9 мая 1991 года не стало моей землячки, Новосибирской рок-певицы Янки Дягилевой. В качестве дебюта канала выкладываю небольшое эссе, написанное в 1998 году, в память о ней.
Твой дом стоит среди леса, одинокий, покинутый много лет назад. Замок заржавел, но что в этом доме ценного? Пыль да паутина... Запустение, старость.
Избитое описание: солнце садится, отражаясь в пыльных окнах. Красиво в лесу в этот час, хочется об этом сказать. Кому? ну, например, воробьям, другим птицам. Ну, еще зайцам - они тут бегают иногда, хотя у самих давно внучата подрастают. А когда дождь, капли так и хотят пробиться внутрь, да где там!.. Столько лететь, но лишь затем, чтобы разбиться о стекло и стечь вниз тоненькой струйкой обыкновенной воды... Нет, не завидная судьба у капелек, летящих к нам с неба!.. Впрочем, мнение это мое. Кто желает - возразите, против не буду.
Я, уже старый и дряхлый, хочу только покоя. И в принципе его получаю. Иногда залетает один знакомый воробей, так мы с ним калякаем на разные темы, новости сообщает. Потом Вовка - воробей - улетает, а я остаюсь один и стерегу вещи, в беспорядке разбросанные по полу: чашки, ложки, несколько шприцев для игры в больницу. Все здесь осталось так же, как и много лет назад. Сколько именно - неизвестно, потому что я давно потерял счет минутам, а дням - и подавно. Могло пройти две недели, а могло - сто или двести лет, запросто, здесь никто на это не обращает внимания.
Опять солнце выглядывает, вот и утро. Знаешь, я так люблю утро. И всегда любил. Только теперь уже не выхожу встречать рассвет - ноги не слушаются меня с тех пор как я совсем один. Сам я лежу в углу, не в силах двинуться, нити ослабли, от перекладин почти ничего не осталось. Да чихать... Костюм мой тоже далеко не новый, но нет нужды жаловаться - на свидание не собираюсь.
Даже сердце мое остановилось в ожидании. Маятник часов на стене замер, стрелки показывают "семнадцать ноль-ноль". Что произошло в это время? Кто-нибудь родился? Или умер? Или то и другое? Забвение, как тень на моих глазах.
Но я жду - и ради этого живу. Жду, когда придешь Ты, и этот одинокий домик оживет. Но когда же ты вернешься?
А я тебя, наверно, не узнаю. Ты все такая же маленькая милая девочка?
Вовка стучит клювом, в моих глазах - "Войди!" Он начинает быстро чирикать последние новости. Слушаю, мысленно закрывая глаза - по-настоящему ведь пуговицы не закроешь. Потом Вовка улетает, я опять один.
И вдруг я понимаю, что ты уже не придешь. Ты взрослая, ты красавица, у тебя жених. Ты равнодушна к старым игрушкам. И к людям. И к богам. И вообще ко всему.
...Ты пришла! наконец-то, милая моя! Вот ты пустила часы, протерла пыль, все такое светлое, радостное. Я повинуюсь тебе - танцую под веселую музыку из магнитофона. Я счастлив. Я хочу улыбнуться, но улыбка моя стерлась. Куда же ты, девочка? Не бросай меня...
Через три дня Вовка прилетел сытый и довольный. Он был на кладбище. Хоронили девушку. Воробьи здорово попировали.
Часы остановились. Кассета кончилась, а ты не пришла и не перевернула ее. И я, твой старый тряпичный клоун, остаюсь лежать в углу маленького дома посреди леса, куда ты так любила приходить в детстве. Теперь он ничей. Даже не мой. Опять холодом потянуло, наверно, там - осень. Ветер выбил последние стекла.
Вернись, милая, согрей меня, оживи!
Не вернулась.
Грубая. Милая.
Яна.