В Большом-пребольшом лесу, в маленьком-премаленьком скромном замке жил-был очень пафосный и самовлюблённый Белый Кролик. Если вам известна "Сказка про Буку и Бяку", то вы сразу поймёте о каком кролике идёт речь. Если же нет, то я вам немного про него расскажу. Кролик происходил из старинной итальянской семьи чёрных кроликов, известных всем по сказке про Пиноккио. Он, как и все его предки, занимался ритуальными услугами, но из-за того, что родился белым (а в семье это считалось, странностью, если не сказать позором), переосмыслил своё занятие, модернизировал доставшееся ему в наследство похоронное бюро и весьма преуспел. К тому времени о котором пойдёт речь в этой сказке, Белый Кролик достиг среднего возраста, поселился в Лесу и управлял делами на расстоянии. Но даже при том, что разбросанные по всему миру бюро ритуальных услуг возглавляли его многочисленные племянники, работы было много, а толкового помощника не было.
Кролик был активным существом и, не откладывая дело в долгий ящик, достал с книжных полок все девяносто семь фотоальбомов, где хранились фотографии его горячо любимых племянников (Кролик всё-таки происходил из приличной итальянской семьи, и каким бы беспардонным, циничным и самовлюблённым зверем не был, а племянников всех помнил, вполне искренне любил и посылал им подарки на Рождество и Пасху). Около каждой фотографии была краткая характеристика, чтобы не запутаться в выборе подарков.
Кролик остановил свой выбор на фото тощего крольчонка в круглых очках и с торчащими зубами. Она была помечена буквами СМК, что сам крольчонок интерпретировал, как "серьёзный молодой кролик", а вся семья, как "самовлюблённый маленький кретинчик". Этот племянник писал витиеватым почерком дядюшке слёзные письма, в которых рассказывал, что его никто не понимает, все притесняют и ущемляют, не давая развиться его многочисленным талантам, родственники его окружают глупые и немузыкальные, а условия жизни в семье настолько примитивные, что выносить их невозможно.
"Ну вот, самое время совершить доброе дело," - подумал дядюшка, - "спасу беднягу от нечуткого окружения, из примитивных условий и пристрою к делу!" Племянник не заставил себя долго ждать. Попросив дядюшку оплатить билет на самолёт (родственники из зависти проезд не оплатят), племянник прикатил через день. На вопрос дядюшки:"Как добрался?" СМК ответил, что путешествие было кошмарное, пассажиры в самолёте дикие, а условия перелёта примитивные". Разбрасывая по дороге фантики от конфет, племянничек прошёл в комнату для гостей, обвел её кислым взглядом и сообщил хозяину, что кондиционеры в золотых корпусах с россыпью алмазов давно вышли из моды. И даже мало-мальски уважающие себя голотурии ставят платиновые с изумрудами. "Примитивненькие, конечно, условия," - сообщил он, заваливаясь на огромную кровать, застеленную покрывалом из молочно-белого кашемира в уличных ботинках,- "Но кто ж надеялся?"
Вы спросите, почему Белый Кролик не разозлился и не выгнал тут же наглеца и грязнулю из дому? Чтобы понять это, надо знать историю кроличьей семьи. Я позволю себе рассказать вам легенду, которую кролики бережно передавали из поколения в поколение. Легенду о прадедушке Жёлуди.
В те времена когда вселенная ещё не была создана, из первозданного хаоса, достигшего апогея, зародился Чёрный Кролик. Назвали его Первомай Кругу. Первомай, потому что родился он в ночь на первое мая (в Вальпургиеву ночь). Кругу потому , что... Впрочем, никто не знает, почему ему дали такую фамилию. Возможно, его мама (а это была Безалаберность) что-то перепутала, когда заполняла бумаги в загсе, или его папа (а это был Хаос) хаотически выбирал буквы для фамилии отпрыска, этого мы уже никогда не узнаем. Факт тот, что крольчонка назвали Первомай Кругу, что ему категорически не понравилось, как только он начал хоть что-то соображать. Однажды, когда Первомай был совсем ещё крохой, он простудил ухо. С кроликами бывает. Вызвали доктора из детской поликлиники. И пока доктор осматривал малыша, мама его судорожно металась по кухне в поисках серебряной ложечки, чтобы посмотреть горло. Ну ведь точно была одна где-то! И не показывать же доктору, что семья размешивает чай ложками из пачек чая Alokozay, купленных по акции! Короче, ложку мама Безалаберность так и не нашла, а когда вошла в комнату, доктор уже закончил осмотр и сообщил ей, что ничего серьёзного нет, а дитя приятно поразило его общительностью и глубиной познаний. Он первый раз видит, что бы крольчонок такого нежного возраста знал своё имя, тем более такое оригинальное. Мама, которая к тому времени уже немного знала своего сыночка, сдержанно улыбнулась и посмотрела в карточку. Вместо "Первомай Кругу" там, со слов юного дарования, было написано "Пюрнрахцарах Шапито".
