.
Сразу же хочу отметить, что статья мне понравилась своим анализом, языком, добросовестностью исследования, хотя, отметил я это разумеется в том числе и потому что , что -то в этой статье меня очень покоробило, оставив меня несогласным с некоторыми местами в ней. Что же именно? Не согласился бы, все таки, с тем, что Тарас Бульба это героический эпос. Героический эпос, это, Гомер, и то, лишь, условно, потому что и Гомер в Илиаде сочувствует врагам Ахилла, и не всегда Ахилла изображает только положительным. А вот русские былины, это эпос героический. Героический эпос это типы, а не личности, и я бы не сказал, что Гоголь изображает одни типы, не говоря о том, что жанр этот к 19 веку, очень устарел, кроме разве что стилизаций, что вряд ли не мог понимать Гоголь. Возвращаясь к повести, Гоголь - в ней, скорее романтик ( как автор, грассирующий на грани героической и реалистической прозы), потому и Андрий, влюбившийся в паночку, фигура сложная, я бы сказал, сложнее Остапа и Тараса, которые в отличие от Андрия равны себе, как типы, то есть этически функциональны. Начало индивидуальности – всегда таит какое- то не тождество человека себе, на этом и играла романтическая литература прошлых лет, обнаружившая в личности нечто то, что не замыкает ни одного человека на себя , как не сводит его и к какой либо прописанной функции, или социальной роли.
Поэтому, Андрий у Гоголя получился , более человечным, не в смысле слабости, (влюбиться в дочь врага, а тем более пойти войной на своих - не слабость, и уж тем более не трусость, а дерзость), а в смысле индивидуальности, как синонима какой- то тайной божественности в человеке - в понимании, в каком личная любовь Андрия оказалась больше всего мира, с ее Украиной и Польшей, больше даже долга перед Родиной, и даже больше его самого. Влюбившись в паночку, Андрий расстается со своей «мягкостью». Ведь совершил Андрий свой выбор по любви, а не потому, что его сломали, или заставили так поступить, враги. Это и заслуживает уважения, особенно слова Андрия, о том, что его любовь к паночке и есть его Родина. Сказано это глубоко. Не думаю, что Гоголь вложил бы эти слова в уста того, кого, Гоголь бы презирал. Ведь сказал в Евангелии и Христос, что враги человеку - домашние его.
По ходу прочтения повести Гоголя, эти слова Христа, вспоминаются.
В монологе Андрия сквозит какая та неприязнь к отцу и братьям, воспроизвожу и это место . « А что мне отец, товарищи и отчизна? Так если ж так, вот что: нет у меня никого! Никого, никого!» Может быть это покоробит чей -то слух, но я бы сказал, что Андрий по христиански одинок. Ведь и у христианина Родина- его любовь, или Царствие Небесное, и христианину враги домашние его. Правда, все это играет положительную роль, если человек открыл Христа, что нельзя сказать об Андрии, который открыл свою панночку. Однако, открыв панночку, ради которой он жертвует всем, и родством с отцом , с Родиной, и собой, Андрий интуитивно открывает свой Рай, хотя, может быть , и некий рай без Христа, которого Андрий не открыл.
Но и этот Рай нельзя в нем перечеркнуть.
В конце концов Гоголь – христианин. И Небесный Суд на то и Небесный Суд, что лишь Господь способен понять душу Андрия и его выбор, простив его за его любовь, ибо тайна и сила любви состоит в том, что любовь неподсудна, ибо, только за свою любовь человек не отвечает ни перед кем, даже перед Богом, так же как не отвечает никто за свой цвет кожи, или глаз.
Разные люди любят разных людей, потому, что они сами разные.
Даже если двое любят одного и того же героя, они любят его , по разному. Человек отвечает перед Богом только за свои поступки, (точнее, за свои духовные намерения), за своих Ближних. Наконец, за состояние своей души, за ее лицо перед Богом.
Но не за свою любовь...
