
Если эта история Вам была интересна, то ставьте «лайк». Пишите комментарии.
Ваш В.Л.