Сергей Васильевич и Александра Константиновна Лукичевы уже давно живут в Вологде, но родом оба из деревни Чахлово бывшего Гаврильцевского сельского совета.
В канун Дня Победы беседуем с Сергеем Васильевичем, участником войны. Он 1926 года рождения, на войну был призван в 1943-м, но обо всем по порядку…
- Родился в деревне Чахлово… Когда стали объединять колхозы, пришлось переехать в Погорелово, что близ Огарково. Дом разобрали, перевезли. Это до войны еще было…
- Где-то в тридцать девятом, - подсказывает Александра Константиновна. Она тоже в разговоре участвует, подсказывает мужу, если забудет что-то. Это и неудивительно. Ведь еще в деревенском детстве они соседями были, а в 1953 году и поженились. 7 февраля отмечала большая семья Лукичевых бриллиантовую свадьбу…
- Родители крестьяне, колхозники. Колхоз организовался где-то в 1930 году, - вспоминает Сергей Васильевич. - В школе семь классов учился, до четвертого класса в Погорелово, а потом в Мосейковской школе. После школы мне сразу дали две лошади и косилку. Колхоз назывался «Красная Армия». До 1943 года работал в колхозе. Косил траву, сено возил в Паприху, там метались большие скирды, их отправляли потом в воинские части для лошадей. Зимой на заготовке леса работал. А потом вместо ушедшего на фронт бригадира поставили меня бригадирить. Мужчин-то почти не было в колхозе, одни женщины. Вот председатель Дормидонт Никифорович и говорит: «Давай…»
Не обошла война стороной и других членов семьи: старший брат Сергея Васильевича, Анатолий, правда, не служил, как железнодорожник был «на брони», а вот Александр Васильевич пропал без вести поздней осенью 1941 года в боях под Москвой (как и отец Александры Степановны, пропавший без вести в том же 41-м под Ленинградом). Николай Васильевич так же был призван в 41-м, после учебы в школе младших командиров в Великом Устюге, был отправлен на фронт, там тяжело ранен, за боевые заслуги награжден орденом «Красной Звезды».
О том, как воевал Николай Васильевич, лучше расскажет документ представление на присвоение ему ордена Красной Звезды (нашел недавно в глубинах интернета сын Сергея Васильевича и племянник Николая Васильевича)…
Итак: наградной лист на Лукичева Николая Васильевича: «Тов. Лукичев участвует в боях с немецкими захватчиками с мая 1942 г. Горя священной ненавистью к врагу, т. Лукичев показал при защите Родины образцы особой храбрости, самоотверженности и мужества.
Полк занимал оборону в Смоленской области, т. Лукичев с группой бойцов в 8 чел., пробравшись в тыл противника, определил численность врага и местонахождение его огневых точек. Возвращаясь с разведки, наткнулись на немецкий блиндаж, охраняемый часовым. Т. Лукичев принял решение его захватить и под покровом темной ночи бесшумно снял часового.
Ворвавшись в блиндаж, ножами зарезали 3 гитлеровцев, а 1 захватили в плен.
13.08. 1942 г. т. Лукичев, участвуя в общем наступлении полка, был легко ранен в бок, но с поля боя не ушел и продолжал сражаться с врагом. В этом бою т. Лукичев лично поджег из ПТР с расстояния 100 м вражеский средний танк, а затем подорвал его противотанковой гранатой. Следовавшие за танком 2 бронемашины были уничтожены т. Лукичевым бутылками с горючей смесью.
15. 08. 1942 г. т. Лукичев с 4 бойцами при занятии деревни Болтомировой гранатами уничтожил 2 вражеских дзота, мешавших продвижению нашей пехоты. Ворвавшись одним из первых в траншею врага на окраине деревни, т. Лукичев в рукопашной схватке заколол штыком немецкого офицера.
В бою за д. Мариково т. Лукичев лично из ПТР уничтожил 2 немецких дзота и орудие, выкаченное немцами на открытую огневую позицию. Заменяя выбывших из строя офицеров, т. Лукичев командовал в этом бою сначала ротой, затем батальоном. Взяв д. Мариково, т. Лукичев с 2 бойцами уничтожил наблюдательный пункт немцев на колокольне д. Орлово, сбросив одного наблюдателя вниз, а 2 захватив в плен. Утром д. Орлово была взята нашими войсками.
