Печатное издание / Лидеры
22 августа 2019 года
ТГ-канал: https://t.me/theeconomistaccess
Западный капитализм далёк от идеала. Рабочих мест много, но развиваются процессы медленно, неравенство слишком велико, а окружающая среда находится не в лучшей своей форме.
Можно со всей патриотичностью надеяться, что правительство проведёт реформы, чтобы справиться со всем этим, но политика нестабильна во многих странах.
Что же может помочь? Возможно, решение проблемы в том, чтобы призвать крупный бизнес помочь решить экономические и социальные проблемы.
И что самое удивительное, даже самые циничные боссы Америки с радостью кидаются на помощь. На этой неделе более 180 из них, включая руководителей Walmart и JPMorgan Chase, заверили, что цель их компаний больше не состоит в том, чтобы служить их владельцам, а чтобы стать опорой для клиентов, сотрудников, поставщиков и общества в целом.
Мотивы руководителей отчасти тактические. Они хотят предотвратить нападки со стороны демократов. Но это не всё. Не только в Америке появляется тенденция к развитию социальных ценностей в крупных компаниях.
Политики всегда хотят, чтобы компании национализовали бизнес и не выходили за рамки конкретной страны. Но все мы понимаем, что это угроза долгосрочному процветанию, которое является основным условием развития капитализма.
В 1950-х и 1960-х годах Америка и Европа экспериментировали с управленческим капитализмом, в котором гигантские компании работали с правительством и профсоюзами и предлагали рабочим гарантии занятости и льготы.
Но после стагнации 1970-х годов главенство максимизации акционерной стоимости закрепилась, поскольку фирмы стремились увеличить прибыль.
Сейчас же некоторые крупные компании обвиняются в ряде грехов: от одержимости краткосрочными доходами до пренебрежения инвестициями, эксплуатации персонала, снижения заработной платы и неспособности платить за катастрофические последствия, которые порождает производство.
Есть и те, кто рассчитывают бюджет не во имя достижения высокой эффективности. Примером тому пусть будет Microsoft, который вложил $500 млн в строительство нового жилья в Сиэтле.
Элизабет Уоррен, кандидат от демократов в Белый дом, предложила, чтобы компании были на особом счету на федеральном уровне. Если они злоупотребляют интересами персонала, клиентов или сообществ, их лицензия на деятельность может быть отозвана.
Все это – первый шаг к системе, в которой крупный бизнес ставит и преследует широкие социальные цели, а не свои личные интересы.
Высокие социальные цели хороши в теории, но коллективный капитализм страдает от двух ловушек: отсутствие финансовой ответственности и динамизма.
Сначала рассмотрим ответственность. Непонятно, откуда руководителям компаний вообще знать, чего хочет от них общество?
Есть вероятность, что политики, агитационные группы и руководители компаний сами что-то решат, — и что у простых людей никто ничего не спросит.
За последние 20 лет в промышленности и финансах стали доминировать крупные компании, поэтому небольшое количество бизнес-лидеров в конечном итоге получат огромную власть для постановки целей общества. А ведь эти цели будут выходить далеко за рамки непосредственных интересов компании.
Вторая проблема – динамизм. Коллективный капитализм уклоняется от перемен. В динамичной системе фирмы должны отказаться, по крайней мере, от некоторых заинтересованных сторон: их число должно сократиться, чтобы перераспределить капитал и сотрудников из устаревших отраслей в новые.
Если, скажем, бороться с изменением климата, нефтяные компании столкнутся с огромными сокращениями рабочих мест. Не очень то хорошо, не так ли?
Поклонники корпоративных гигантов управленческой эпохи 1960-х годов часто забывают, что at&t грабила потребителей, и что General Motors выпускала устаревшие, небезопасные автомобили.
Тем не менее, обе компании стояли за социальные ценности, благодаря чему были защищены.
Чтобы капитализм работал лучше для всех, нужно не ограничивать финансовую ответственность и динамизм развития компаний, а усиливать их.
Нужно, чтобы цели корпораций устанавливались их владельцами, а не агитаторами. Некоторые могут быть одержимы краткосрочными целями и квартальными результатами, но это обычно потому, что они плохо выполняются в данный конкретный момент.
Некоторые могут выбрать благотворительные, высокие социальные цели. Пожелаем же им удачи.
Но большинство владельцев и фирм предпочтут максимизировать долгосрочную прибыль. Вот это – дело хорошее.
От фирм нужна также и адаптация к изменяющимся предпочтениям общества. Если сотрудники хотят кофе, они должны его получить. Если выпускники вузов избегают компаний, где им хамят на собеседовании и не уважают их права в целом, работодателям придется подстраиваться и говорить о том, как они ценят людей и сохранение окружающей среды.
Подстраиваться. Не агитировать.
Налоговая система должна стимулировать владение акциями. Конечные бенефициары пенсионных и инвестиционных фондов должны иметь возможность голосовать на выборах в компании, эта власть не должна быть отдана на аутсорс нескольким «баронам».
Финансовая ответственность работает только при наличии конкуренции.
Она снижает цены, повышает производительность и гарантирует, что фирмы не смогут долго поддерживать аномально высокую прибыль.
Кроме того, она заставляет компании предвидеть изменение предпочтений клиентов, работников и аудиторов — из страха, что конкурент доберется куда-то первым.
Конечно, здоровая, конкурентоспособная экономика требует эффективного правительства, чтобы обеспечить соблюдение антимонопольного законодательства, искоренить кумовство, и даже решить проблему изменения климата.
Такого хорошо функционирующего государства сегодня не существует, но и дать власть над социальными ценностями большим боссам — тоже не лучшая из идей.