– Анхель, я хочу в отпуск! – заявила Смерть, входя в дом доктора без стука и присаживаясь, по своему обыкновению, на краешек стола.
Мозель отодвинул от неё свои записи и истории болезни пациентов, которые давно нуждались в систематизации. Он пытался навести в них хоть какой-то порядок.
– Отпуск – это хорошо.
– Только представь себе: живописный городок на берегу большого озера, песчаные пляжи, вода тёплая и прозрачная, как слеза, – Смерть явно замечталась. – Когда ты последний раз ездил отдыхать?
Анхель задумался. По всему выходило – довольно давно. Так давно, что он уже и не помнил, когда именно выбирался куда-то не по работе. Но и там он умудрялся найти себе дело. Люди болели – и болели везде.
– Да, отдохнуть бы не помешало, но работа не ждёт.
– А если подождёт?
– В каком смысле? Ну ладно, я ещё могу отложить посещение пациентов на два-три дня, тяжелобольных среди них нет, а ты? Твоя работа неотложна.
– Не совсем. Веришь, нет, иногда и я могу выкроить себе день-другой.
– Это как?
– Просто. Тех, кому очень надо: страждущих, мучающихся и злодеев, – можно передвинуть на денёк поближе. А тем, кто, несмотря на тяжёлый недуг, каждому новому дню радуется, можно подарить немного времени, ничего страшного не произойдёт. Тьфу-тьфу-тьфу, – Смерть постучала по столу, – никаких катастроф или эпидемий не предвидится. Анхель, поедем на озеро?
– А я-то тебе зачем? – удивился Мозель.
– Понимаешь, я ведь не человек, хотя кое-что человеческое мне не чуждо, и воспринимать тепло, вкус, цвет, звук в полной мере я могу только рядом с тем, кто меня видит и понимает.
– Так познакомься с кем-нибудь там, на пляже, – усмехнулся доктор.
Смерть хмыкнула:
– Когда люди меня видят, они почему-то сразу перестают наслаждаться происходящим, а мне хотелось бы получить удовольствие от поездки. Едем!
– А почему именно на озеро?
– Привычка, – задумчиво ответила Смерть, сунув руки в карманы балахона. – Жил там один художник – очень интересный человек с весьма своеобразным видением жизни. Но, надо сказать, у него был вкус. Пару лет назад его не стало. Анхель, ты мне друг или нет? Собирайся, тебе отпуск тоже не помешает.
Доктор понял, что теперь все его мысли будут крутиться вокруг предполагаемого отдыха и с работой ничего не выйдет.
– Ладно, – сказал он, – но до озера ещё надо доехать. В два дня не уложимся.
– Ты поезжай, а я как раз решу все срочные дела и присоединюсь к тебе уже на месте. Сейчас расскажу, куда ехать.
Так они и договорились. Собрав нехитрые пожитки, Мозель отправился в путь и на следующий день уже был в условленном месте. Это оказался маленький городок с разбитыми на возвышенностях садами. Песчаный пляж и искрящаяся на солнце вода так и манили в свои ласковые объятия. Сняв комнату у старушки по рекомендации Смерти, Анхель оставил там саквояж с вещами и спустился к воде. Он разулся и долго задумчиво ходил по кромке прибоя. День выдался не слишком жарким, поэтому песок не обжигал ноги, а приятно их согревал. Тяжёлые думы, которые сковывали разум долгое время, отступали. Шелест волн успокаивал и расслаблял.
Нагулявшись, Анхель устроился в тени, и рядом с ним тут же появилась Смерть.
– Как отдыхается? – спросила она.
– Хорошо, спасибо. Действительно, давно стоило выбраться из дома.
Смерть с удовольствием потянулась на песке и сказала:
– Эх вы, люди. Как мало понимаете в жизни! Как много теряете, не замечаете того, что дано вам природой: пение птиц, лёгкий бриз, запах трав и цветов, жар солнца в полдень и ночная прохлада, звон цикад за окном. Горы, озеро – это всё так прекрасно!
– Да, – ответил Анхель.
– Купишь мне мороженое? – внезапно удивила его Смерть. – Вон там, – она махнула рукой в сторону, – находится кафе, в котором подают замечательное мороженое. Очень по нему соскучилась.
– Конечно, – улыбнулся доктор и встал, отряхивая штаны от песка. – Тебе какое?
– С клубничным вареньем.
Вскоре Анхель вернулся, неся два рожка. Один для Смерти, другой себе, с шариком ванильного мороженого. Они сидели рядом, слушая шум прибоя и наслаждаясь покоем. Лакомство в руках Смерти по большей части просто таяло, стекая вниз по костлявым пальцам и капая на песок.
На недоумевающий взгляд друга она ответила:
– Мне так нравится. Мне просто всё это очень-очень нравится.
Перебрасываться даже парой фраз было лениво. Анхель закрыл глаза и полностью отдался ощущениям.
