Для большинства участников экспедиции этот морской поход был едва ли не первым в жизни. Мы выходили из Владивостока ранним утром, когда на военных кораблях шло построение, а упитанные чайки ещё дремали, устроившись на растянутых швартовых.
Наше судно, "Владимир Касьянов", приписанное к Институту океанологии ДВО РАН, от роду было скромным японским траулером. Но судьба распорядилась по-своему. Через два десятка лет с момента закладки, оно кардинально изменило свой статус на научно-исследовательский. В рыбных трюмах разместилась лаборатория, а на палубе, под брезентом, ждало своего часа какое-то загадочное устройство.
На первой промежуточной точке, мы оказались примерно через шесть часов бодрого хода по хорошей, но но не слишком бурной волне. Наша шхуна приближалась к большой группе островов.
Даже людям, полностью чуждым морской романтики, названия здешних географических мест покажутся смутно знакомыми. В этой части Японского моря проходила эпопея фрегата «Паллада».
Большая европейская война, известная у нас как Крымская, докатилась и до этого пустынного уголка планеты. Отрезанные от коммуникаций британскими эскадрами, наши моряки описывали здешнюю акваторию, мерили фарватер и рвались дать бой англичанам.
К счастью для старенькой Паллады, этого не произошло, а в истории остались названия островов и мысов, шутливо данные в честь офицеров и мичманов команды.
Острова и отдельные скалы здесь повсюду. Они словно судорожно набросаны чьей-то неверной рукой, в прибрежных бухтах и заливах. Заходы на точку для съемки заставляют нашего капитана, этакого рыжеусого тюленя, бесконечно лавировать и отпускать в адрес группы солёные фразы и непристойные военно-морские заклинания.
Всё это бывшая часть суши, отвоеванная морем. Рифы и скалы ни что иное, как верхушки гор, которые вместе с низиной поглотил Тихий океан.
Сразу вспоминаются черноморские курорты, где короткое путешествие к отдельно стоящим рифам превращают в доходный туристический маршрут. Здесь таких причудливо изрезанных скал десятки, если не сотни. Скалы-паруса, скалы-киты и даже скалы-динозавры. Множество разных форм, к которым воображение дорисует недостающие детали.
Это и крупные архипелаги Пелис и Римского-Корсакова, и самый южный российский остров Фуругельма, который стал нашей основной целью. Окружающие природа и растительность совершенно не похожи на привычные пейзажи.
Такого не увидишь ни в Средней России, или даже в Сибири. Очертания скал и берегов словно сошли с китайских рисунков. В восход всё наливается медовыми солнечными лучами и тогда случается несколько секунд невероятной игры цвета, света и бликов на воде.
На вторые сутки мы впервые почувствовали, как сильно отличается морская экспедиция от туристического путешествия. В Востока крепко подуло и тяжелые волны стали с размаху шлепать по бортам шхуны, заливая не только нижнюю палубу, но и мостик. Наш оператор до последнего снимал эту грозную картинку, пока одна из шальных волн превратила камеру в просоленный кусок железа.
Резервная камера оказалась слаба и съемки фильма почти остановились. Зато фотографы повеселились на славу. Для стороннего человека подобные маневры были малопонятны. Из-за выхода на точку приходилось делать многочисленные остановки, и это вызывало очередной приступ неудовольствия у капитана шхуны и его команды.
Но экипаж свое дело знал. Судно храбро вклинивалась в узкие проходы между скалами. Иногда казалось, что мы вот-вот коснемся бортом очередного зазубренного утеса. Но, в конце концов, благополучно вставали на место, несмотря на волнение и опасность наткнуться на прибрежные рифы.
Такие места всегда были любимы учеными: естествоиспытателями, геологами, биологами. Потому, что здесь нам показывают, как собственно мир был создан. Ты видишь это воочию. Идешь мимо такого острова и наблюдаешь складки земной коры. Как их вминала и расправляла чудовищная тектоническая сила , в чудовищно далекие геологические эпохи.
Надо признать честно. Капитан исследовательской шхуны нас сразу невзлюбил. И скорее всего, по его морским меркам, было за что. Он топорщил рыжие усы, обрывисто отвечал и настрого запретил себя фотографировать. Его медное лицо источало гнев, а каждое действие людей с камерами на борту, а тем более, команду от наглых сухофруктов, он встречал беззвучной матерной тирадой.
Потом нам удалось растопить его сердце, но в этот день кэп был непреклонен. Высадил группу на остров, как каких-то каторжников, и отвалил на рейд, «в связи нарастающей метеорологической опасностью», хотя ветер явно стихал.
Спасибо, дорогой капитан! Это были самые беззаботные часы, наверное, всей экспедиции. Ни связи, ни временных ограничений, ни строгих логистических схем. Всё списала метеорологическая опасность.
Избавившись от назойливых фотографов, команда шхуны занялась привычным делом, а мы исследовали остров, открывавший ворота в охранную и пограничную зоны.
Полвека назад эти места объявили морским заповедником, и природа начала бурно развиваться. Так что птичники и тюленьи гаремы здесь наверняка почти такие же, какими описал их участник похода "Паллады" писатель Иван Гончаров.
Утром, после ночевки на кордоне, нас забрала шхуна и мы отправились к порту Посьет, навстречу новой, теперь уже сухопутной экспедиции. О ней мы тоже обязательно расскажем. Подписывайтесь и ставьте пальцы вверх, если статья показалась вам интересной. Скоро новая экспедиция Зеленого края на Белое море. Мы будем вести отчет. Присоединяйтесь!