Самый страшный сон рыбака:
Снится ему, что он умер, а жена продаёт снасти по той цене, которую он ей называл...
Как-то раз поехали на рыбалку на дальние лиманы три товарища.
А были они как по классике: Трус, Балбес и Бывалый.
Ловили целый день, как водится — нифига не поймали, но зато отдохнули душой и телом, и к вечеру пристали на бережок, чтоб заночевать на природе.
Соорудили костерок, наварили ухи из консервов, поставили палатку. Предстояла романтическая рыбацкая ночь.
После типовых обывательских разговорчиков на сон грядущий про бесконечность вселенной, эффект доплера и прочие парадоксы энштейна, когда глаза тружеников моря начали было уже слипаться, со стороны Труса в атмосфере полнейшей тишины и покоя вдруг раздались два-три отчётливых, резких удара о стенку палатки. Этот факт, в совокупности с внезапностью, неожиданностью и дрожащим шёпотом Труса в кромешной тьме палатки «ЧТО ЭТО БЫЛО?!», приобрёл некоторый зловещий характер. Пацаны сперва конечно же подняли своего товарища, слабоватого на передок, на смех. Более того, уж кто-кто, а они-то знали, что это то ещё фикус из разряда тех, которые завсегда придумывают что-то такое свеженькое в области мистического мира всяческой потусторонней дряни. Но в этот раз Трус совершенно серьёзно клялся, что это не он и вообще выглядел подозрительно скверно: клацал зубами, дрожал как падшая лошадь, закатывал глаза и отчаянно пытался предположить, контакту с каким существом они только что подверглись.
Звучали варианты «чешуйчатый шакал, втихаря слизывающий мясо с костей незадачливой жертвы», «наводящая тихий ужас, жихарка», «ацкий саламандрик с пумпанцами: пиу-пиу-пиу!», были ещё варианты «мара», «свара», «шишигуня» и конечно же «штуша-кутуша страшный зверь».
Все эти вполне резонные предположения были подвергнуты Бывалым и Балбесом сомнению и осмеяны. Ни в чём не повинное Существо совершенно несправедливо было обозвано ими обидным словечком «МРОЗЬ», а именно её редким подвидом «ЛИМАННАЯ МРОЗЬ».
Когда Бывалый авторитетно заявил, что это всего лишь местные алкаши или их алкашные собаки куражатся на свежем воздухе, а Балбес полез из палатки проверять эту абсурдную, но гладко состряпанную версию, Трус внезапно вцепился в локоть Балбеса и тонким тараканьим голосом завопил, чтобы тот не в коем случае не открывал палатку.
Шутки шутками, но некоторый нервоз всё же передался товарищам, те прижухли слегка и так и не решились покинуть палатку.
Затем ещё немного похрабрились, но всё же настороженно стали вспоминать, как правильно ложиться на ночь в палатке: головой или задницей к выходу. Получалось, что и так и так чревато: ляжешь башкой — отвинтят последнюю или же узришь чего-нибудь эдакое, от чего потом кукушка слетает напрочь; повернёшься филейной частью — ещё хуже (смотря кто заглянет!), ведь случаи бывают разные...
Правда больше снаружи никто их не беспокоил. И где-то далеко заполночь страсти улеглись, утомлённые деятели катушки и закидушки стали засыпать.
Но всё-таки сны снились рыбачкам далеко не спокойные. Даже прямо скажем — чумовые сны!
Продолжение следует...