Первую часть статьи о чайных плантациях в Руанде читайте здесь.
На исходе ночи крысы успокоились. Под истёртым одеялом стало холодно и я отправился гулять по окрестным холмам.
Солнце медленно поднималось, его лучи, описывая вершины холмов, проникали в долину.
Площадка возле сушилки, где накануне гуляла деревенская молодёжь, была пуста. С неё отрывался невероятный по красоте вид на тонущие в утренней дымке холмы. Вдали подымался тонкой струйкой дым из домашней печи. В стране тысячи холмов, как называют Руанду, начинался новый день.
Я пошёл на шум реки, доносившийся откуда-то снизу.
Здесь уже слышались человеческие голоса - женщины и дети набирали воду и, следуя друг за другом по тонким тропикам, исчезали в свежем пролеске. Я присел, чтобы послушать журчание воды, которое напоминало первые весенние ручьи в России, но спустя несколько минут с веток спустилась шумная семья обезьян. Они играли, пили воду, охотились на мошкару и, как казалось, совсем не замечали меня, сидевшего в нескольких метрах от них на камне и предававшегося ностальгии.
В полях уже кипела работа. По ближнему ко мне склону. Каждая из чайных плантаций принадлежит одной семье или деревне, жители которой занимаются сбором и обработкой чая. Кроме того, существует несколько компаний, в которых местные жители работают как наёмные рабочие.
Я поднялся по холму, где работники такой компании занимались поливом деревьев. Они шли цепочкой, орошая метр за метром огромные пространства зелени.
На другой стороне холма начинались плантации жителей деревни, где я провёл ночь. Девушки, собиравшие листья в плетёные корзины на спине, узнали меня и, улыбнувшись, позвали поработать вместе.
Мне повесили корзину на спину и показали ряд, на котором мне следует собирать лепестки. Для чая собирают только верхние, самые нежные листья. Девушки показали, как нужно выправлять кисти рук, чтобы работать быстро и не пропускать листья, и разошлись по полю. Постоянно согнутая поясница быстро начала ныть, от разогретой земли веяло испаряющейся влагой. Сборщики чая то шутили, обмениваясь фразами, то пели народные песни. Метр за метром, ряд за рядом двигалась эта монотонная и кропотливая работа.
Ближе к четырём часам дня мы начали собирать сорванные чайные лепестки в тюки, чтобы поднять их наверх, к дороге, где уже собирались сборщики чая.
Мы распределили листья по тюкам и начали аккуратно подниматься по тонкой тропинке, ведущей вверх.
Под навесом во всю шёл торг. Приехала машина перекупщиков с завода, находящегося поблизости. Они взвешивали тюки чая, шумно спорили со сборщиками, которые, как один, требовали больше, и грузили товар в кузов грузовика.
Подошла наша очередь. На руки мы получили чуть больше 20 долларов. Оказалось, что за один день я собрал около 40 килограмм чайного листа, за него дали 3 доллара.
Мы шли по знакомой мне дорожке по вершине холма. Ребята были соседями старика Поля, которого я встретил накануне и поэтому предложили навестить его. Мы болтали о наших странах, я показывал фотографии природы и дома. Потом попробовали посчитать во сколько раз дороже становится собранный ими чай на пути от полей Руанды до полок магазинов где-нибудь в Европе. Если представить себе, что после сушки лист становится легче в два раза, то "мои" 40 килограмм превращаются в 20, которые стоят те же 3 доллара. В магазине за упаковку листового чая 100 грамм нужно заплатить 2-3 доллара. Получается, цена чая возрастает в 200 раз!
Меня довели до последнего дома в деревне у подножья холма. Самый бедный, покрытый потрескавшейся глиной, он словно подпирал обрывавшуюся здесь дорогу. Из темноты дверного прохода вышел Поль. Он широко улыбнулся и предложил сесть.
Мы болтали об истории, о том, что он видел в своей жизни. Его жена подала чай. Я вежливо спросил о том, могу ли я переночевать у него - мой автобус уезжал на следующий день рано утром и мне негде было спать.
Поль сперва не понял моего вопроса, потом извиняющимся голосом сказал:
- Я слишком беден, мне негде принять тебя.
- Мне многого не надо, просто угол. Я не боюсь крыс.
Поль усмехнулся - он беден настолько, что в его доме нет крыс, им попросту нечего здесь есть.
* * *
Ветер монотонно гудел, проникая через открытую переднюю форточку автобуса. Он грузно огибал тела спящих в ночи холмов. Странная, невероятная, заставляющая улыбаться и повергающая в беспомощный страх Африка.
