— Денис, что происходит с родителями, когда они ругают и подавляют своих детей? Они ведь когда-то тоже были в подчиненном положении по отношению к своим родителям и знают на своем опыте, как больно и несладко в подобной ситуации ребенку. Отчего происходит у пап и мам эта амнезия, в которой они забывают тот опыт, когда они сами были детьми?
— Они не забывают, они переходят в другую роль. Они прекрасно все помнят и действуют ровно так, как действовали их родители сообразно роли «Родитель», «Папа», «Мама».
Человек живет и носит в себе не только себя. Он носит в себе роль мамы и папы, а также все другие роли, которые он видел, которые на него проецировались и с его участием отыгрывались.
Если учесть, что люди редко отличаются осознанностью, то они очень часто впадают в роль мамы и папы из своего детства. Ведь не случайно мы, психологи, советуем: если хочешь увидеть, узнать, как жена будет вести себя в семье с тобой, посмотри на то, как ведет себя ее мама.
Часто дети говорят: «Нет! Нет! Боже упаси. Конечно, это не про меня. Я так не буду поступать. Я не как мои родители». Но если у человека есть глубоко укоренившиеся давние образцы, картинки того, как жили его родители, а свои собственные он еще не продумал, то автоматически, как только такой человек попадает в роль «Теперь я жена» или «Я муж», он неожиданно для себя начинает вдруг воспроизводить эту роль как заранее отрепетированный спектакль. В этом спектакле он органично и артистично повторяет слова, позы, жесты и интонации своих «предков».
Он делает это не специально, мол, «Дай-ка я сейчас сыграю своего родителя», а потому что у него другого “наполнения” этой роли нету. В неожиданной ситуации, когда надо повести себя как муж или как жена, человек автоматически из воспоминаний берет первое попавшееся представление, которое лежит ближе всего, роднее всего и привычнее, вот оно, под руками, можно сказать “вшито под кожу”. Даже думать об этом не надо и хотеть этого не надо, просто «хлоп» — и «начинает играть шарманка» сама собою до боли знакомую мелодию.
Некоторые люди прямо так и говорят: «Я за собою наблюдаю и вдруг с удивлением понимаю, что говорю то же самое, что говорил мой отец, и так же, как он это говорил. Что это со мной такое?» На самом деле ничего удивительного в этом нет, просто роль «Папа» давно укоренилась в человеке, с детства «проросла» в сознании, и теперь человек лишь наблюдает цветение и плоды этой роли.
Получается, что человек живет жизнь «на автопилоте», жизнь в роли, не приходя в сознание...
Такая жизнь продолжается до тех пор, пока, находясь в этом, человек не почувствует заметный, явный дискомфорт. «Все, мне это надоело. Я так больше не хочу. Стоп.» И дальше начинается осознавание и поиск новых путей.
Та колея, в которой человек движется «на автопилоте» неосознанно, исполняя роль, которую он приняли на себя, не всегда совпадает с его ожиданиями, с тем, как ему хотелось бы жить. Эта разница в том, что хотелось бы, и в том то, что происходит в действительности, создает, так сказать, страдание. При этом страдание — не единственный путь выхода из бессознательной роли, из деструктивного «автопилота».
Есть еще и путь через удовольствие. Например, когда человеку «хорошо» в том, что есть, но ему может стать скучно в этом «хорошо» и захочется чего-то более интересного, нового, и он с воодушевлением начинает искать: «Чего бы еще такого сделать, во что бы еще такое поиграть, чтобы стало лучше?». И тогда начинается саморазвитие для того, чтобы жизнь стала еще более изобильная, вкусная, яркая.
Каждым человеком движут две основные нотки — это страдание и удовольствие. Больше ничего особо-то и нет. Вся премудрость психологии и жизни — в этих двух векторах.
Страдание — это следствие ощущения потери, или самого факта того, что я «нахожусь под ударом», в разрушении. Интерес, удовольствие — это от избытка, когда у меня всё «хорошо», и мне прикольно попробовать что-то еще, например, освоить еще одну новую роль, которая была мне незнакома прежде. И я осваиваю ее, мне интересно это делать. Мне это интересно, в кайф, я увлеченно прилагаю усилия и тренировки по освоению разных ролей, и через какое-то время я уже могу выбрать сам, какой «личностный костюм» надеть в той или иной ситуации.
Такое «личностное развитие» не получится «инициировать» со стороны. Со стороны можно только инициировать видимость его, типа: «Сейчас, дети, откройте учебник на странице 5, и у нас будет развитие… Повторяйте дружно: я саморазвиваюсь, я становлюсь с каждым днем все лучше и многограннее.»
Когда имитация развития подобна имитации оргазма, то и результат от такого развития соответствующий — по факту результата нет, удовольствия и вкуса жизни нет, есть только самообман и бесполезная трата энергии впустую.
Если речь идет о подлинном развитии, то человек должен при этом процессе присутствовать не только физически, создавая видимость, что он участвует. Это должно быть для него актуальным на данный момент. Информация, опыт, ситуация только тогда работают на развитие, когда они связаны с центром человека, с его ядром, когда есть понимание «Зачем это лично мне?».