За соседним бугром, в уреме, под крутым овражистым склоном сторожат тишину кряжистые дубы да дымчато-сизые осины. Там – древняя чащоба. А ближе к селу сбегает в лощину светлый, вперемежку с орешником березняк, имя ему – Подстар: под старым чертоломом выросший лес.
Долгое время мне казалось, что случилось это недавно. По рассказам жены, когда девчонкой приезжала она на каникулы к деду, березки были совсем тонкими, им, ребятне, подстать. Да и сейчас еще нет там старых, подточенных гнилью деревьев. Но спросил у здешних дедов, был ли перед войною Подстар, и с удивлением услышал: «Был».
Когда-то берега Оки в среднем течении сплошь одевала зеленая шуба. Да пращуры наши зело укоротили ту одежонку, остались от нее одни клочья. На облысевших буграх Правобережья ныне где скотину пасут, где сено косят, не давая подросту захватывать новые земли. Но чуток лес на все перемены людские. Где можно, трудится днем и ночью без устали, наверстывает свое.
Последняя война взяла многих косарей да дровосеков, и послабление дала лесу. Но не везде. Как рассказывал местный уроженец Николай Варламович Миловидов, в самые тяжкие годы войны их, подростков, направляли корчевать разросшийся на лугах кустарник, сгребать да сжигать после половодья весь сор, принесенный рекой.
- По дрова ездили в лес на лошадях. С голодухи какие из нас были возчики – супонь да подпруги сами и затянуть не могли. Но дров накладешь под самую дугу – и в село. В конце дня одно полено, какое сможешь уволочь, имеешь право взять домой. Если в саду отработал – два яблока с собой уносишь, не более…
Таких работников, конечно, посылали – куда поближе. А самый близкий – вот он, Подстар. В ту пору росли в нем высоченные деревья. А остались после лихолетья лишь дальние дубы. Свято место пусто не бывает. Закудрявился на вырубке, опережая собратьев, бойкий березовый подрост, вошел в силу… И вот уж снова шумят на ветру в поднебесье гибкие белоствольные вершины.
Наверняка не впервой спасал костинцев в лихие годины встающий за огородами лес. И всякий раз, сгинув под топором, поднимался вновь перед старой чащобой. Потому издавна и Подстар – вечно молодой, доступный даже древним старушкам, охочим до подберезовиков да чернушек.
В последнее время замечаю: все ближе к реке разливается по склону оврага березовое половодье. Кому-то, может и не по нраву такое вторжение на кромку выпасов. Но лучшей охраны ручью, что струится в логу, пока еще никто не придумал. Так что я – за эту тихую оккупацию.
Зеленеть бы вечно Подстару на радость ягодникам да грибникам, на светлую радость всем, кто любит живое. Чтоб никогда больше не довелось лесу спасать собою селян и все начинать сначала. Неужто сбудется такое?...
Понравилось - ставьте лайк!