– О! Тонет кто-то, – прозвучал рядом голос Смерти.
– Где? – встрепенулся доктор.
– Да вон там, – она указала пальцем в сторону озера.
Над водой действительно периодически показывалась чья-то голова. Мозель с разбегу бросился в озеро и быстро погрёб туда, где ещё пару секунд назад виднелся человек. Наткнулся он на утопающего скорее случайно, на ощупь. Схватил и потащил к берегу. Добравшись до суши, Анхель увидел, что спас молодую девушку, которая была уже без сознания. Оказав первую помощь, доктор ожидал чего угодно, кроме ругани и проклятий, которыми его осыпала спасённая. Девушка поднялась, выжала подол платья и побрела наверх, в сторону видневшихся на холме домов, крикнув напоследок, что никого не просила её спасать.
– Что это было? – спросил Анхель у Смерти, по-прежнему сидевшей в тени.
– А, – махнула та рукой, – самоубийца. Только ничего у неё не выйдет – я в отпуске.
– Угу. А потом? – спохватился он.
– А потом, наверное, выйдет. Как говорится – каждому своё.
– Но так же нельзя! Надо узнать, что у неё случилось, помочь, поговорить!
– Тебе надо – ты и узнавай.
Доктор возмущённо посмотрел на Смерть, потом на свою мокрую одежду и решил, что одного раза глупой девчонке вполне хватит. В конце концов, нахлебаться воды – тоже то ещё удовольствие.
– Я тоже в отпуске, – буркнул он и отправился переодеваться.
Сменив одежду, Анхель пошёл на прогулку. Любовался открывавшимся взору чудесным видом, обедал и ужинал на летних верандах кафе свежими овощами, фруктами, запечённым на углях нежным мясом и прекрасным вином. Смерть, жмурясь от удовольствия, сидела рядом, то и дело утаскивая по кусочку от разных блюд. После ужина они решили вернуться на пляж, чтобы увидеть закат, и остались, заворожённые блеском огромных звёзд, каких никогда не встретишь в черте большого города. Казалось, они, словно переспелые яблоки, вот-вот сорвутся вниз и растворятся в тёмном бархате вод, шепчущих неразборчиво что-то своё, извечное.
Постепенно они остались на пляже одни. Было уже довольно поздно, и Анхель собирался пойти спать, чтобы встать пораньше. Глупо проспать весь отпуск, тем более, когда его так мало. Попрощавшись со Смертью, он увидел, что в темноте кто-то бредёт по песку в их сторону, глядя себе под ноги. Мозель понял, что эта тонкая фигурка невысокого роста ему знакома. Девушка подошла ближе, поняла, что на пляже не одна, узнала доктора и топнула ногой от досады:
– Снова вы!
– Снова, – ответил он с улыбкой.
– Не вздумайте мне мешать! Вы не понимаете. Я так решила. А раз решила, значит, сделаю!
– Похвальная настойчивость. Только, если вы собираетесь опять топиться, предупреждаю сразу: пока я здесь, у вас ничего не получится.
Смерть расхохоталась.
– Что-то случилось? – участливо спросил у девушки Анхель. – Я могу помочь?
– Вы не поймёте. Меня никто не понимает. Никто! – выкрикнула девушка. – Я бездарность! Ни на что не способна! Поэтому и Якоб меня бросил. Подлец. Ненавижу! И эти жалостливые взгляды вокруг ненавижу! Надоело! Надоело! Оставьте меня в покое! – крикнула она в лицо Анхелю, развернулась и убежала прочь.
– М-да, – выдохнул Мозель.
– Ага, – ответила Смерть.
– Ты случайно не знаешь, кто там живёт? – спросил у неё доктор, указав в сторону домиков на холме, куда побежала девушка.
– С этой возвышенности открывается весьма дивный вид. Почти все домики сдаются внаём живописцам. А тебе зачем?
– Хочу утром всё-таки найти её и попробовать поговорить. Мне кажется, всё не так трагично, как она себе представляет.
– Я уже говорила, что у художников довольно своеобразное отношение к жизни? Эта «бездарность», судя по всему, той же кистью мазана.
Анхель пожелал Смерти доброй ночи и отправился спать.
Утром, позавтракав, доктор отправился на холм. А так как он не знал, куда идти и кого искать, то просто гулял по цветущим улочкам между живописными дворами. Почти у каждого дома был свой сад, и ветви деревьев свешивались через заборы под тяжестью плодов.
Долго искать не пришлось. Возле кустов живой изгороди, покрытой мелкими тёмными ягодками, стояла вчерашняя незнакомка. В светлом домашнем платье она казалась совсем юной. Обе её ладошки были полны свежесорванных ягод.
Анхель покачал головой и подошёл ближе, обратившись к девушке:
– Плоды этого кустарника действительно ядовиты. Особенно для маленьких детей и животных. Боюсь, что взрослому организму такой дозы будет мало, а вот серьёзное несварение я как доктор гарантирую. Придётся промыть вам желудок. Процедура это весьма неприятная, поэтому давайте не будем портить друг другу такое чудесное утро.
