.
В юродивых поэтах, ( к которым относится Ксения Некрасова) есть не только ступень странной гениальности, граничащей со святостью , (грань человеческого и ангельского) в них есть альтернатива культуре, потерявшей культ, ставшей светской. Это грань культуры и религии, хотя бы, ее проблески… Ее и не признавали за то, что ее талант ставил под сомнение земную культуру, ее авторитет, который она даже не стремилась свергнуть. Конечно, такая поэзия и является альтернативой культуре, (которой все- таки, что-то, недостает) а не постмодерн, не "контркультура", последнее лишь разрушает культуру, а Ксения Некрасова, или Хлебников являли ей альтернативу. Поэзия Ксении Некрасовой выражает что то архаичное, докультурное, детское, нежное... Обидно, что у всех народниках на устах был (и есть) Николай Рубцов, а не Некрасова. Вот уж кто русская святая , и поистине народная. В ее пейзажах есть талантливая, очень чистая правда, а в пейзажах Николая Рубцова - много талантливого украшения. Сказочная Русь Ксении Некрасовой одна суть, а не украшение. Ее деревья, рощи, и птицы не украшают землю, а выражают ее, (выражают ее какую -то, святую и забытую истину) а у Н. Рубцова - украшают. С кем из поэтов прошлого, или настоящего, можно сравнить Ксению Некрасову? С Еленой Гуро, которую вряд ли, Некрасова знала. Но все же они очень разные поэты.
Елена Гуро, (начавшаяся вначале как художник, иллюстрирующий сборники Блока) вся родилась из изломанно- религиозной эстетики серебряного века, Елена Гуро чистая символистка, когда как Ксения Некрасова минималистка, христианская примитивистка в плане детскости, а не примитива, поэт обратной перспективы. Часто я думаю о том, что богатый человек не может быть в принципе романтиком. Почему не может? Романтик это Александр Грин, с которым все ясно - всю жизнь у Грина были одни тюрьмы, и казармы., потому и спасала Грина одна мечта. Думаю, и в моей жизни было нечто похожее, и меня спасала мечта и поэзия. Если вы родились в богатой семье, никогда не станете вы романтиками, даже не пытайтесь. Единственное исключение, пожалуй, Набоков, родившийся в очень богатой семье. Но Набооков больше пытался романтиком быть, и потому создал красоту на уровне одного стиля, а не идеи, или образа.
Хотя, конечно люблю и Набокова.
Сказочник Андерсон жил в нищете, (вот вам еще один пример романтика, я бы сказал самого чистого) и еще романтик Клейст был бедным прусским офицером. Конечно, не все романтики рождались в бедности, но все выбирали или скитания, или затвор. Что меня духовно спасло, помимо веры? Наверное то, что я не был никогда в среде интеллигенции, не знал ее, и по этой причине во мне не развился комплекс неполноценности, преодолеваемый наполеонизмом, (чем больна нынешняя интеллигенция) и прочими пошлыми мечтами. К примеру, я рос в рабочей среде, и даже работал на заводе, потом в среде романтично-неформальной, которая большую часть времени проводила на улицах а не дома.
Меня тянуло от этой среды в мой внутренний мир.
В мир, где иные законы, и даже когда я водку пил, в голове звучал Мандельштам, с которым я засыпал. Что мне самому вспомнить кроме детства? В моей жизни было много бедности, грязи, бездомности, (говоря о юности) вот и тянуло меня к красоте, к любви, а не революциям, и к пошлой героике как ее представляют интеллигенты, имея в виду нынешнюю интеллигенцию (перед такими интеллигентами как Лихачев я конечно преклоняюсь, и считаю его святым.) Второе мое везение состоит в том что я родился в обычной рабочей семье . Я конечно отличаюсь от других людей, но у меня право нет таких пошлых закидонов, какой больна современная интеллигенция.
У меня, увы, совсем другой опыт.
Может быть это не очень хорошо, что я перескочил на себя, "любимого", но вот не смог избегнуть такого "соблазна" по той простой причине, что впервые прочитал стихи Ксении Некрасвой в 16 лет на отделении Скворцова Степанова, заколотый аменазином с трифтазином за буйные и агрессивные проявления моего юношества. Стал читать, и меня просто спасали ее стихи. Так и читал ее пока лежал два месяца, после чего нас обоих выпустили...
