Аристотель один из немногих философов интересовался всеми возможными сферами жизни: политика, психология, физиология, философия, логика, и, конечно же, физика.
Но если политику его перечитывают, философию уважают, логику бесспорно ценят (поскольку он, можно сказать, и является её первооткрывателем), то с физикой всё не так.
Когда говорят про физику Аристотеля, люди науки (и не только науки) снисходительно улыбаются.
Причин обычно две:
1) сам подход к физике. Он основывается на наглядности (логично), логике (неудивительно) и мифах (удел того времени).
2) убеждения, к которым он в итоге приходит.
В итоге большинство людей смеётся вот над этим:
«все, что движется, приводится в движение другим»
«всякое движение бывает или насильственным, или [происходящим] по природе»
«Далее, никто не сможет сказать, почему [тело], приведенное в движение, где-нибудь остановится, ибо почему оно скорее остановится здесь, а не там?». [Аристотель, Физика. Перевод В.П. Карпов]
Короче говоря, Аристотель, в отличие от Галилея и Ньютона (чьей классической механикой мы пользуемся для расчётов в современной жизни), верил, что если предмет толкнуть (привести в движение), то он через некоторое время остановится. А в классической механике если предмет толкнуть, он будет двигаться вечно... если на него не действуют другие силы. В общем, физика Аристотеля противоречит закону инерции.
А теперь вопрос:
Какая из физик близка к повседневной жизни? Там, где мы не рассчитываем трение, сопротивление воздуха и прочие невероятно
важные, но не всегда нужные для обывателя предметы?
«Толкай мячик, и он будет катиться» — это не классическая физика, это физика Аристотеля!
Вне зависимости от того, что мы приводим в движение: машину или мяч, представления Аристотеля всё же являются базовыми. Конечно, с развитием абстрактного мышления и курсом школьной физики мы узнаём много нового, что противоречит Аристотелю. Допустим, узнаем, что в зависимости от поверхности нужно прикладывать к мячу или машине разные усилия.
Но точно также отрицательные числа противоречат арифметике первого класса (где из меньшего нельзя вычитать большее), а дроби и вовсе позволяют делить неделимое. Но если к математике мы терпимы, то, возможно, стоит быть терпимыми и к физике?