Продолжение иронического рассказа (предпоследняя глава). Начало читайте здесь:https://zen.yandex.ru/media/id/5d25b16b520a9b00ae3c889b/noch-nesviatogo-valentina-5d2de749d11ba200ac676fc2
Домой идти не хотелось. Девушка слонялась по торговому центру вот уже битый час, рассматривая всё подряд — от фарфоровых статуэток до электродрелей, — всё, что угодно, лишь бы отвлечься от происходящего.
«Зачем я вообще заварила эту кашу? — досадовала Олеся, и тут же с возмущением поправляла себя. — Это не я её заварила».
Чуть позже она притулилась за маленьким столиком в углу сетевой кондитерки с французским названием, где нехотя ковыряла ложкой персиковый сабаньон. Кофе тут подавали в двух вариантах: в мензурках на пятьдесят миллилитров и некрепкий американо, брать который и смысла-то не было. Олеся предпочитала густой, интенсивный вкус и знала наперечёт места в городе, где можно выпить кофе не по привычке, а в удовольствие. «Французские» кондитерские в их число не входили, но десерты здесь готовили неплохо, поэтому девушка в порыве нежелания возвращаться домой решила просидеть весь вечер в этом полупустом кафе, отвернувшись от других посетителей и подперев подбородок ладонью.
Зацепившись каблуком за металлическую перекладину стула, Олеся в задумчивости дёргала им, сдирая набойку с каблука. Наконец, набойка отошла наполовину, и перекладина вписалась в образовавшийся зазор, как фрагмент паззла. Олеся замерла, почувствовав, что ботинок крепко зафиксирован — и тут до неё, наконец-то, дошло, что она наделала.
«Ой», — с силой топнув своенравной ногой, чтобы вернуть набойку на место, девушка с досады засобиралась домой.
...Олеся вошла в квартиру, разулась, осмотрела каблук, покачала укоризненно головой, сняла пальто, аккуратно повесила его на плечики в прихожей и зашла в комнату. Взяла со стола тетрадь, постояла с ней секунд тридцать, о чём-то размышляя, и убрала в ящик, сунув под стопку исписанных блокнотов.
Зазвонил телефон, Олеся увидела номер и отключила звук сигнала. Звонил Иннокентий. Наверное, хотел узнать, послушала ли она Тараса Степанова.
Вспомнив о музыке, она порылась в сумке и выудила оттуда плеер. Открыла папку с подборкой композиций гениального Фредди Меркьюри, и, нацепив наушники, отправилась на кухню готовить ужин.
На душе было неспокойно. Ещё неделю назад в её жизни всё казалось простым и понятным, а ситуация с Иннокентием дразнила и раззадоривала её. Олеся хмыкнула, вспомнив недавние события: охоту на жениха, расследование, погоню за Валентином... За Валентином. Вот тот, кто нарушил её планы и спутал удачно подобранные карты.
Он же и затеял всё, возникнув тогда ночью перед ней, словно из ниоткуда, в тёмном переулке...
«Портал, — горько усмехнулась она, — зад-то, интересно, не болит каждый день на улицу по порталу съезжать?!»
Она разозлилась. Написать бы ему что-нибудь гадкое... Но — нельзя. Пока нельзя. А уже и не хочется, вот в чём беда.
— Может, оставить всё, как есть? — произнесла вслух. — Исчезнуть, да и фиг бы с ними со всеми, и с той ночью святого Валентина… Бывали в жизни ситуации и ... Что она так уцепилась за эту идею? Детство, что ли, вспомнила?
В детстве Олеся была не только примерной девочкой, но и отъявленной фантазёркой. Предоставленная самой себе в большом пустом доме, она воображала сказочные истории, которые происходили с ней «как будто на самом деле». Девочка разыгрывала их перед зеркалом, примеряя разные выражения лиц: прыгала, кривлялась, убегала, возвращалась, боролась, пряталась, побеждала, ликовала и тут же взрывалась яростью, направленной на воображаемого злодея...
Дни, проводимые в одиночестве, Олеся любила больше всего. В зеркале отражался целый мир. Фееричная сказка со множеством персонажей. Живая в своей непредсказуемости, раскрашенная внезапными поворотами сюжетов, судьбами, характерами и костюмами. Разных эпох, миров и вселенных. Маленькая Олеся никогда не скучала — стоило только подойти к зеркалу и протянуть руки навстречу воображаемым героям, как те тут же подхватывали её и увлекали за собой в Зазеркалье.
Олеся впитывала образы, перенимала повадки и характеры, не догадываясь о том, что всё это её производное, что в каждом образе отражается лишь одна из многочисленных граней её личности... Не догадываясь о том, что тысячи странных персонажей за серебристым барьером — это всё она, Олеся.
В детстве у неё был кубик Рубика. Кто-то из взрослых дал ей головоломку, где стороны были строго упорядочены по цветам. Олеся покрутила кубик в руках, и порядок превратился в пёструю мозаику. Несколько недель девочка пыталась вернуть игрушке первоначальный вид, однако запутывалась всё больше и больше. Наконец, она не выдержала. Сняв аккуратно пластиковые наклейки, девочка вручную переставила их так, чтобы кубик Рубика «собрался».
Посещая книжные магазины, взрослая Олеся разглядывала иногда головоломки и вспоминала ту дошкольную историю. Она не любила тяжелые, основательные фигуры, однако из-за мозаичности порой сравнивала себя с кубиком — точнее, с его случайной комбинацией разноцветных граней. И всякий раз она задавалась одним и тем же вопросом: нужно ли было собирать его? Так уж ли нужен был этот порядок?