Есть христианская аскеза, это один путь.
А есть христианская нищета - это и есть путь христианского романтизма. Перефразируя евангелие, проще верблюду протиснуться сквозь угольное ушко, чем богатому стать христианским романтиком. Богатый в душе язычник., а язычество не знало романтизма. Мир богатого - мир соблазнов, (на то богатый - и богатый), а мир нищего - это мир мечты, если он не пал, или мир святости, если он во имя Христа стал нищим.
Красивую сказку нужно создать из ничего, из ничто.
Так из пустоты моря возник парус Грина, или так из пустоты комнаты возник ангел прилетевший к больному умирающему мальчику из сказки Андерсона, из пустоты неба возник и Маленький Принц Экзюпери. Но что бы создать эту неземную сказку, нужно ничего не иметь, ничем не обладать кроме духовной памяти о Рае, и воображения о его красоте…
Духовную память Рая и активизирует нищета.
Но лишь у романтика эта память облекается в форму сказок, или поэзии. Однако, вернусь к Ксении Некрасовой. Можно ли ее назвать романтиком? Романтизм – это мир юношества, когда как мир Ксении Некрасовой мир детский и архаичный, ее этика – дана в эстетике и красоте природы – в самой непосредственном, и даже детском понимании.
Потому, что у нее не было других подруг кроме природы.
Ксения Некрасова не имела даже друзей, хотя не в понимании, в каком, например, Печорин не имел друзей, а в понимании в каком и Хлебников не имел друзей. Не только люди одинокие или эгоистичные не могут дружить, святые тоже не могут дружить. Она не умела дружить так же как не умела писать, (не в том понимании, в каком человек умеет писать, а даже в том понимании в каком природа не умеет писать стихов.)
Шум дождя поэтичен, в нем есть ритм. Но это не стихи, а поэзия.
Такая же и Ксения Некрасова. Она обладала поэтическим даром, но не обладала умением писать стихи. Как это можно понять? Например, в наши дни часта обратная ситуация, когда человек не обладающий даром к поэзии умеет писать стихи, (даже не плохие.) Дар поэзии и дар умения писать – не равны друг другу, ( что и рождает неясность поэзии Мандельштама или Блока), но говоря о Ксении Некрасовой это скорее архаичность.
У нее не было связей, только Асеев ей помогал.
И нужно отдать должное Асееву, к которому я стал сразу же относиться лучше, как узнал о том. Еще добрый Светлов что-то пытался сделать , и конечно добрая Анна Ахматова ее немного опекала, и Ксения ей посвятила за это, стихи. Остальные ее просто изгоняли, считая ее больной или помешанной, меж тем как она была всего лишь ребенком.
Да и в наши дни ее не очень знают.
Любимые поэты народников – Есенин, Рубцов, и Некрасов. Говоря о Родноверах, они шепчут какие то свои веды, а о поэзии Некрасовой (в которой как раз и выразился опыт русского сакрального и святого и знать не знают.)
Да и что можно сказать о поэзии Ксении Некрасовой?
Ее трудно определить, трудно о ней писать. Ее стихи слишком не отделились от нее самой, от ее личности, а ее личность от природы, а природа от памяти ее Рая. Это самое тихое явление в русской поэзии. Можно ли ее назвать поэтом природы?
Не сказал бы что Ксения Некрасова - поэт природы.
Ксения Некрасова все таки, не Бунин, ни Фет, не ранний Есенин. Она сама была Природой, воплощенной то ли в юродивую, то ли в святую, то ли в большого ребенка. Ее сборники стихов не стихи о природе, а скорее стихи самой природы о мире, и о людях , и лишь немного о самой Ксении Некрасовой.
Как ни странно, это в чем то японская поэзия по русски.
Это поэзия в том понимании, в каком она еще слита со святостью, и религиозностью, и в каком природа связана с Господним Раем. Это не Романтизм – но это то что предшествует ему, в детстве, переходящем в юность.
Просто у нее было одно детство и святость.
__________
P. S.
* * *
.
Утверждаются на земле
любовь и камень.
Люди делают из мрамора
вещи,
изображая в камне себя,
сохраняя в форме
движения сердца.
Камень - это стоящее время,
а любовь - мгновение сердца,
время в камне.
Ксения Некрасова