Став старше, молодой кролик всё чаще задумывался о псевдониме. Английский вариант "Фёстмэй Раунд" он отверг сразу. Украинский аналог "Першетравень Куля" звучал побогаче, но всё же чего-то не хватало. В конце концов Кролик вернулся к выбранному в глубоком детстве "Пюрнрахцараху Шапито". Фамилия полностью отражала образ действий и мыслей её обладателя. А в имени молодой кролик сначала сомневался, потому, что имя "Румпельштильцхен" ему тоже очень нравилось. Но герой легенды был вынужден его отвергнуть, ибо уже существовал премерзкий тип с таким именем, и дурацкое сокращение "Румпель" тоже не грело.
Много странных и абсурдных историй было в жизни новоявленного Пюрнрахцараха Шапито. Биография его была полна хаоса и безалаберности. Дожил он до глубокой старости, облез и усох. Но по мере усыхания его тела, самомнение его росло и росло. И в конце концов он объявил, что он никакой ни кролик, а дикий кабан, и запретил потомкам называть его иначе. Каждый раз, приходя к столу, он страшно надувался, топорщил усы и кричал громовым голосом: "Почему в тарелке капуста?! Где мои жёлуди? Я спрашиваю, где мои жёлуди?" Так его и прозвали "Прадедушка Жёлуди".
И во всех его потомках, нет-нет, да и мелькали фамильные черты: хаотичность, безалаберность, неаккуратность и фантастическое самомнение. Наш Белый Кролик тоже не был вполне свободен от этих черт. Потому и к племяннику отнёсся снисходительно, понимая, что наследственность - есть наследственность, и ничего с этим не поделаешь.
Через два дня нытья, придирок, обидок и ужасного беспорядка возникшего в доме, дядюшка начал подумывать о том, чтобы снять номер в гостинице Бабушки Мышки и Тётушки Хомячка. Но на третье утро, спустившись на кухню, он обнаружил записку, приклеенную жвачкой к мраморной столешнице. Записка гласила: " Дядюшка, мой талант гибнет в условиях вашего захламленного, несовременного, нищенского дома. Я больше не могу выносить эти примитивные условия и общество такого ограниченного, немузыкального, дремучего субъекта, как вы! Я принял приглашение тётушки Джессики и, надеюсь, она сможет понять и оценить мой потенциал!" Давненько Белый Кролик не испытывал такого чувства облегчения, свободы и счастья, как в тот миг, когда он дочитал это письмо.
Наведя порядок в доме, Белый Кролик снова взялся за фотоальбомы. На сей раз взгляд его остановился на самой жизнерадостной физиономии, какую только можно себе представить. Этот племянник тоже не заставил себя долго ждать и прикатил в жажде новых впечатлений и головокружительных приключений. Он никогда не унывал и любил громко распевать в ванной стихи собственного сочинения. Вот один из примеров его творчества:
"Наш Кролик был весёлый малый!
И в туалет он заходя,
кричал:"Не надо мне бумаги,
На это уши, уши у меня!"
Возможно, активность, шумливость и постоянное пение племянника утомили бы дядюшку, но племянник появлялся дома всё реже и реже, не проявив интереса к семейному бизнесу, а потом и вовсе пропал. Говорят он ушёл с музыкальной группой "Лесная Поляна", состоящей из трёх серых гномов, исполняющих песни Альвира-скальда, и одного лемминга, который умел очень громко пищать. В нужном месте гномы наступали леммингу на хвостик, и тот орал так пронзительно, что шишки с ёлок опадали. Кроликов племянник очень с ними сдружился. Когда в начале зимы у лемминга случился припадок мерячки, и он отправился на зов Полярной звезды, гномы и молодой Кролик устремились за ним. Больше их никто в Лесу не видел.
