Таких массовых и лютых казней Москва не видела со времён Ивана Грозного
Как у Петра возник страх перед стрельцами
Стрелецкий мятеж 1682 года начался из-за того, что бояре объявили царём младшего из братьев – Петра – в ущерб правам старшего Ивана. За мятежом стояли Милославские – родственники матери Ивана. На всю жизнь у Петра остался испуг, вызванный убийством стрельцами двух его дядей – Афанасия и Ивана Нарышкиных – и некоторых других бояр.
С тех пор стрельцы стали связываться у Петра с безначалием, анархией, мятежом и – главное – враждебностью лично против него, Петра.
В 1689 году Пётр по настоянию матери женился на Евдокии Лопухиной и по русскому обычаю вступал в совершеннолетие. Тем самым кончалось основание для регентства его старшей сестры Софьи.
В ночь с 7 на 8 августа 1689 года к Петру в село Преображенское, где он проживал и занимался со своими потешными полками, прискакали два стрельца и объявили ему, что Софья приказала стрельцам убить его. Испуганный Пётр спешно ускакал в Троицкую лавру.
Неведомо, хотела ли Софья смерти брата или это была ложная тревога, да только к Петру примкнули боярская дума и патриарх. Пётр приказал явиться к нему всем стрельцам, угрожая за ослушание смертной казнью, и они повиновались. Софья осталась без защиты, и Пётр заточил её в монастырь.
Если умысел на жизнь Петра и был, то от смерти его спасли те же стрельцы. Но этот эпизод ещё больше укоренил в царе страх и отвращение к коварному стрелецкому войску, в котором могли найти опору приверженцы старины.
Новый стрелецкий бунт
Летом 1698 года, когда Пётр находился за границей, стрельцы снова взбунтовались. Поводом стала невыплата жалованья за Азовские походы, но довольно быстро стрельцы перешли к политическим требованиям. Они называли главным виновником своих бед петровского любимца Лефорта и жалели о заточённой в Новодевичий монастырь Софье.
В июне 1698 года четыре стрелецких полка, стоявших в Торопце, сместили своих командиров, выбрали новых и двинулись на Москву. У стен Новоиерусалимского монастыря на реке Истре их встретили правительственные войска, состоявшие из полков нового строя, включая любимое детище Петра – Преображенский полк.
Царские воеводы сделали попытку усовестить восставших стрельцов и склонить их на прекращение кровопролития, но стрельцы были непреклонны и не поддавались ни на какие уговоры. 18 июня 1698 года повстанцы были разгромлены. В ближайшие недели 130 «зачинщиков бунта» из числа пленённых стрельцов были казнены, больше двух тысяч (из максимум 4000 участников) посажены в тюрьмы.
Месть царя
Пётр, узнав о восстании стрельцов, поспешил в Россию. Вернувшись, он остался недоволен произведённым наказанием. Он резко выговорил князь-кесарю Фёдору Ромодановскому (не отличавшемуся милосердием и снисходительностью) за его «мягкость» и потребовал новых казней. Москва должна была ужаснуться предстоящей расправе, особенно сторонники старины. Многие считают, что из-за границы вернулся уже не прежний Пётр. Таких казней первопрестольная не видывала со времён Опричнины Ивана Грозного.
«30 сентября была первая казнь, – писал С.М. Соловьёв в «Истории России с древнейших времён», – стрельцов, числом 201 человек, повезли из Преображенского в телегах к Покровским воротам; в каждой телеге сидело по двое и держало в руке по зажжённой свече; за телегами бежали жёны, матери, дети со страшными криками. У Покровских ворот в присутствии самого царя была прочитана сказка [приговор]… По прочтении сказки осуждённых развезли вершить на указные места; сам Пётр собственноручно казнил пятерых стрельцов.
11 октября новые казни: вершено 144 человека, на другой день – 205, на третий – 141, 17 октября – 109, 18-го – 63, 19-го – 106, 21 октября – двое. 195 стрельцов повешено под Новодевичьим монастырём, перед кельею царевны Софьи, трое из них, повешенные подле самых окон, держали в руках челобитные…
В Преображенском тоже происходили казни; здесь 17 октября приближённые царя рубили головы стрельцам: князь Ромодановский отсёк четыре головы; Голицын, по неумению рубить, увеличил муки доставшемуся ему несчастного; любимец Петра Алексашка Меншиков хвалился, что обезглавил 20 человек; полковник Преображенского полка Блюмберг и Лефорт отказались от упражнений, говоря, что в их землях этого не водится. Пётр смотрел на зрелище, сидя на лошади, и сердился, что некоторые бояре принимались за дело трепетными руками… ».
Если вам понравилась публикация - не забудьте:
- нажать "палец вверх";
- подписаться на канал;
- оставить комментарий.
Еще больше материалов на нашем телеграмм канале
История Российской Империи. Подпишись
Обсудить публикацию вы можете в нашем чате в телеграмм.