18. 08. 1942 г. т. Лукичев в бою за д. Назарьево, командовал группой бойцов в 26 человек. Ворвавшись в деревню, они штыками и гранатами выбили гитлеровцев примерно из 10 домов. Немецкая артиллерия открыла огонь прямой наводкой. Дома пришлось оставить и залечь в канаве. Отбив немецкую контратаку, т. Лукичев с бойцами вновь ворвался вглубь деревни. Через несколько минут т. Лукичев был тяжело ранен в правую ногу. В самозабвении т. Лукичев приказал бойцу подкатить станковый пулемет, огнем которого бил по остаткам отступавших гитлеровцев. По окончании боя, обессилевший от потери крови т. Лукичев был подобран товарищами у пулемета».
Вот как воевал брат Сергея Васильевича. Впрочем – хлебнул военной доли и сам Сергей Лукичев… А война – на всех одна, но и своя у каждого…
- Брат был тяжело ранен, голень вся была разбита, в госпиталь попал, грозила ампутация. Но сделали операцию, спасли ногу и отправили его домой, - продолжает рассказ Сергей Васильевич. - Я еще служить не ушел, а его уже встретил. Накануне приезда думаю – надо брата встретить как положено. А где водки-то взять? Я собрал все самовары и стаскал в Огарково, там был приемный пункт металла (за лом – керосин, вино давали) и мне две бутылки водки дали… Собрали стол и отметили. Вся округа собралась у нас – вот, пришел человек с войны! Потом он устроился на работу военруком в Вологде.
Их сестра Елизавета Васильевна побывала на оборонных работах, она оставила воспоминания о военном времени, которые также публикуем в сегодняшнем номере.
- Сестра Лиза была на укрепработах в Ленинградской области, - рассказывает Сергей Васильевич. - Помню, я возил молоко на переработку в Вологду, на Советском проспекте был пункт, и вдруг Лиза приходит, отпустили ее с работ, приехала. Пришла она в Вологде к старшей нашей сестре, Вере Васильевне (у той мужа забрали, был он лейтенантом), она ей и подсказала – иди к пункту сдачи молока, там Сережка, он тебя увезет домой. Лиза и прибежала – босоножки на ногах, штаны, одежка плохонькая. Я ее накормил, в тулуп завернул и привез домой…
В октябре 1943 года пришла повестка и Сергею Васильевичу. Целый месяц шел эшелон через всю страну, на Дальний Восток – холодали и голодали в пути…
- Привезли нас на станцию Бакланка (неподалеку от Благовещенска), - вспоминает ветеран. - Сразу баня, старую одежду сдали, новую выдали… Белье чистое, американские ботинки желтые с обмотками. Шинели – с убитых, стиранные, а все равно – где-то дырка, где-то пола оторвана. Оделись и друг друга не узнали… Нас пересадили в мотовозы и по узкоколейке к месту дислокации в село Ключи привезли, уже неподалеку от границы с Маньчжурией. Пришли на место, понять не можем – где казармы и прочее. А там, оказалось, всё в земле. На целые роты землянки вырыты, и столовые в земле, и все остальное. Целый гарнизон подземный… Я сначала рядовой был, потом школу сержантского состава закончил, и стал служить в минометной роте, командиром минометного расчета. Служба была такова: подъем в 6 утра, на улицу – вместо физзарядки набирали охапки сухой травы, стягивали ремнем и тащили в землянку на топливо. Дров там не было, местность степная. …После умывания – в столовую, перед завтраком обязательно выпивали стакан хвойного настоя от цинги. Невкусно, а что делать… Потом – учебные занятия…
Тем временем и война с Германией закончилась. Выполняя данные союзникам обязательства, 9 августа 1945 года советское правительство объявило войну Японии. Начинался последний этап Второй Мировой войны…
- Выстраивают нас и зачитывают сообщение о начале войны с Японией и приказ о выступлении, - рассказывает Сергей Васильевич. - Вооружение получили: у каждого винтовка, противогаз, сумка, вещмешок, кому еще что по штату положено – станины от миномета, мины – все на себе. Пешим строем идем в Константиновку-на-Амуре, к переправе. И такой дождь хлынул. Идти трудно. У меня в мешке восемь мин. Я поскользнулся, в колею упал и встать не могу, хорошо техники сзади не было… Границу перешли (хотя точно мы не знали, где и находились, но дома уже другие – фанзы, запах даже другой) – горная речка, а за ней прямо в горе шестиярусные дзоты, а в них, как потом оказалось, смертники у пулеметов цепями прикованы. Вот там и шли бои. Только перейдут наши речку – японцы начинают поливать из пулеметов. От одной из рот восемь человек осталось… Раненых очень много… Из пушек по дзотам били – только искры летят… Много сил было брошено, а взять не могли.
