.
В поэзии , американский авангард шел от двух традиций, с одной стороны от поэта Уолта Уитмена, а с другой стороны от поэтессы Эмили Диккенсон. Оба поэта жили примерно в одно время. Даже современные постмодернисты являются учениками учеников Уолта Уитмена, то же самое можно отнести и к Эмили Диккенсон. И тому, и другому поэту нужно отдать должное , они ни от кого не шли, а сами изобрели свои жанры и манеры. Уолт Уитмен открыл свою манеру сам, никому не подражая и ни у кого не учась. А Э.Диккенсон была еще интереснее. Эмили Диккенсон - американская провинциалка-простушка, тем не менее гениальная по поэтическому дару (по ощущению языка , нагрузки образа, и философской игры.) Она считала что подражала романтикам, или желала подражать им. Возможно, вначале Эмили, и вправду, подражала Романтикам, однако, делала она это настолько своеобразно, и новаторски, что ни о каком подражании и речи быть конечно не могло, (даже говоря о ее ранних стихах), не говоря о том, что она полностью порвала с 19 веком, предвосхитив , Цветаеву, Элиота, и Бродского, (не случайно, Бродский , причислял Э. Диккенсон - к своим самым любимым поэтам.) В конце концов, во многом, Эмили Диккенсон и открыла 20 век в американской, а на самом деле, мировой поэзии, хотя сама она жила в 19 веке, родившись в 1830м году.
Эмили Диккенсон - один из самых великих в мире романтиков, как поэт она, безусловно , глубже Байрона. За что я лично люблю Э.Диккенсон? За ее сочетание и мистицизма и скептицизма, сильного чувства, и сдержанности, что и составляет игру ее творчества в отличие от У.Уитмена которому не хватало как раз скепсиса даже , при взгляде на любимую Америку. Поэзия Э.Диккенсон это не только мистицизм, но и предметность, это не только вера и самая запредельная любовь, но и скепсис, наконец, это бесподобная романтическая ирония, правда, в то же время, это детское простодушие провинциальной американки, сопровождающее все ее дневники, письма и стихи. Эмили Диккенсон переводили у нас разные авторы, (в том числе, и я), в некоторых переводах Э. Диккенсон похожа на Цветаеву, (оба поэта любили тире), однако, если читать Диккенсон в подлиннике, понимаешь, что она не Цветаева.
Да и Цветаева, навряд ли знала ее поэзию.
Романтизм Цветаевой - это Романтизм Парижа с ее Наполеоном, Вены, с ее сказочниками 19 века, это романтизм Англии с ее Байроном, наконец, это Серебряный Век, который родился в Петербурге. Когда как, Романтизм Э.Диккенсон - это Романтизм американской прерии и чащ с ее бизонами, и цветами, иногда экзотичными, иногда, простыми птицами. Мир поэзии Э. Диккенсон - мир мечтательной американки, прожившей всю жизнь в одиночестве, и которую каким-то чудом, открыли. Романтическая ирония судьбы Э. Диккенсон состояла в том, что она и сама не подозревала о том, что она гениальна, в отличие от Байрона который считал себя гением. Она всю жизнь жила какой-то вымышленной любовью, и писала письма и стихи.
Так жили многие женщины 19 века в Америке, рожденные в семье пуритан.
Другое дело, что, никем не ценимая при жизни Эмили Диккенсон и сама не подозревала о том, что ее письма и стихи, далеко, не просто личные письма и личные стихи , а большая литература. Что еще можно сказать об Эмили Диккенсон?...Это один из моих, наиболее любимых Романтиков, начиная с детства. Открыл я ее для себя уже позднее Байрона, том которого одолел где-то к 14 годам . А следующей моей книгой стал том антологии американской романтической поэзии 19 века, (такойто, когда-то издали в СССР, огромный том желтого цвета в цветной, яркой суперобложке, который по воле моих родителей оказался на книжной полке по соседству с лордом Байроном.)
Не заметить этот том было невозможно.
Первым в этом томе, кого я открыл, был Уолт Уитмен, ( в переводах Чуковского), который , признаться, просто, тогда, не пошел. Хотя, насколько, я помню, в те годы был настоящий культ Уолта Уитмена в СССР. Потом, почитал Лонгфелло, который мне показался немного детским и приключенческим, (по моему это были Песни о Гайавате, в переводе Бунина) , а перелистав еще полсотни страниц, дошел до Эмили Диккенсон.