Хотя, конечно все зависит от того кто, что, из этой любви извлекает. Все зависит от того, движется ли его любовь к Богу, или нет, извлекает ли он свет, или скажем, этой любовью он оправдывает свои темные, врожденные склонности. В качестве примера, можно любить Христа, стремясь к чему то противоположному, и демоничному.
А можно и не зная Христа, быть христианином.
В этом смысле, любовью нельзя оправдаться, потому, что только любовь может человека оправдать, а человек свою любовь не оправдает, никогда. Правда, тогда, тем более любовь, неподсудна, даже самим Богом. Конечно, люди на земле рождены , что бы любить Бога, в этом тайна их рождения, их земного, жизненного пути.
Но свет Божий может упасть - на разные лица.
Любовь Андрия к панночке не только неподсудна, скорее лишь она и приоткрывает в Андрии нечто человеческое, нечто даже я бы сказал, христианское, не смотря на то что , что последующее поведение Андрия и его выбор – не назовешь христианскими . Совершив взлет, Андрий тут же совершает и падение. Но он бы так не поступил, если бы не ощущал себя чужаком – миру.
И это тоже в Андрии симпатично.
Не случайно и то, что заметил Гоголь, что Андрий был и мертвый, прекрасен, " черные брови, как траурный бархат, оттеняли его побледневшие черты". В убитом Андрии проявилась, вдруг, святость, ведь даже не смотря на то что из слов Гоголя следует что Андрий был прекрасен и живой, касается Гоголь красоты Андрия (делая это самым особенным образом) – лишь когда Андрий погибает, от руки своего отца.
Отец и видит мертвого Андрия прекрасным.
И видимо и это не случайно. Отец убивает его из любви., хотя и говорит при этом самые не христианские слова, Я тебя породил, я тебя и убью. В конце концов, Господь производит на свет людей, Господь произвел и Андрия. И значит, не отцу и убивать, а как минимум, отпустить, сказав на прощанье, Господь тебе судья. Может быть Тарас об этом и не подумал, глядя на прекрасный образ убитого, и теперь «идеального» сына.
Хотя, и увидел его прекрасным…
А может быть, дело в том, что смерть довершает образ личности, довершая личность – до уровня, на каком герой предстанет перед вечностью, перед Богом. Можно заметить в образе Андрия что то христиански декадентское, но чистое. Гоголь не случайно выбирает немного декадентские тона, что бы выразить образ угасающего Андрия. Это ему удается сделать в совершенстве. Впрочем, что такое прекрасный образом человек?
В этом месте я бы немного отвлекся.
Кого бы я, например, назвал из известных людей, прекрасными? Если бы я стал исходить из личного вкуса, из актеров, пожалуй, молодого Смоктуновского, ( особенно, в образе Гамлета.) Из поэтов, Шелли. А из лучших и прошлых моих друзей, оставивших в моей жизни след, поэта Елену Шварц я бы назвал, прекрасной. А , скажем, философ Татьяна Горичева - скорее возвышенна. В ней больше от мудрой царицы, чем от Ангела.
Что не мешало никогда мне ее ценить.
А еще я бы например заметил, что Иннокентий Смоктуновский, и в образе Деточкина прекрасен, (а не только в образе Гамлета.) Написал я это, что бы подчеркнуть, что прекрасные люди - люди в христианском смысле ангеличные, я бы сказал, в большей мере чем божественные, в смысле античном. А теперь я вернулся бы к Андрию…
Гоголь втайне любил Андрия.
И потому, Гоголь и изобразил его прекрасным, и я бы сказал ангеличным. Другое дело, что на примере Андрия можно сказать, что не всегда человек нравственно готов к проявлению в себе того, что его больше, (говоря о такой любви) даже если лишь такая любовь и говорит о начале личности, потому что Андрий ради любви к панночке - выбирает измену.
Однако, был ли у Андрия другой выход?
Гоголь об этом не пишет. В Андрии жила двойственность. С одной стороны, именно потому, что Андрий более индивидуалистичен, и в большей мере личность, он смог совершить свой опасный, хотя, и вряд ли этически оправданный выбор. С другой стороны, что было бы, если бы Андрий – на такой шаг не пошел? Что было бы, если бы он отказался от своей любви?