В тех боях был контужен и сам Сергей Васильевич… Тем временем, на других участках фронта миллионная Квантунская армия терпела поражения, и уже к концу августа 1945 года сопротивление японцев было сломлено, хотя отдельные гарнизоны сопротивлялись еще и в сентябре…
- Начали мы уже строить в ледяной воде переправу через речку, чтобы штурмовать укрепрайон, видим – проезжают машины с белыми флагами. Капитуляция… Многие там погибли. Всех собрали в братскую могилу, памятник поставили. Вошли в китайский город Сун-У. Я в комендантский батальон попал. Охраняли город. В то время стали появляться в тех местах хунхузы, местные разбойники. Прискачут откуда-то на лошадях, с оружием, налетают, грабят. Нам сообщали, и мы на «студебеккерах» с пулеметами выезжали, отбивали эти налеты…Там были сосредоточены огромные запасы древесины – все это вывозилось в СССР. Пока древесину не вывезли, мы там и находились. Потом вернули нас в Союз.
До 1950 года продолжалась служба Сергея Васильевича на Дальнем Востоке. Демобилизовался старшим сержантом, вернулся домой. Работал на ВРЗ, на железной дороге, на льнокомбинате инженером по пожарной безопасности. В 1953 году женился. Жена Александра Константиновна долгое время работала в колхозе «Родина» - дояркой, бригадиром…
У них трое детей, шесть внуков, семь правнуков.
Сергей Васильевич имеет медали: «За победу над Японией», «20 лет РККА», орден Отечественной войны, юбилейные награды.
В семье Лукичевых мне передали и интереснейшие воспоминания Елизаветы Васильевны Лукичевой…
Елизавета Лукичева
Что я сделала для победы
Никогда не забуду я 22 июня 1941года, когда прозвучало по радио это страшное, холодное слово – «война»!
Утро 22 июня было таким светлым, солнечным. Но уже к вечеру все будто бы перевернулось, пошел холодный дождь. И уже разносили повестки, оповещавшие о необходимости прибытия на сборные пункты.
К началу войны мне исполнился 21 год. Я работала в планово-финансовом секторе Вологодского областного отдела народного образования. По распоряжению облисполкома началась отправка вологжан на оборону Ленинграда. От Облоно для участия в защите Ленинграда на оборонные роботы была направлена группа сотрудников, в том числе и я от комсомольской организации. Это были страшные, незабываемые дни. Откуда только брались у нас силы! Но мы были молоды, нам придавало силы великое чувство любви к Родине, ненависть к врагу.
Однако, постараюсь все рассказать по порядку.
24 августа из Вологды пошла первая баржа по направлению к Ленинграду. Наша цель – участие в строительстве сооружений по защите города. Всего баржа вместила 2500 человек.
3 сентября наша баржа прибыла в Лодейное поле. Сразу же женщинам была дана команда расквартироваться. Мужчины в это время принялись загружать баржу продуктами питания, освобождая продовольственные склады.
Оказалось, что большинство населения города уже эвакуировано. В покинутых спешно квартирах была оставлена мебель, продукты питания. Нередко можно было увидеть в кухне покинутой квартиры на плите недожаренную, уже потемневшую картошку. Во многих дворах гуляли куры.
Пристанище мы нашли быстро. Разложили взятые с собой вещи и затем пошли в город, чтобы найти столовую и пообедать. Только вышли, как увидели бежавшего навстречу нашего парня, которого направили, чтобы нас разыскал и передал распоряжение собраться на барже. Надо было срочно уходить из города, так как неподалеку, в шести километрах от станции Олонец, уже были немцы.