Дядюшка не очень переживал. Ему казалось, что когда племянник пытался приподнять настроение клиентам, загадывая им загадки, типа "Деревянный пирожок с мясной начинкой", или предлагал "Ну, что с огоньком?", он вредил семейному бизнесу. Возможно, наш Кролик был слегка старомоден.
Чем больше Кролик листал фотоальбомы, тем больше ушастых мордочек он отвергал. И, наконец, он дошёл до фотографии своей любимицы. Это была молодая крольчиха необычайной, исключительной красоты. Она была белая, толстая и пушистая, как одуванчик. Кролик долго чесал в затылке. Женщина, как-никак должна заниматься домом, семьёй, детьми, кухней. Не испортит ли он жизнь своей любимице, предложив ей участие в семейном бизнесе? Но в конце концов Белый Кролик решился. И вскоре в его дом ворвалось само очарование в ослепительно белой шубке, сияя небесно-голубыми глазами и весело поводя ушками, похожими на лепестки ромашки.
"Дядюшка!", - взвизгнула она, - напрыгнув на Кролика и свалила его со стула. Племянница попыталась поцеловать дядюшку, но вместо этого нечаянно ударила его головой по носу так, что у него искры из глаз посыпались. "Извини," - огорчённо воскликнуло юное создание и погладило дядюшку по носу, при этом попав ему в глаз. Неуклюже потоптавшись по дядюшкиным ногам, молодая крольчиха встала с пола, опрокинув стол накрытый к чаю. Кролик еле успел отскочить, чтобы на него не пролился кипяток. Крольчиха всплеснула лапами, попятилась и... опрокинула тяжеленный стальной сейф, в котором Белый Кролик хранил на вишнёвой подушечке, под стеклянным колпаком, самое ценное, что у него было. А именно свой парадно-выходной хвостик, которым он страшно дорожил, как вы помните. Сейф рухнул сметая старинные китайские вазы и пробив дубовый паркет. Кролик тихо зашипел. Дверца от сейфа отскочила, стеклянный колпак разбился, сияющий белизной, нежно-пушистый хвостик покатился по полу. "Мама миа!" - воскликнула племянница, широко распахнув незабудковые глаза и прижав ладошки к круглым щёчкам. Она в ужасе попятилась, глядя на учинённый ею разгроми, изо всей силы наступила каблуком прямо на парадно-выходной хвостик. "Нет!" - взвыл Кролик, - "Я с тебя семь шкур спущу, маленькая негодница!"
И спустил. Под белой пушистой шубкой оказался спортивный бархатный розовый костюм. Под спортивным костюмом чёрное коктейльное платье. Под платьем гламурная пижамка в морковку. Под пижамой домашние джинсы с рваными коленками и майка со стразами от Сваровски. Под домашним костюмом, костюм для верховой езды. Под костюмом для верховой езды теннисное платье. Оно-то и было седьмой шкурой. А под ней был настоящий, родной угольно-чёрный мех. От толстой белоснежной крольчихи с фотографии не осталось и следа. Племянница оказалась обычной черной гладкошерстной крольчихой, тощей, как уличная кошка. Вот что делает с кроликами и людьми фотошоп.
Впрочем, лишившись всех лишних шкур, крольчиха перестала быть такой неуклюжей, как прежде. В семейном деле она понимала не хуже, чем в моде и стала достойным компаньоном своего дядюшки. Её строгий чёрный наряд соответствовал духу заведения, где она работала, а прекрасные незабудковые глазки по прежнему умиляли дядюшку. Сейф починили, пол отреставрировали, разбитые вазы продали вдохновенной Выхухоли для создания альпинария. А хвостик купили новый, краше прежнего. К тому же кто лучше Белого Кролика понимал, что все накладные хвосты с собой туда не заберёшь?
Вам может понравиться: Песни Альвира-скальда. Баллада о повешенном. Сказка про Бяку и Буку. Сказка про Старушку-Кукушку. Песни Альвира-скальда. Баллада о превращённом. Легенды Отузской долины. Три джигита.