Девушка зло глянула в ответ, демонстративно высыпала все ягоды себе под ноги, отряхнула ладошки от налипших листиков и ушла, скрывшись за выкрашенной в голубой цвет невысокой калиткой, через два дома от живой изгороди. Теперь Анхель знал, где она живёт. Почему-то знание это казалось ему очень важным.
Весь день Мозель то гулял, то возвращался на пляж – отдохнуть и искупаться. Ужинать Смерть уговаривала его пойти в «прекрасное тихое местечко, где подают просто потрясающую свежую рыбу». Анхелю было лень спорить, хоть он и предпочитал любой рыбе кусок хорошо прожаренного мяса.
Вроде бы всё было прекрасно, но что-то не давало ему покоя. Они уже собирались покинуть пляж, как вдруг Смерть, резко развернувшись в сторону холма, на котором жила девушка, прошипела: «Опять!»
Доктор, поняв, что беспокойство было не без причин, сначала пошёл, а затем побежал к дому незнакомки. Тревога и напряжение нарастали. Анхель чувствовал, что не успевает, хотя был уверен, что сегодня никто не умрёт.
Найдя нужную калитку, он просто перепрыгнул её на бегу и оказался на дорожке к саду, который с трёх сторон окружал дом. Сделав несколько шагов, Мозель услышал странные звуки в глубине сада и бросился туда.
На этот раз девушка решила повеситься. Но поставленный среди густой травы и подроста табурет не упал полностью, а лишь завалился под углом набок, застряв в спутанных растениях.
Полупридушенное тело отчаянно хотело жить, скользя пальцами босых ног по наклонной поверхности табурета, то приподнимаясь чуть-чуть в поисках опоры, то снова сползая. Руки изо всех сил вцепились в верёвку над петлёй. Такая пытка продолжалась довольно долго.
Подхватив девушку одной рукой, другой доктор принялся ослаблять петлю. Он громко звал на помощь.
Со стороны дома к нему бежала женщина среднего возраста, а за ней мужчина – вероятно, родители незнакомки. Женщина в испуге закричала и бросилась к дочери. Анхель, передав неудавшуюся самоубийцу с рук на руки близким, подумал, что её решимости можно только позавидовать и что, если ничего не предпринять, следующая попытка станет удачной, ведь уже завтра и доктор, и Смерть возвращаются к работе.
Утром, почти на рассвете, он снова пошёл на пляж, чтобы обдумать сложившуюся ситуацию, и среди немногих отдыхающих в такую рань сразу заметил девушку в светлом платье, сидящую у самой кромки прибоя так, что набегающие волны то легко касались кончиков пальцев её ног, то охватывали их по самые щиколотки, стараясь удержать в объятиях, но неизменно откатываясь назад. На шее девушки был повязан лёгкий кокетливый платочек.
Доктор тяжело вздохнул, подошёл к ней, разулся, сел рядом и заговорил, глядя на воду прямо перед собой. Он честно пытался её переубедить, подобрать правильные, важные слова, но понимал, что все его доводы разбиваются о стену её молчания. Тогда он просто посмотрел на девушку и сказал:
– Я очень не хочу, чтобы ты умирала. Пожалуйста, не надо! Я не смогу больше тебя спасать!
Незнакомка, как оказалось, уже некоторое время с интересом разглядывала Мозеля.
– Как тебя зовут?
– Анхель.
– Я – Эрна, – она села ближе к мужчине, склонив голову ему на плечо. – Ты забавный, Анхель. Приезжай снова следующим летом, я напишу твой портрет.
– Портрет? – доктор заглянул в спокойные глаза девушки. – Я приеду, а ты не… – он замялся на мгновение, подбирая слово.
– Нет. Больше не буду, – она порывисто обняла его и чмокнула в щёку. – Я передумала.
Девушка вскочила с песка и не оглядываясь побежала домой.
Недоумевающий Анхель остался сидеть на песке.
Смерть решила проводить друга из отпуска домой и всю дорогу потешалась над выражением его лица.
– Я понимаю, что можно передумать покупать новое платье. Можно передумать выходить замуж. Но упорно пытаться лишить себя жизни и добиваться этого различными способами, а потом просто передумать – вот этого я никак понять не могу! – бормотал он себе под нос, а Смерть покатывалась со смеху.
– Что же тут непонятного? Она молодая импульсивная женщина. Ещё и художница. Я уже говорила, что у них довольно своеобразное отношение к жизни. Передумала и передумала. Нам же лучше – меньше работы.
Анхель улыбнулся и посмотрел в окно дилижанса.
– Хорошо отдохнули. Как-нибудь повторим?
– Непременно, друг мой, непременно. Только давай постараемся обойтись без приключений.
Автор: Анна Зорина