И вот пешком мы пошли на Вытегру, а это был путь в 120 километров. Шли день и ночь – лесными тропами, через болота, питались ягодами. На наше счастье иногда в пути встречались леспромхозы – там нас немного подкрепляли, давали хлеба грамм по 200 на человека. Ночевали мы у местного населения на сеновалах, а иногда даже в курятниках. А в Вытегре ночевали в бараках, после того, как из них вывели заключенных.
Дня через два после прихода в Вытегру, было принято решение вести наш отряд в Петрозаводск. Ехали на барже Онежским озером. Пришлось очень уплотниться, так как на нашу баржу посадили бывших заключенных из Медвежьегорска.
Вот и Петрозаводск. Но город пуст, население уже эвакуировано. Повезли нас обратно. Остановились в селе Вознесенье Ленинградской области.
Здесь мы включились в тяжелые земляные работы: рыли окопы, траншеи.
В тот год осень была очень дождливая и холодная. Вечно сырые, мы согревались немного только около костров. А главное – одеты-то все были по-летнему. Особенно страдали ноги.
Работали из последних сил. Приближалась зима, а она в этот страшный год тоже была ранняя и холодная. На ноябрьские праздники выпал снег. И в это время нам немножко повезло: нам выдали фуфайки и американские ботинки с деревянной подошвой 40 – 43 размера. А вот головных уборов не было. Изворачивались как могли: накручивали на голову полотенца и прочее. Можно представить, как мы выглядели, не лучше пленных «фрицев».
Вернулись с оборонных работ только под Новый год.
Продолжалась Великая Отечественная война. Тяжелые потери несла наша Родина. С болью в сердце воспринимали мы вести с фронтов о гибели дорогих и близких людей, о разрушенных городах и селах, о зверствах, чинимых фашистами. Труженики тыла стремились всем, чем можно, помочь фронту, приблизить победу.
В феврале 1942 года как сандружинница я работала на станции Вологда-2. Мы встречали эвакуированных ленинградцев. Работали сутками, по 8 человек в смену.
Вологда являлась как бы продовольственным пунктом на пути эвакуированных. Всем оказывалась посильная медицинская помощь.
Жуткую картину видели мы каждый раз, входя в вагоны: по середине чуть курилась печка-буржуйка, вокруг сидели, тесно прижавшись друг к другу, люди – истощенные, грязные, закутавшиеся в одеяла и во что попало.
В большинстве вагонов мы находили мертвых. Их были сотни. Мы складывали мертвецов на санки и увозили в специальный сарай. Особенно было жаль, когда подбирали мертвых молоденьких парнишек. Среди них были и воспитанники Суворовских и Нахимовских училищ. С фотографий их комсомольских билетов на нас смотрели жизнерадостные, красивые ребята. Теперь, мертвые – они выглядели как маленькие старички.
Запал в душу юноша, который умер у меня на глазах, а я ничем не могла ему помочь. Он положил в рот кусочек хлеба, а челюсти уже не могли жевать, и проглотить хлеб уже не было сил. Закрыв глаза, он стал оседать на пол…
Немного позднее в Вологду стали поступать раненые солдаты. В здании педагогического училища был открыт госпиталь № 1185. И мы опять дежурили в госпитале по сменам.
Что только мы ни делали, чтобы облегчить страдания и скрасить жизнь раненых. Слабых кормили с ложечки, мыли в ванне.. Особенно часто приходилось по их просьбе писать письма родным, а иногда и любимым подругам. Работали и на кухне. Чистили картошку, овощи, помогали мыть посуду, мыли полы.
За весь период войны некогда было подумать о себе, об отпусках, о выходных днях. Помимо дежурств в госпитале, пилили дрова для бань, ходили расчищать железнодорожные пути от снега. Для облисполкома сами заготавливали дрова на зиму (бревна доставали из реки). Старались этот тяжелый труд усовершенствовать таким образом: мы, молодые, стояли по колени в осенней ледяной воде, а с берега нам спускали веревки с двумя петлями. Через эти петли мы пропускали сырые тяжелые бревна, а затем бревно тянули наверх, складывали в штабель. Сами потом эти бревна и разделывали.
Весной я ездила на сплав в Усть-Вологодскую запань. Здесь уж мы работали совсем как мужчины.
И не только физически работали. Несколько раз, как донор, сдавала кровь для раненых. Одной из первых подписалась на заем из расчета двухмесячной заработной платы.
Вот так я и все, кому дорога Родина, ковали и приближали Победу.