Было мне тогда, в ту пору, 15 лет.
Возможно, я многого просто не понимал в те мои, еще полудетские (полубессознательные) годы. Однако, меня привлекла необычность ее поэтики, ее яркие цвета, и метафорически-цирковая образность: "Миг, и откланялся День- Жонглер". Поскольку, ничего подобного я до нее не читал, стал ею, постепенно, зачитываться.
Если сравнить Эмили Диккенсон с Цветаевой, что поражает?
Поражает такое же смысловое обилие тире, как и у Цветаевой, это не вольности наших переводчиков, Эмили Диккенсон и в оригинале такая, на английском. При этом, сомневаюсь, что Марина Цветаева взяла эти тире у Эмили Диккенсон. Цветаева Эмили Диккенсон не знала, да и увлекалась Цветаева, совсем другими поэтами.
Просто такое вот совпадение.
Однако, все таки, как поэты они, довольно, разные. Эмили Диккенсон и открыта, и в то же время сложна, ее метафорика - скорее замкнута и нуждается в расшифровке, хотя, в то же время Э. Диккенсон эмоционально открыта как ребенок. Как то, в ней совмещался ребенок и сложный философ поэтическо- сакрального, подчас запредельного измерения.
Цветаева же не ребенок, Цветаева взросла.
И открыта в стихах Цветаева как любящая, самоотверженная женщина , а не как ребенок, хотя по метафизичности Э. Диккенсон ей - не уступает. Не говоря о том, мир Э.Диккенсон мир более верующего существа, в пользу последнего говорит очень много ее стихов как раз религиозного содержания, которые не встретишь у Цветаевой за немногими исключениями.
Этому есть объяснение.
Э Диккенсон родилась в очень верующей семье, (семье пуритан), отчасти руководствуясь пуританскими соображениями, она и писала стихи про малиновку : Малиновки моей Молчание — пойми: Нет лучше верного гнезда — Святости семьи. Правда, понимала она сущность религии скорее философски- поэтически, чем религиозно, да и семьей, Эмили Диккенсон не обзавелась, и даже, вообще, ни с кем не общалась, а только, переписывалась.
Что же, заставило Эмили Диккенсон уйти в затвор? ...
Иногда биографы пишут всякую чепуху, которую противно читать. Ничего таинственного на самом деле, в ее затворе не было. Во первых, она родилась в семье американских пуритан, людей ведущих слишком уж нравственную жизнь. Во вторых, все свое детство и юность Эмили читала Романтиков - Байрона, Лонгфелло, Эмерсона.
Помимо поэтов читала Эмили и , религиозных философов.
А дальше -случилась неудачная любовь, (хотя кого она любила - об этом, и сейчас не смолкают споры), именно, после неудавшейся любви она и стала затворницей. Да, она носила лишь белое платье, и ни с кем не общалась, только через полуоткрытую дверь, в которую она никого даже не пускала на свой порог .
Почему Эмили вела такой крайне уединенный образ жизни?
Опять же по этому поводу пишут много разной литературоведчески-журналистской чепухи, намекая на ее шизоидность, или, врожденную замкнутость. Однако, как мне кажется причина была в другом, она просто постоянно была занята, постоянно писала, и работала.
Она всю жизнь жила литературной работой.
А что касается ее знаменитого белого платья, Эмили просто начиталась романтиков), наконец, возможно, ей нравилось себя воображать привидением. Даже ее полудетская игра в приведение это чисто американский Романтизм. На самом деле, Эмили Диккенсон, так и писала, в своих дневниках, что поэзия есть дом полный приведений.
Что я еще хочу сказать по поводу Э. Диккенсон?..
Если кто мечтает остыть к Набокову, почитайте ее письма, по изысканности и волшебности речи - ее письма затмевают словесность Набокова (переведены ее письма на русский, более менее адекватно), да и белые стихи Рэмбо на фоне ее писем, просто, блекнут. Когда ее письма издали, я просто был потрясен. Какая та, ангельская речь. В стихах она резковата, за то в письмах необыкновенно музыкальна, изысканна, изящна.
Как можно резюмировать все нижесказанное?...
Эмили Диккенсон не смотря на свой затвор, и религиозность - тем не менее чисто американский Романтик, даже в характере мистичности ее поэзии, (говоря например о привидениях), не говоря о том, что и сам ее философский скепсис, скепсис тоже, чисто американский, и отчасти продиктованный американским практицизмом , и предметностью, хотя и не в урон американской религиозности и искренней вере 19 века.
