В этом вопросе существует два совершенно разных подхода, два разных понимания, в результате чего искомый предмет оказывается в двух различных непересекающихся оперативных пространствах. Например, «Молот ведьм» – известное наставление для инквизиторов – это магия (вернее, реакция на неё), и «Путешествие в Икстлан» Карлоса Кастанеды – тоже магия. То бишь при одном подходе имеем в буквальном смысле чёрта рогатого, при другом же – науку об астрале.
А вообще понять это очень просто.
Когда смотрим на каплю воды в микроскоп, видим, что она наполнена множеством существ. Точно так же наполнено и окружающее нас пространство – среда, в которой мы пребываем. Воздух, эфир, астрал… Астрал – это мир тонких энергий, пространство, наполненное энергетическими сущностями, которые в старину именовали элементалами. Вот только невидны они ни в какой микроскоп – как, впрочем, и атом, электрон, квант… По сути магия – это естественная наука, которая прямым ходом ведет к таким штукам как эфир (вспомним Теслу), силовые поля, квантовая физика и многим другим понятиям современной науки. Короче говоря, магия есть не что иное как распознавание и использование астральных сущностей и энергий.
Каким же образом маг может ими управлять? Поскольку человек, его природа, это ведь тоже энергии, стало быть, собственное вещество нужно уметь настраивать на необходимую волну, на волну тех энергий, которые маг желает использовать. Таким образом, вещество человека входит в соприкосновение с астральными энергиями, выходит в астрал (кстати, стёбовое выражение «вышел в астрал» означает по сути то же самое – изменение собственного энергетического состояния с помощью искусственных стимуляторов – алкоголя либо наркотических веществ).
С тем, что среда, в которой пребывает человек, заполнена под завязку, думаю, мало кто будет спорить. А вот трактовка может быть разная. Современный автор Воробьевский, уверен, например, что все эти энергии есть не что иное как бесы. Мысль, кстати, не новая, поскольку именно этим можно объяснить старинный обычай накладывания крестного знамения на зевающий рот – чтобы бес ненароком не залетел. Той же причиной объясняет этот автор такие явления как самоубийство и помешательство – что это, мол, бесы утягивают в преисподнюю. А так как больше всего это характерно для людей творческих, то и вывод напрашивается логичный – о бесовской природе творчества. И как тут не вспомнить хрестоматийное:
Мчатся бесы рой за роем
В беспредельной вышине,
Визгом жалобным и воем
Надрывая сердце мне...
Бесы повсюду… Читая Воробьевского, как не ужаснуться тому – не иначе как тотальному – забесовлению искусства и науки… да так, что и всю свою немаленькую библиотеку в пору отправить в очистительный инквизиторский огнь…
Но не будем, однако, торопиться с этим действом… потому как всему есть и вполне естественное объяснение. Поскольку энергии бывают разно-частотные, постольку может разниться и человеческое существо. Естество поэта, скажем, Новалиса или там Лермонтова это ведь не то же самое что воспитанная на бескорыстной любви к колбасам жена Меланхтона. Говорят ведь, что есть люди с более тонкой душевной организацией, а есть как гиппопотамы. И вовсе не будет натяжкой если поэтов, вообще людей творческих, душевных, чувствительных мы определим как стихийных магов, медиумов, проводников. Будучи слабо защищенными и получая астральные удары, они быстрее изнашиваются, не выдерживают. Посему самоубийство и помешательство – это тот случай, когда люди надрываются – по аналогии с миром физическим: рвутся сухожилия, лопаются сосуды.