Идем вперед, едва настанет время.
Идем назад, коль время настает.
Я так скажу: мы, в общем, неизменны.
Не добрые, ни злые — шут поймет.
Нас вечно привлекает все чужое,
Суровый мир нас, как всегда, зовет.
Но мы сбиваемся с пути прямого.
Не наши, не чужие — шут поймет.
Мы требуем свободы — или плетки.
Сегодня в нас огонь, а завтра — лед.
Сегодня яростны, а завтра кротки.
Не живы, ни мертвы — шут разберет.
Это мой перевод стихотворения Виктора Дыка "Грустная песнь веселого деревенщины" (1915). Дык (1877—1931) вошел в историю Чехии не только как поэт, писатель, но и как политик. Он резко критиковал австрийскую власть, писал проникнутые революционным духом статьи, провел год в тюрьме по обвинению в предательстве родины, а в 1918 году основал консервативно-националистическую партию "Чехословацкая народная демократия". И что любопытно — при этом так и не избавился в чешском от немецкого акцента.
А вообще "главное" произведение Виктора Дыка — новелла (повесть) "Крысолов" (1915). Средневековую немецкую легенду о крысолове, который работал без договора и которого кинул заказчик (магистрат города Гамельна), кто только не обрабатывал: Гете и Цветаева, Мериме и Брехт… В Википедии в статье "Гамельнский крысолов" содержится неожиданно серьезный обзор литературных обработок этого сюжета. Сюжет каждый раз, естественно, немного видоизменяли, переносили в другую эпоху, добавляли новые мотивировки, придумывали сиквелы.
У Виктора Дыка Крысолов — это таинственный путник, который по просьбе магистрата избавляет Гамельн от крыс. Но, обманутый чиновниками, разочарованный в любви (любовница забеременела от другого и с горя прыгнула со скалы), он злоупотребляет своей дудочкой и ведет всех жителей города (не только детей) в пропасть, а в конце и сам следует за ними. В живых остается только местный рыбак Сепп Йорген, который слишком медленно соображает и не пользуется успехом у женщин. Пропасть манит и его, но прежде, чем подойти к ее границе, Йорген находит в городе брошенного младенца и берет его с собой. Отрезвленный плачем ребенка, Йорген отправляется на поиски женщины, которая могла бы ребенка покормить.
Новеллу Дыка принято интерпретировать как текст о конфликте между иллюзией и реальностью. Крысолов — воплощение бунтарского духа, романтический герой, мечтатель. Сепп Йорген — сама приземленность, смирение с обстоятельствами, принятие реальности. Виктор Дык, прошедший путь от мечтателя к народному поэту, который пытается этот народ понять, именно Йоргена, а не Крысолова оставляет в живых. И на этого самого Йоргена — вся надежда: давай, ищи уже мать для младенца, возрождай город. Не знаю, как вы, а я для себя (вне всякой связи с новеллой Дыка) вывела формулу (не знаю, успеха ли, в общем, формулу или напоминалку): в какой-то момент бывает нужно перестать быть крысоловом и превратиться в простого рыбака.
Кстати, если захотите почитать новеллу — в прошлом году вышел ее английский перевод (The Pied Piper, переводчик Марк Корнер).