Иван Петрович, один из главных действующих лиц и герой-повествователь романа «Униженные и оскорбленные», по степени баборабства и оленизма переходит все мыслимые и немыслимые пределы. Ярче примера в литературе я не помню.
Он не только не обиделся, когда родители невесты не отдали ему ее в жены по причине его бедности, так ещё и бежит вслед за Наташей, когда она идёт на свидание с Алёшей. И готов прислуживать ей, и таскать ей письма к князю и от князя. Сам изъявляет такую готовность. Помните? Читали?
В любой момент он готов подорваться и бежать со всех ног к Наташе, чтобы услужить ей, сделать ей приятное. В ответ он не получает ничего, кроме её дружеских признаний и рукопожатий. Что, в общем-то, понятно. Если подставляешь лоб для щелбанов и шею для катания, то почему бы не прокатиться и не надавать щелбанов?
Интересный факт в моём читательском опыте, и единственный в своем роде. Я прочёл роман «Униженные оскорбленные» Ф.М.Достоевского двадцать лет назад и вот только сейчас перечитал. Но удивительно не давность события, а другое — я совершенно ничего не помню.
Бывает же такое. Перечитываешь много всего, что мы читали в бытность школьниками, но все равно во взрослой жизни ты эти детские книги хоть как-то узнаёшь. С первой же страницы перечитывания «Униженных и оскорбленных» я понял, что не помню этот роман вообще. Никак. Ни слова. Не знаю почему.
В августе 1999 года, летом между 10 и 11 классами, мне было 16 лет. Чисто физически я уже мог держать в руках руль КамАЗа или автомат Калашникова, нож мясника или отбойный молоток. Но вместо этого я держал в руках русскую классику, которая никак не пригодилась.
И поведение Ивана Петровича меня в том возрасте точно не возмутило и никак не зацепило. Иначе бы я хоть что-то помнил. Скорее всего, его побегушки за Наташей Ихменевой воспринял как что-то обычное. Мы были воспитаны тётками, училками, воспиталками, мамками и бабками.
Даже школьный психолог-мужчина на вопрос «почему за девочками так часто ухаживают без результата?» отвечал, что это нормально. Они же загадочные и изменчивые, это их природа такова. Представляете, насколько гнилое половое воспитание мы получали? Если уж мужчина мужчине такое говорит.
Нас учили и учат прощать. Особенно Достоевский. Это знаковый писатель. Очень авторитетный. Но, к сожалению, правоту он отдает герою, который то пишет письма соседке и видит, как она выходит замуж, то бегает за сводной сестрой, которая у него на глазах целуется с любовником, то женится на проститутке.
С одной стороны, подумаешь, ведь прощать — это правильно. С другой — с такими прощениями далеко не уйдёшь. Разводить достоевщину в реальной жизни, да ещё с прекрасным полом, чьё поведение не рассудочно, а инстинктивно, — это обрекать себя на вечные непонятки.