Совершил бы этим отказом Андрий сильный поступок?
В конце концов, пусть даже и в предательстве, (точнее говоря не в предательстве, а ценной предательства) Андрий реализовал себя как яркую и сильную личность, и в этом и состоит трагический парадокс выбора Андрия, и его пути. Андрий совершил нечто преступное, но тем не менее сильное. Ни в коем случае, не оправдывая поступок Андрия, я бы не стал Андрия и осуждать, и как мне кажется, сам Гоголь его не осуждает.
Даже в глубине души сочувствует своему герою.
Ради чего я все это пишу? На самом деле, мне ни то что бы не понравилось в этой статье, а слега покоробила некая идеологичность интерпретации автора, некая привязка к гоголевской прозы к сегодняшнему дню, хотя, и ни в коем случае не плоская, или не плоско однозначная. Был ли Андрий мягким и слабым? Разумеется нет, если Гоголь пишет о мужестве черт его лица.
А значит и не в слабости дело.
Значит, дело, в чем –то, более сложном. Как ни странно, именно в чертах лица умершего Андрия можно найти что -то христиански прекрасное, хотя и в декадентском, смысле. В Андрии была христианская (монашеская) мягкость, просто, не нашедшая себе христианского выхода. И Тарас и Остап, люди слишком родового казачьего сознания.
А Андрий, (как и Христос) не от мира сего…
Покоробили меня и слова автора этой статьи о том, что мужество нередко сочетается с жестокостью в герое, и это нормально, в конце концов, герой всегда способен эту жестокость искупить своей смертью. Какая -та точка зрения, сомнительная. Потому что, что такое мужество? Мужество в отличие от жестокости сознательно.
Мужество это не просто какая - та животная храбрость льва.
Мужество это род духовной зрелости, ступень личности в становлении ее, решимости своей судьбы, или выбора Бога. Если человек воспитывался в дворовых, или блатных подворотнях, он будет себя вести уверенно во встречах с подобными ему, в отличие скажем от человека, который воспитывался в домашних условиях, и все детство занимался музыкой.
Другой вопрос, а мужество ли это?
Мужество – подразумевает вызов по отношению к превосходящей тебя силе, когда как жестокость это авторитарно-садистичное отношение - к меньшей силе. Это не значит что мужественный человек не может быть ,никогда, жесток, (так же , как , например, говоря о святых, или добрых, мы не скажем, что святые и добрые были ими всегда) , но это значит что мужество и жестокость несовместимы. Либо ты мужественен, либо жесток.
Разве, не так? Если это не так, то мне нечего больше сказать.
В смысле, мне конечно же, есть что сказать, но это была бы уже отдельная статья на эту тему, и думаю, я бы задумался над вопросом, стоит ли мне, в таком случае, оставаться человеком православным, если даже Православие сегодня оправдывает ненависть, с ней порой мешая и любовь, что для меня лично как для христианина – неприемлемо.
Впрочем, на то я и православный, что я православный- от русской культуры.
Хотя, понимаю, что ради моды на Бронзовый век, можно оправдывать и не такое. Это меня - в этой статье покоробило. Мы живем в эпоху когда моден Дугин. Если вам это нравится, то живите. А я жил в эпоху академика Дмитрия Лихачева, ценности у меня другие, и никогда Дугин не был для меня этическим авторитетом, и не станет, хотя я и признаю его большой талант.
Таковы мои замечания к этой статье.
Хотя, возможно это больше моя личная , христианская точка зрения, чем, какая -нибудь, чистая, литературоведческая оценка. За то, не прочитав этой статьи, я бы не стал перечитывать эту повесть, и задумываться над тем, над чем в детстве, я не думал.
За что, я и благодарен автору этой подробной статьи.
_______
P. S.
Ниже статья, на которую я и написал ответ
https://foma.ru/taras-bulba-udivitelnyie-faktyi-o-kotoryih-ne-rasskazyivayut-v-shkole.html
