Люблю звучные имена, не похожие на кучу заезженных, на слуху, банальных кличек. Правда есть проблема: каждый раз приходится придумывать новые, во первых - называя нового щенка именем погибшего пса, вы игнорируете индивидуальность абсолютно другого животного, и ни вы, ни собака или кошка не будете счастливы. Ведь называя собаку именем предыдущего питомца, вы будете ожидать такого же поведения, таких же жестов, но собака другая и этого не будет, на что вы будете подсознательно злиться, а собака или кошка, чувствуя, что ей хронически недовольны, не будет комфортно себя чувствовать. Во вторых это мой личный бзик- считаю это плохой приметой, как многие считают плохой приметой одевать на живое животное ошейник умершего (не имеется ввиду зараза от инфекционного заболевания, а просто типа смерть тянется за "личными вещами").
Мы с Эйс и Лотос возвращались с прогулки, когда за нами увязался молодой кобель голден ретривера. Яркий, шебутной, с достаточно дорогим ошейником. Я его поймал и простоял минут десять на том месте где мы встретились, ожидая когда же прибежит хозяин с квадратными глазами. Мог бы подольше постоять, но декабрь не самая лучшая пора стоять на месте, когда у тебя на поводке лысый далматин, пытающийся поджать все четыре лапы подряд. Зашел домой, позвонил знакомой, чтоб проверила интернет на предмет информации о потеряшке (у меня на тот момент интернета не было, обрыв кабеля чинили.) Звонил ей несколько раз за день, ответ был один- в интернете пусто. Мальчик же был умным, ласковым, игручим, приносил мне мячик, за час с копейками усвоил временное имя (нужно же мне было его как то называть...)
Вообще до знакомства с Рафтелем я с какого то перепугу считал голденов и лабрадоров глупыми собаками. Без понятия откуда у меня взялся подобный стереотип, но уверен был в этом свято. Зато этот золотой пес все расставил по своим местам: быстро усвоил, что необходимо садиться перед дверями, что идти надо у левого голена, не забегая вперед, даже пытался за Лотос повторять специфические служебные команды. Мы провели вместе восемь дней, интернет мне наконец то включили, но уже через три дня после нашего знакомства. Потеряшки, авито, прочие информационные доски нашего города были пусты, никто не искал этого замечательного мальчика (когда у меня потерялся фокстерьер объявление было дадено в сеть в течении 20 минут). За этот срок мы успели сходить на собачью площадку, которую мы посещали минимум раз в неделю, чаще- два. Там как раз в это время почистили от накатанного снега и льда дорогу между домами и навалили эту кучу в аккурат на двухметровый забор площадки с противоположной от калитки стороны. Рафтель, отпущенный с поводка, разыгрался, махом взлетел на эту кучу и скрылся по ту сторону забора. У меня все внутри похолодело, пока я буду цеплять на поводки Эйс и Лотос, пока буду оббегать вокруг забора и трансформаторной будки, этот червяк на палочке мог усвистать на проезжую часть. Но первым делом, что я сделал, позвал: "Рафтель, ко мне!" и он тут же вернулся. Подбежал, и подметая хвостом снег, улыбаясь своей огромной слюнявой пастью, с интересом заглянул в глаза, дескать - "Звал? Я пришел!" Как можно было умудриться потерять собаку, которая с первого слова подбегает по команде к человеку- я не знаю.
Это был вечер одиннадцатого декабря, довольно поздний, больше десяти точно. Звонок и остервенелый стук в дверь всполошили не только меня, но и собак. При ближайшем рассмотрении в глазок была обнаружена внушительная делегация: мужик, женщина, девочка-подросток и соседка с первого этажа. .Пообщавшись через дверь, выяснилось, что это хозяева голдена, пришли забрать. Я позвал Рафтеля, придержал за холку, открыл дверь. Всегда видно, что собака встретила своих хозяев- он выкатился мячиком к ним под ноги, тяфкая от радости и прыгая как маленький теленок, смешно подбрасывая круп выше головы. Мать с дочкой быстро его схватили и увели, а отец семейства обрушился на меня с лавиной мата, суть которого сводилась к тому, что я украл у его ребенка дорогую собаку и вообще такой сякой и что я их знаю и должен был привести к ним, и так далее. Вывалив на меня все это, он толкнул меня в дверной проем и хлопнул перед моим лицом моей же дверью. Послышались шаги вниз по лестнице.
Заперев дверь трясущимися от стресса руками, я дополз до кресла и автоматически пощелкал мышкой. До этого я сидел на авито, и первым что сделал на автопилоте-перезагрузил титульную страницу. И вот он, Рафтель, смотрит на меня с фото, объявление дадено в сеть меньше часа назад, написано что убежал сегодня и что вознаграждение за информацию или поимку... Восемь дней. Восемь дней не было ни слова в сети, его никто не искал, он был не нужен, он не разыскивался восемь дней. Как они вообще меня обнаружили я не понял и по сей день, я не успел даже рта открыть чтобы спросить, где они в таком случае пропадали эти восемь дней, и что бы делали, если б этот замечательный пес замерз где-нибудь, напуганный бродячими собаками или машинами на проезжей части? Я не успел даже отдать ошейник, который снял с Рафтеля, чтобы вычесать его после прогулки. Спустя некоторое время я понял, почему были высказаны претензии о том, что я их знаю и обязан был им его привезти, так как вспомнил, где до этого видел этого мужика. Мы встречались один раз больше полутора лет назад, когда это был не взрослый пес, а щенок, мы встретились где-то во дворах достаточно далеко от моего дома, когда у меня вообще еще не было собак и я, как любой нормальный ребенок обратил внимание на красивого щенка. За давностью времени как я должен был их вспомнить, глядя на взрослого пса? Как они меня вообще вспомнили, прошло минимум полтора года? Да и в принципе, я, тогда еще подросток, им агент ФБР что ли? Ни тогда ни сейчас я даже понятия не имею, где они вообще живут.
Но это не совсем конец истории. Пару лет назад, идя за сушами, я через перекресток увидел грузного мужчину, ведущего на поводке голден-ретривера. Что то в походке собаки мне показалось знакомым, и я позвал его "Рафтель!". Пес затормозил и обернулся, ища меня взглядом, но рывок за поводок заставил его плестись дальше за своим хозяином. Псу уже должно было быть около десяти лет, восемь лет он не слышал моего голоса, но он помнил меня. И я помнил его.
Когда передо мной встает очередная дилемма, как назвать новую собаку, я вспоминаю его имя. Он носил его восемь дней, но остался в моем сердце на многие годы, и хоть мне безумно нравится это имя, я его не использую больше. Оно принадлежит золотому мальчику, умнице, ласковому другу, названному в честь острова сокровищ, состоящему из золота. Оно его, и только его.