Наконец, святость семьи о которой она писала даже в стихах.
Это ее, тоже, чисто американская черта, в 19 веке для американцев семья была на втором месте после веры в Бога. Например, даже у Цветаевой нет таких строк о святости семейного гнезда как в стихах Э.Диккенсон про малиновку. Правда, Цветаева, уже, 20 й век.
Что можно сказать еще про затвор поэтессы?
В ее затворе ищут что-то необычное, и странное, хотя, ее затвор был чисто романтическим, а не шизоидным. Все таки это был 19 век, в котором двадцатилетие Эмили пришлось на 1850 год, то есть, спустя, примерно два десятилетия после заката Романтической Эпохи.
Правда, это, если говорить о Европе.
Что же, касается Америки, это была единственная страна, в которой Романтизм не кончился, и был самым долгим. Как ни странно, это на первый взгляд звучит, Романтизм в Америке оказался самым живучим.
В чем состоит уникальность американского Романтизма?
Американский Романтизм с одной стороны опровергает миф о приземленности Америки, с другой стороны, подчеркивает эту приземленность, на фоне которой, (то есть, в качестве противостояния которому), и был рожден великий Романтизм Америки.
Тем не менее, Э. Диккенсон - конечно, поздний Романтик, хотя и не последний.
После нее в 20 м веке возник Роберт Фрост, которого называют последним поэтическим романтиком Америки. И все таки , именно, Эмили . Диккенсон самый крупный Романтик в поэзии, если говорить об Америке.
В романтической отмеченности, и состоит ее особенность и уникальность.
__________
* * *
Вспыхнет золотом -
Погаснет багрянцем -
Леопардом прыгнет на небосвод -
Потом - к ногам Старика-Горизонта
Склонив пятнистую морду - умрет.
Пригнется - в окошко к Бобру заглянет -
Коснется крыш -
Расцветит амбар -
Колпачок свой снимет - прощаясь с поляной
Миг - и откланялся День-Жонглер.
* * *
Имя твое - Осень -
Цвет твой - Кровь.
Артерии на склонах гор -
Вены - вдоль дорог.
В аллеях брызги киновари -
Алых капель дрожь -
Ветер уронил ведро-
И вдруг - пурпурный дождь.
Он крапом шляпы запятнал -
Он багровеет в плесах -
Как роза - взвихренный - плывет
На Огненных Колесах.
* * *
Если неба не сыщем внизу
вверху его не найдем.
Ангел на каждой улице -
арендует соседний дом.
(переводы Марковой)
* * *
Мой дом зовется - Возможность -
Потому что Проза бедна.
У него Дверь величавей -
Воздушней - взлет Окна.
Комнаты в нем - кедры -
Неприступные для глаз -
Его вековечная Крыша - кругом -
На фронтоны холмов оперлась.
Посетительницы - прекрасны.
Занятие? Угадай.
Распахну свои узкие руки -
Забираю в охапку рай.
* * *
Чтоб свято чтить обычные дни-
Надо лишь помнить:
От вас—от меня—
Могут взять они—малость—
Дар бытия.
Чтоб жизнь наделить величьем—
Надо лишь помнить—
Что желудь здесь—
Зародыш лесов
В верховьях небес.
Перевод В. Марковой
ЗАВИДУЮ ВОЛНАМ - НЕСУЩИМ ТЕБЯ...»
Завидую волнам — несущим тебя —
Завидую спицам колес.
Кривым холмам на твоем пути
Завидую до слез.
Всем встречным дозволено — только не мне—
Взглянуть на тебя невзначай.
Так запретен ты для меня — так далек —
Словно господний рай.
Завидую гнездам ласточек —
Пунктиром вдоль застрех —
Богатой мухе в доме твоем —
Вольна на тебя смотреть.
Завидую листьям — счастливцам —
Играют — к окну припав.
За все алмазы Писарро
Мне не купить этих прав.
Как смеет утро будить тебя?
Колокольный дерзкий трезвон —
Тебе — возвещать Полдень?
Я сама — твой Свет и Огонь.
Но я на цветок наложу интердикт—
Пчелу от него отженя —
Чтоб Полдень не бросил в вечную тьму
Архангела — и меня.
Перевод В. Марковой
* * *
Как путник, ветер постучал,
И как хозяйка я
Сказала смело: `Заходи`,
И комната моя
Впустила гостя, для кого
И стул-то предложить
Смешно бы было, всё равно,
Что воздух уложить.