Что, если ДНК собрать, как ту головоломку, расположив элементы группами и распределив их в строгой последовательности? Олеся медленно покачала головой. Она вдруг увидела бесконечно длинную улицу, залитую холодным солнечным светом и заставленную рядами одинаковых кубов, — идеально белых правильных кубов. Миллиарды кубов на планете! Вот в кого мы рискуем превратиться в порыве бессмысленной тяги к перфекционизму!
Как же она не догадалась об этом раньше?
***
Мы переглянулись.
— У меня сейчас такое чувство, что это не Олеся идиотка, а мы с тобой дуры, — пожаловалась фея. — Она водит нас за нос.
— С логикой у неё всё в порядке, с мозгами, похоже, тоже. Ты видела, как она ловко прикинулась озабоченной судьбой проекта? И ведь глазом не моргнула, не дала директору даже опомниться, — хмыкнула я одобрительно.
— Но подруге-то сказала правду. А почему? — спросила фея.
— Потому что она подруге доверяет. Видимо, эта Маринка из соседнего отдела — надёжный человек, и не будет трепаться направо и налево.
— А нам с тобой, увы, она не доверяет.
— Не доверяет, — согласилась я, — и, похоже, не только нам. Что-то вся эта абсурдная «любовь» у меня теперь под большим знаком вопроса.
— Нам бы взглянуть в её тетрадку, хоть кусок текста выхватить, — вернулась к своей навязчивой идее фея.
— Хорошо, — кивнула я, — давай попытаемся. Затаимся перед монитором и будем следить. Как только она откроет дневник, жми «Ctrl+» на максимальное увеличение и делай скрин. Только быстро, чтобы она нас не запалила!
Мы заняли выжидательную позицию. Спустя пару часов — о, наши затёкшие мышцы и уставшие шеи! — ни о чём не подозревавшая Олеся захлопнула книгу, поднялась с дивана, и, постояв в раздумьях секунд двадцать, выдвинула ящик, в котором пряталась тетрадь. Раскрыв её на первой странице и положив на стол, она вышла из комнаты.
— Давай, жми! — закричала я фее.
Фея щёлкала клавишами до тех пор, пока текст не стал читабельным.
— Фоткай! — моя товарка умоляюще показывала глазами на «Prtscreen», еле-еле удерживая непослушные кнопки ноутбука, и я, не теряя времени, скопировала изображение.
Олеся уже возвращалась. Войдя в комнату, она вдруг подозрительно посмотрела по сторонам, и — словно почувствовав что-то — бросилась к столу и живо захлопнула дневник.
— Фух, — фея провела по вспотевшему лбу тыльной стороной ладони. — Успели… Вот зараза какая, тут же просекла тему. Видала, как она примчалась?
Я угукнула с чувством неловкости. Мне было стыдно перед Олесей за наше гадкое поведение, но другого выхода не было, коль героиня принялась не на шутку скрытничать.
Мы открыли файл с копией экрана и, едва не столкнувшись лбами, уставились в монитор. Ровным почерком на странице, датированной семнадцатым февраля, были выведены знакомые слова. «Олеся. Стоп. Спокойно. Так, сейчас ты сделаешь глубокий вдох, а потом выдохнешь. Тебя надули. Так бывает. Помнишь, ты в детстве смотрела на лотерейщиков? Помнишь тех людей, которые «велись» и проигрывали деньги? Их много. Олеся, ты не одинока — лохов достаточно. Ты просто на днях вступила в их ряды. Всё нормально, у тебя есть незримая группа поддержки из миллионов доверчивых граждан, обманутых мошенниками. Ты успокоишься, и больше так не будешь, правда?».
В комнате воцарилась тишина. Абсолютная пустая тишина. Мы с феей не смотрели друг на друга, и, кажется, постепенно начинали осознавать действо, происходящее по ту сторону монитора...
— Ты, что, не стёрла из её памяти первые строки? — тихо спросила фея.
— Стёрла... Я их точно уничтожила, сто пудов. Она нигде не могла это найти... Вообще никак… Только... Если... Невероятно, но...Только если она сама продиктовала мне эти строки тогда, в начале. Это был крик о помощи, а я не поняла его и приняла за свой творческий порыв.
— И мы решили развлечься, — упавшим голосом прошептала фея, — и придумали ей роль.
— Но она её послушно исполняла! — с недоумением воскликнула я. — Почему?! Зачем?! Почему она нас не послала куда подальше?!
Фея растерянно подняла на меня глаза:
— Нет, мы с тобой не дуры... Мы... Хуже. Сволочи мы.
— Что ж теперь делать? Как мы можем всё исправить, помочь ей?
— Никак, — буркнула фея. — Она нам не только не доверяет теперь, но и, похоже, за людей не считает.
— И правильно, — в порыве раскаяния согласилась я. — Но если она никому не доверяет, что же она делает всё это время? Эти телефонные переговоры, прогулки с «женихом», встреча с Валентином. Теперь ясно, почему она «не замечает» очевидных фактов и оговорок, но какую цель она преследует — вот в чём вопрос…
— По крайней мере, теперь ясно, что не замуж за Иннокентия.
— М-да, — грустно подытожила я, — нам остается лишь наблюдать за развитием событий. Мы, похоже, с тобой, феечка, пребывали в иллюзии, что пишем этот рассказ, управляя Олесей и выстраивая событийный ряд, а на деле — девушка с самого начала ведёт какую-то свою игру…
Окончание рассказа — в следующей публикации. Подписывайтесь на мой канал, чтобы узнать, что же всё-таки случилось с главной героиней, и чем закончится эта стёбная (но только лишь на первый взгляд!) история.
Полная версия есть также на Литнете: https://litnet.com/ru/book/noch-nesvyatogo-valentina-b85651