4 - БЕРАНЖЕ СОНЬЕР
В июне 1885 года маленький приход Ренн-ле-Шато получил нового священника, Беранже Соньера, которому в ту пору было тридцать три года. В течение шести лет Беранже Соньер живет тихо и спокойно, мечтая реставрировать деревенскую церковь Святой Марии Магдалины, построенную в конце VIII начале IX века на сохранившемся древнем фундаменте эпохи вестготов.
В 1891 году, получив поддержку от своего друга, священника Буде, и заняв немного денег у прихожан, Соньер предпринимает попытку реставрации церкви. И вот, когда рабочие приступили к ремонту церковного алтаря, который покоился на двух очень древних столбах, украшенных тонкой резьбой в виде крестов и загадочных букв.
Реставраторов ждал сюрприз: один из столбов оказался полым, и Соньер извлек из него четыре деревянные трубки, концы которых были залеплены воском и опечатаны.
Три документа не представляли особого интереса, а вот в четвертом свитке с двух сторон были написаны на латыни отрывки из Нового Завета, причем на одной стороне пергамента слова были расположены непоследовательно, без пробелов,со вставленными лишними буквами, а на обратной стороне строчки были оборваны, расположены в полнейшем беспорядке, и некоторые буквы были написаны над другими.
На первый взгляд, текст казался бессмысленным, и только после внимательного изучения свитка Соньер понял, что он зашифрован. Решив узнать, что же содержится в свитке он сделав для себя копию, отправляется в Париж, чтобы показать найденные свитки некоторым высокопоставленным духовным лицам. Среди них – аббат Бьей, директор семинарии Сен-Сюльпис, и его кузен Эмиль Оффе, имевшего репутацию знатока лингвистики, криптографии (тайнописи) и палеографии ( историко-филологическая дисциплина, изучающая историю письма). В результате работы над свитком они получили два текста содержащих следующие фразы:
BERGERE PAS DE TENTATION QUE POUSSIN TENIERS GARDENT LA CLEF PAX DCLXXXI PAR LA CROIX ET CE CHEVAL DE DIEU J'ACHEVE CE DAEMON DE GARDITN A MIDI POMMES BLEUES (Дословный перевод: ПАСТУШКА НЕТ СОБЛАЗНА ЧТО ПУССЕН ТЕНЬЕ ХРАНЯТ КЛЮЧ PAX DCLXXXI КРЕСТОМ И ЭТОЙ ЛОШАДЬЮ БОГА Я ДОБИВАЮ ЭТОГО ДЕМОНА ХРАНИТЕЛЯ В ПОЛДЕНЬ СИНИХ ЯБЛОКЪ).
И если первая фраза была непонятна, то в другой имелся хоть какой-то смысл:
A DAGOBERTII ROI ET A SION EST CE TRESOR ET IL EST LA MORT
(Дагоберу II Королю и Сиону принадлежит это сокровище и оно есть смерть).
Пробыв в Праиже три недели Соньер не раз посещает Лувр рассматривая картины и вскоре заказывает копии трех картин: «Аркадские пастухи» Пуссена, «Искушение святого Антония» кисти Тенирса и портрет папы Целестина V неизвестного художника.
Вернувшись в Ренн-ле-Шато, Соньер продолжает реставрационные работы, и вскоре извлекает из земли древнюю надгробную резную плиту. После внимательного изучения плиты, Соньер отправляется на кладбище и ищет могилу маркизы д'0тпуль де Бланшфор. На ее надгробном камне установленнным на могилу, около ста лет назад, была выгравирована анаграмма, суть которой заключалась в том, что если буквы надписи поменять местами, то текст дает возможность сделать следующий шаг связанный вновь с художниками Пуссеном и Тенье. Надпись на камне Соньер уничтожает и в сопровождении своей верной служанки обоходит окрестности в поисках других надгробных камней, ища на них какие-то таинственные надписи.
