В любом офисе компании «Инвитро» по всей стране каждый человек может бесплатно сдать кровь, чтобы пройти типирование и войти в Национальный регистр доноров костного мозга. Сотрудничество Русфонда и «Инвитро» в деле создания регистра длится уже больше года. Из офисов «Инвитро» пробирки с кровью доноров отправляются в нашу казанскую лабораторию.
Всего благодаря «Инвитро» протипировано 12 772 донора. Это вложения в будущее. Генеральный директор и председатель наблюдательного совета «Инвитро» Александр Островский вообще считает, что искать себе будущее – едва ли не главная задача успешного предпринимателя.
⭐️⭐️⭐️ И надо ли делать операцию, пока рак еще не начался, – большой вопрос
Валерий Панюшкин: Люди ведь плохо представляют себе, что такое современная лаборатория?
Александр Островский: Совсем не представляют. Большинство людей думает, что лаборатория – это тот процедурный кабинет, где они сдают кровь. Медсестра со стеклянной трубочкой, ну и максимум где-то в задней комнате еще лаборант с микроскопом. На самом деле лаборатория – это роботизированный завод, большие машины, там нет или почти нет людей, потому что человек – это источник ошибок.
В. П.: Большой завод?
А. О.: Представьте себе зал на тысячу метров, а в нем стоят станки.
В. П.: И благодаря этим станкам можно узнать про человека столько, сколько раньше и не мечтали, верно? Начать лечить рак еще до того, как он появился.
А. О.: Ну, я бы был поосторожнее с этим. Таких возможностей пока нет.
В. П.: А как же Анджелина Джоли?
А. О.: Она начала лечить рак, когда у нее еще не было никакого рака.
В. П.: Вот именно!
А. О.: По этому поводу много дискуссий. Генетические исследования показывают вам не наличие или отсутствие болезни, а вероятность наступления болезни. Рак, даже если к нему есть генетическая предрасположенность, может случиться, а может не случиться. И надо ли делать операцию, пока рак еще не начался, – большой вопрос. Анджелина Джоли получила результаты исследований и сама решила, что ей надо сделать операцию превентивно. Насколько это оправданно с медицинской точки зрения – можно спорить. Но важно другое: меняется роль пациента. Это персонализированная медицина. Пациент получает от врача по возможности исчерпывающую информацию о своем здоровье и сам принимает решение, как лечиться, берет ответственность на себя.
В. П.: Нас ждет такое будущее, что мы сами будем управлять своим здоровьем, а не просто слушаться доктора?
А. О.: Управлять чем-то, в том числе здоровьем, можно, если умеешь управлять. Вы же не станете управлять автомобилем, не поучившись предварительно в автошколе? Если человек обладает достаточными знаниями, он может управлять своим здоровьем и принимать ответственные решения. На самом деле лечение – это кооперация: нормальный врач расскажет вам, как с вашим здоровьем обстоят дела, и сделает так, чтобы решение о лечении принимали вы. Потому что всегда есть выбор. Формат патерналистской медицины, когда с пациентом никто не разговаривал, на Западе давно ушел в прошлое и уходит в прошлое в России сейчас. Это уважительно по отношению к пациенту. Жить мы будем дольше, и жизнь станет тяжелее. В ней будет больше болезней просто потому, что мы не сразу умрем от них, а будем лечить их или замедлять их развитие. Дело только в том, чтобы жить не просто дольше, а дольше жить активной жизнью, в девяносто лет вести жизнь сорокалетнего. И тут нужна совсем другая парадигма принятия решений, пациент должен брать на себя ответственность, если, конечно, он не решил для себя, что долго жить не хочет и останется пациентом от слова «терпеть».
В. П.: Что нам дает в этом смысле лаборатория? Можно ведь очень много узнать о себе и очень многое сделать профилактически.
А. О.: Важно только, чтобы исследование своего организма не приобрело у вас маниакальные формы. Так вы сразу переводите себя из категории здоровых людей в категорию больных. Здоровый человек ведь не думает о болезнях.
В. П.: Но и представления о здоровье изменились. Плакаты, пропагандировавшие гигиену сто лет назад, призывали каждый день мыть ноги и шею, а раз в неделю ходить в баню и менять белье. Раз в неделю менять белье?!
А. О.: Конечно, социальные нормы меняются. В Древнем Риме с мытьем было все нормально, а в Средние века в Европе вообще не мылись. От изменения социальных норм, включая гигиенические, меняются и болезни. Меняется жизненная парадигма, меняются способы управления здоровьем. Лабораторные анализы – это тоже своего рода социальная норма. Мы видим, как увеличивается число анализов, которые делают, например, новорожденному ребенку. Вопрос, куда мы вырулим с этой нашей способностью управлять всем на свете. Генетические исследования много что могут сказать о человеке, но в большинстве своем исследования эти вероятностные, и мы не можем сказать, насколько разумно влиять на события, которые не произошли еще, а только могут произойти.
Читайте продолжение интервью с Александром Островским на нашем сайте: узнайте прогнозы на следующие 20 лет в медицине, насколько опасна Big Data, о работе 3D-биопринтера в космосе и о создании искусственного мяса.
________________
Канал Русфонд. Дзен рассказывает о людях, которым нужна помощь и наша поддержка. Делитесь с друзьями о таких людях. Спасибо, что вы с нами!
🌷и ... Подписывайтесь на наш канал. 🌷