Его никак не удержать,
И речь его, как взлёт
Всей птичьей стаи, если кто
С куста её спугнёт.
Словно волна, его черты,
А пальцами он вдруг
Рождает музыку в стекле -
Дрожащий тонкий звук.
Порхая всюду, погостил
И снова постучать
Решил со вздохом, робко так,
И я одна опять.
x x x
Если меня не застанет
Мой красногрудый гость -
Насыпьте на подоконник
Поминальных крошек горсть.
Если я не скажу спасибо -
Из глубокой темноты -
Знайте - что силюсь вымолвить
Губами гранитной плиты.
* * *
Папа свыше!
Подумай о мыши
В кошачьих лапах!
Найди на свете
Приют ей, Папа!
В Твоем Буфете
Дай выждать ночь,
Покуда Сферы
Укатят прочь!
x x x
Запоздалого утра Солнце взошло.
Встала Радуга над грозой.
Как стадо испуганных слонов -
Тучи топчут горизонт.
Улыбаются птицы в каждом гнезде
Ни одна не дрогнет лоза.
Но напрасно заглядывает День
В безответные глаза.
Как небрежно спокойна Смерть!
Как глубоко ушла в забытье!
Медлящего архангела речь
Одна разбудит ее.
x x x
Наша жизнь - Швейцария
Тишь - холодок -
Но в один нечаянный день
Альпы раздвинут Полог
И приоткроют Даль.
Италия по ту сторону -
Но разве перебежишь!
Альпы - стражи -
Альпы - сирены -
Вечно хранят рубежи!
НЕ ВИДЕЛ Я...
Не видел я глубин -
Морских, ни глушь болот -
Но знаю я, как мох растёт
И как волна плывёт.
Я не был в Небесах,
С Творцом не вёл бесед -
Но знаю всё о тех местах,
Куда дадут билет -
«МАЛИНОВКА МОЯ!..»
Малиновка моя!
Набор ее вестей
Прерывист — краток — тороплив —
Лишь март прогонит снег.
Малиновка моя!
Трель ангельских щедрот
Затопит полдень с головой—
Едва апрель придет.
Малиновки моей
Молчание — пойми:
Нет лучше верного гнезда —
Святости семьи.
Перевод В. Марковой
ПРАВДИВЕЙШАЯ ИЗ ТРАГЕДИЙ...»
Правдивейшая из Трагедий —
Самый обычный День.
Сказав заученные слова —
С подмостков сойдет лицедей.
Но лучше играть в одиночестве
Драму свою — и пусть
Сначала занавес упадет—
Пусть будет партер пуст.
Гамлет — все Гамлет — сам для себя —
Спор его — тот же спор.
Когда говорит Ромео с Джульеттой —
Не суфлирует Шекспир.
Человеческое сердце —
Сцена для вечной игры —
И только этот Театр
Владелец не вправе закрыть.
Перевод В. Марковой
* * *
Наш Мир - не завершенье -
Там - дальше - новый Круг -
Невидимый - как Музыка -
Вещественный - как Звук.
Он манит и морочит -
И должен - под конец -
Сквозь кольцо Загадки
Пройти любой мудрец.
Чтобы найти ответ -
Сносили наши братья
Презренье поколений -
Не убоясь распятья.
Споткнувшись - ловит вера -
Со смехом пряча стыд —
Хоть прутик Доказательства -
Флюгер - поводырь.
Раскаты аллилуйи -
Гром с кафедры - вотще!
Наркотик не работает -
Душу точит червь.
* * *
Сочтем по порядку - во-первых - Поэт
Солнце - во-вторых -
Лето - затем господний рай -
И перечень закрыт.
Рассудим - Первый может вместить
Целое - как свое -
Прочее - роскошь напоказ.
Вывод: Поэт - это все!
Лето его ликует весь год.
Солнца его размах
Востоку покажется мотовством -
И если на небесах
И вправду - для благоверных -
Прекраснейший рай припасен -
Он слишком трудное счастье -
Чтоб оправдать этот сон.
* * *
Элизиум – соседний Дом,
Дом, если в Доме друг,
Который ждет решенья –
Блаженства или мук –
Но сколько мужества в душе,
Когда под силу ей
Стерпеть приблизившийся Шаг –
Движение Дверей –
(перевод О.Седаковой)
