В зале судья Яна Сергеевна Павлова (думаю, моя ровесница), её помощница, на которую она всё время орёт, молоденький полицейский из ОВД Сокольники (привет вам, ребята! знаю, что читаете) и судебный пристав — мордоворот в бронежилете.
Судья визжит:
— Паспорт ваш давайте сюда!
— Я отдала его вашей помощнице.
Она вдруг становится приторно-слащавой и начинает говорить как с ребёнком.
— У, какая молодец. Умница. Мо-ло-дец.
— Послушайте, давайте без панибратства и сюсюканья.
— Вы вообще понимаете, где находитесь?! Вы обязаны уважать суд! И вообще встаньте!!!
— Вот и уважайте меня тоже. Я взрослый человек, обращайтесь ко мне уважительно. И тон смените.
Помощница смотрит на меня испуганно, судебный пристав — злобно.
— Есть ли у вас основания для отвода судьи?
— То есть?
— Вы мне доверяете?
— Нет. Я всей российской судебной системе не доверяю. Но у меня же нет вариантов. От вас всё равно ничего не зависит, вам уже спустили решения, а вы их только озвучиваете.
— Что вы хотите этим сказать?!
— Что вы ничего не решаете. За вас уже всё решили, а вы только озвучите приговор.
— Это ваше мнение, и вы можете держать его при себе!
— Могу держать, а могу и не держать.
— Пристав, почему вы бездействуете!!! Немедленно примите меры.
Судья быстро зачитывает протокол.
— Бла-бла-бла, в составе группы граждан в количестве около двух тысяч человек…
— Да это чушь! Не было там двух тысяч человек!
— …привлекая внимание граждан и средств массовой информации…
— Да я сама средство массовой информации!
— …скандировала лозунги…
— Ложь! Ничего я не скандировала!
— Прекратите перебивать!
— А вы прекратите этот бред читать. Это всё ложь. Ничего я не скандировала.
— Я зачитываю протокол!
— Лживый у вас протокол.
— Ещё одно слово — и это будет расценено как неуважение к суду.
— А за что вас уважать?
Судья даёт слово свидетелю, молоденькому полицейскому из ОВД Сокольники, который подписывал протокол. Свидетель путается в показаниях, не помнит, что и когда подписывал.
— А почему ваш свидетель не помнит, что он подписывал? — кричу я с места.
Судья багровеет.
— Встаньте, когда вопросы задаёте!
Я встаю.
— Вот что я хочу вам рассказать. В протоколе написано, что я якобы что-то скандировала…
— Так нам сказали полицейские, которые вас доставили, — говорит свидетель.
— Я вам сейчас расскажу как было… (Судья начинает сердито сопеть, и я быстро тараторю, чтобы успеть всё сказать). Полицейские, которые нас привезли, быстро уехали. А подписанный вами протокол сочиняли ваши коллеги из отделения, я подслушивала под дверью. У меня есть аудиозапись, но суду на неё плевать, как и вам. И именно ваши коллеги, следователи, выдумали, будто мы что-то скандировали…
— У вас есть вопросы к свидетелю? — перебивает меня судья.
— Как вам не стыдно! Вы составили лживый протокол, и вы это прекрасно знаете!
— Я сказала: вопросы!
— А, да не вопрос. Вам не стыдно составлять лживые протоколы?
— Вопрос снят!
— Вам не стыдно во всём этом участвовать?
— Вопрос снят!
Судья объявляет перерыв и выходит.
— Эй! Пссс! Свидетель! Извините, не знаю, как вас зовут.
— Константин.
— Константин, вы не обижайтесь. Я всё понимаю, вас заставили, прислали, такая работа.
Он молчит.
— А отделение у вас хорошее, привет там всем передавайте.
— Так это вы написали, что мы вас курить водили?
— Да, и что пиццу разрешили заказать. Нет, серьёзно, всё отлично было, спасибо. А вы что, читали?
— Нет. Мои родители мне рассказали, они в интернете увидели.
Через пару минут свидетель обвинения присылает мне запрос в друзья в Фейсбуке.
Мордоворот-пристав, опершись о свидетельское место, тоже решает поболтать.
— Вы уж только давайте больше к нам не попадайте.
— Так вы меня не хватайте на улице ни за что, я и не буду попадать.
— А вы не ходите куда не надо!
— Я вообще-то пишу об этом. Вот сегодня в норвежской газете моя статья вышла.
— О другом чём-нибудь пишите. О цветочках.
— О чём, о чём? О цветочках? А может, о пожарах в Сибири? Вот такие мордовороты, как вы, лучше бы пожары тушили, вместо того, чтобы безоружных старушек и студентов на митингах избивать.
— Я уже на пенсии!
Я смотрю на его гладкое, розовое, молодое лицо.
— На пенсии? Не рановато?
— За выслугу лет!
— Нам-то пенсионный возраст подняли. А вы уже на пенсии.
— Я рррродину защищаю!
— Это я родину защищаю!
— Я свою защищаю. А вы… вы… чужую.
— Это какую чужую?
— Норвежскую!
И уходит, хлопнув дверью. Вместо него приходит другой пристав.
Судья зачитывает приговор.
— … Александрову-Зорину Елизавету Борисовну признать виновной…
Я начинаю хохотать.
— …назначить административное наказание в виде штрафа в 20 000 рублей.
— Позор! — кричу я.
— Вот согласна, — язвит судья.
В дверях оборачиваюсь к ней.
— Поганая у вас работёнка. Бесстыжие вы люди. Как вы в зеркало смотрите, как вы спите после всего этого? Позор!
Судья нагло ухмыляется. Свидетель обвинения опускает глаза.
