Знаменитая 501-я стройка на Ямале, известная, как «мертвая дорога», - это участок проекта «Чум – Салехард – Игарка». Он определял вектор строительства железной дороги на севере нашей страны. Заключенные проложили сотни километров дороги в суровых арктических условиях за несколько лет. Сегодня заброшенные объекты лагеря притягивают туристов.
Историк, краеведа Людмила Липатова побывала в разных лагерях 501-й стройки. Она ездила туда в экспедиции и работала гидом. Показывала журналистам и туристам историческое наследие арктического региона. Однажды ей пришлось быть экскурсоводом у президента Исландии Оулавюр Рагнар Гримссона. В 2003 году в рамках государственного визита в Россию генерал-губернатор Канады г-жа Адриенн Кларксон вместе с супругом побывала в Салехарде. Она смогла лично увидеть лагерь 501-й стройки, экскурсоводом вновь стала Людмила Липатова. Журналист телевидения Исландии задал краеведу вопрос о том, что было самым ужасным в лагерях.
По словам краеведа, она ответила однозначно - несвобода. В эпоху освоения Ямала трудностей также было предостаточно: во время сильных люди ночевали в палатках, у них волосы примерзали к подушке, а летом первопроходчиков одолевали комары. При этом они были свободны и могли в любое время уехать в теплые края. Заключенные были лишены этого.
- Я поняла, что журналист ждал от меня другого ответа. Дальнейшая работа с иностранными корреспондентами, которые добираются до наших краев, чтобы своими глазами увидеть остатки лагерей, убедила меня в том, что их интересуют только изможденные лица и то, что под каждой шпалой лежит заключенный. Хотя это выражение было высказано одним из журналистов в качестве аллегории. Попробовали бы на самом деле захоронить кого-нибудь в насыпи! Как мне рассказывал один из бывших зэков, велся строгий учет всем погибшим: отчего умер, где похоронен и т. Корреспондент большой английской телекомпании The Gamma Project Эдвард Валланс настойчиво просил меня показать гулаговские виселицы. Когда я пыталась убедить его, что ни в документах, ни в воспоминаниях участников тех событий – заключенных, вольнонаемных, охранников, – никогда не упоминается о случаях повешения, он мне так и не поверил, - рассказывает Людмила Липатова.
Дорогу строили воры, «власовцы», прибалтийские «лесные братья», украинские националисты, полицаи, рецидивисты, огромное число составляли советские солдаты, побывавшие в немецком плену, подпольщики, немецкие и японские военнопленные, белоэмигранты, захваченные НКВД во время войны в странах Европы, партизаны, сражавшиеся против нацистов, воевавшие против Гитлера и жители Западной Украины, боровшиеся за ее самостийность, участники Польского сопротивления.
Среди узников были академики и профессора. Так, одному из них дали 10 лет за то, что сказал, что немецкий дизель лучше, чем отечественный. Блатные отнимали у них обеды и хлеб и оставляли полуголодными. Все эти люди прокладывали по дикой тундре железную дорогу. Для заключенных их же силами были построены зоны.
Воспоминания заключенных, работавших на 501 стройке противоречивы. По воспоминаниям заключенного Георгия Кондакова: «Нас одели с ног до головы во все новенькое. Нам дали белье, верхнюю спецовку, ватные брюки, две телогрейки, бушлат ватный, спальные мешки, валенки, сапоги кирзовые, меховые шапки-ушанки. По тем временам мы, заключенные, находились в очень привилегированном положении по сравнению с населением, которое голодало».
Еще одно из воспоминаний: «Захоронений под шпалами и в теле насыпи я не знал ни одного случая. Но в некрасовской «Железной дороге» все очень похоже, как с натуры 501-й стройки написано. Я знаю много могил на Хороте, Полярном Урале, станции Собь, Красном Камне, на 141-м км, на 143 км. Было большое кладбище на 175-м км, возле станции Обская. Перед строительством газопровода специальные команды МВД проходили и все надгробные кресты и колышки уничтожали, бараки ломали, жгли».
Другая заключенная, вспоминая об этой стройке, говорила: «Жили впроголодь, над нами страшно издевались, пищу готовили из испорченных продуктов. Почти все начальство воровало. Они говорили, что обеспечили себя на этой стройке на всю жизнь».
Для поднятия духа заключенных на трассе даже работал настоящий передвижной театр, труппа которого была целиком составлена из артистов – профессионалов, в основном, осужденных по 58-й статье.
Чтобы заключенных стимулировать, была введена система «зачетов». Если норма выполнялась более чем на 125 %, один день засчитывался за два, полтора задания – за три. Так многие освобождались раньше срока. От выработки зависел и хлебный паек. Бригады заключенных принимали социалистические обязательства. После подведения итогов тут же за оградой колючей проволоки начальство выдавало премию дополнительным пайком.