Начиная с этого времени, он вступает в бешеную переписку со всей Европой и с совершенно неизвестными адресатами, только на почтовые марки Соньер тратит значительные суммы, намного превосходящие его скромные возможности. Затем он начинает какие-то не очень ясные дела с различными банками; один из них даже посылает из Парижа своего представителя, который проделывает путь до Ренн-ле-Шато с единственной целью заняться делами Соньера. А начиная с 1896 года он совершает необъяснимые и беспрецендентные траты, которые как окажется после его смерти в 1917 году, исчислялись многими миллионами франков.
Часть денег Соньер тратит на полную реставрацию церкви, выгравировав над портиком надпись: TERRIBILIS EST LOCUS ISTE - УЖАСНО ЭТО МЕСТО.
Прямо перед входом возвышается статуя, Асмодея, хранителя секретов и спрятанных сокровищ, и он же по легенде, строитель храма Соломона.
А кропильницу поддерживает бронзовый бесенок.
На самих стенах церкви были изображены сцены противоречащие текстам Священного Писания, признанного Церковью. Так, на одной из картин нарисован младенец, завернутый в шотландский плед, а на другой – тело Христа, уносимое в могилу, находящуюся в глубине темного ночного неба, освещенного полной луной, создавалось впечатление, что Соньер на что-то намекал. Но что? То, что положение во гроб тела Христа имело место много часов спустя после того, как, согласно Библии, тело похоронили днем? Или же, что тело не опускают в могилу, а наоборот, оно выходит оттуда?
В дальнейшем Соньер начинает принимать у себя знаменитых гостей: его посетили Государственный секретарь по делам культуры и, что особенно удивительно по отношению к простому деревенскому священнику, Эрцгерцог Иоганн Габсбургский, кузен австрийского императора Франца – Иосифа. Позже из банковских ведомостей станет известно, что в один и тот же день Соньер и эрцгерцог открыли два счета и что второй положил на счет первого солидную сумму.
Высшие церковные власти закрывают на все это глаза. Но после смерти старого начальника Соньера в Каркассоне новый епископ требует объяснений. Соньер высокомерно и с некоторой долей наглости сначала отказывается выдать происхождение своих денежных средств, потом отказывается передать ему деньги, как того желал епископ. Последний, не имея больше доводов, обвиняет Соньера в спекуляции предметами религиозного культа и при посредстве местного суда временно отстраняет его от должности. Соньер подает апелляцию в Ватикан, который сразу же снимает с него обвинение и восстанавливает его в прежнем звании.
Семнадцатого января 1917 года на шестьдесят пятом году жизни с Соньером случается удар, и это то же самое число, какое высечено на надгробном камне маркизы де Бланшфор,и которое священник уничтожил. Самое любопытное в том, что касается удара, случившегося с Соньером семнадцатого января, это то, что за пять дней до этого, двенадцатого числа, его прихожане отметили, что их кюре казался здоровым и цветущим, но по найденной расписке, в этот же день, двенадцатого января,его верная служанка Мари заказала гроб для своего хозяина…
Позвали священника из соседнего прихода, чтобы выслушать последнюю исповедь умирающего и соборовать его. Они закрываются в комнате, но вскоре призванный кюре выходит оттуда, как свидетельствует один очевидец, в совершенно ненормальном состоянии, а другой утверждал, что он впал в депрессию, длившуюся много месяцев. Вполне может быть, что все эти рассказы преувеличены, но известно совершенно точно, что в последнем причастии своему собрату священник отказал…
Итак, двадцать второго января Соньер умирает, так и не получив отпущения грехов. На следующее утро его тело, одетое в великолепное платье, украшенное малиновыми шнурами с кисточками, было посажено в кресло на террасе виллы Бетания, и многочисленные посетители, среди которых было несколько неизвестных людей, проходили мимо один за другим, а некоторые даже отрывали от его одежды кисточки на память. Этой странной церемонии, которой до сих пор удивляются жители деревни, так и не было дано никакого объяснения.
Понятно, что все с нетерпением ожидали вскрытия завещания. Но ко всеобщему удивлению и разочарованию, Соньер объявлял в нем, что у него ничего нет.
После смерти своего хозяина Мари продолжала жить на вилле Бетания и двадцать девятого января 1953 года с ней, как и с ее хозяином, случается удар, которого никто не мог предвидеть, и вскоре она умирает, унося свою тайну в могилу.
************
Продолжение следует
