Год 1967-ой не был для джаза ни наихудшим, ни наилучшим. Он не стал годом великих достижений. Но в тот год джаз понёс наибольшее количество утрат. В 1967-ом окончили свой земной путь: Джон Колтрейн /John Coltrane/-(он не дожил до своего 41-летия), Билли Страйхорн /Billy Strayhorn/, Эдмонд Холл /Edmund Hall/, Генри «Ред» Аллен /Henry "Red" Allen/, Магси Спениер /Muggsy Spanier/, Бастер Бейли /Buster Bailey/, Сидней Де Пэрис /Sidney De Paris/.
Однако джаз продолжается. Джордж Уэйн /George Wein/, этот активнейший и неутомимый концертный агент, привёз в Европу великолепную джазовую антрепризу, буквально до отказа набитую «звёздами», получившими огромный успех в большинстве западноевропейских стран. Два европейских фестиваля прошли с большой помощью этой нью-портской программы: «Джаз-Экспо» в Лондоне и «Берлинские джазовые дни». Болонья, Кенигсберг, Лозанна, Баден-Баден увидели местных и зарубежных музыкантов на своих фестивалях.
Орнетт Коулман /Ornett Coleman/ впервые посетил Японию. Чарльз Ллойд /Charles Lloyd/, выступивший на джазовом фестивале в Таллинне, стал первым американским музыкантом, который играл в Советском Союзе без официального разрешения американского правительства. Он стал так же первым представителем современного джаза, которого слушала советская публика.
Также впервые Чарльз Ллойд выступил и на джазовом фестивале в Праге. Состоялся очередной джазовый фестиваль в Варшаве. В США большой успех выпал на долю фестивалей в Ньюпорте, Монтери, Атланте, Остине, Нью-Йорке и Бостоне. Однако нигде не были установлены рекорды посещаемости, а некоторые из этих проектов даже оказались убыточными.
Herbie Mann with african drummer Babatunde Olatunji at the Newport Jazz Festival. 10/1/1967
В джазовых клубах уже в течении ряда лет дела шли плохо, а некоторые из них (нью-йоркские “Five Spot” и “Eddy Condon Club” или детройтский “Drum”) в конце-концов «выдохлись». Ряд музыкантов был недоволен игрой в клубах. Многие произведения нового и особенно новейшего джаза для клубов не годятся. Однако джаз не имеет других возможностей и большая часть этих «ворчунов» всё же использовали те возможности, которые давали клубы. Джазу не хватало помощи. За редким исключением, на развитие джаза не отпускали материальных средств и премий из музыкальных фондов. Орнетт Коулман стал первым джазовым музыкантом, который получил стипендию Гугенхайма, одну из престижных премий, выделяемую из частных средств.
В 1968 году Коулман получил также и правительственный грант. Другой скромной помощью стала сумма в 150 тысяч долларов США, которую музыкальный совет штата Нью-Йорк выдал организации “Jazz Interactions” для организации лекций и проведения концертов в нью-йоркских школах. Эта помощь для джаза является, конечно, весьма насущной и послужит добрым вкладом в дело его развития. Кажется, что уже пришло время для таких действий, поскольку фракционерство, столько лет разобщающее джаз постепенно отступает.
Авангардисты (этот термин уже теряет свой смысл, поскольку относится к музыке, по меньшей мере, 10-летней давности) после горьких опытов начинают понимать, что их творчество не в состоянии заменить другие формы джаза, но что они могут жить вместе с ними. С другой стороны нововведения джазовых музыкантов, включая и те, что внедрялись в традиционные формы джаза, приходят к тому, что новую музыку принимают, как часть общей музыкальной сцены, стараясь её облегчать, за редким исключением.
Charles Lloyd Quartet-Love-In (San Francisco Live 1967)
При этих условиях более, чем правдоподобно то, что на джазовом горизонте в обозримом будущем вряд ли появится какая-то «новая вещь», а эксперименты сменятся компромиссом. Остаётся, однако, открытым вопрос дальнейших взаимоотношений джаза и битовой (или популярной, называйте, как хотите) музыки. Ясно одно: поп-музыка сегодняшней молодёжи более чётко и ясно совершенствуется. При этом кажется вполне естественным, что этому явлению может способствовать и джаз, который пока ещё располагает неизмеримо большей звуковой и музыкальной палитрой. Но также очевидно и то, что джаз и поп-музыка в каком угодно виде, всегда будут оставаться двумя разными явлениями, и в этом нет ничего исключительного, ибо их пути никогда не пересекались.
The Who My Generation - Monterey Pop Festival 1967
Предсказывать каждый может всё, что угодно, но джазу, однако отчаянно требуется массовая публика и поэтому ему совершенно не поможет слишком уж сепаратное сектантство. Открой здесь новую дорогу бит, и джаз был бы наивным, если бы не использовал эту возможность. Именно поэтому журнал «Даун Бит» в июне 1967-го года посвятил одну из своих статей анализу некоторых особенностей современной поп-музыки. Остальная часть бита тоже нашла свои СМИ - о нём наконец-то стали писать серьёзные статьи, иногда рассуждать о нём, как о «популярной культуре». В журналах «Тайм», «Лайф» или издании «Сатердей Ивнинг Пост» печатаются статьи о The Beatles, love-in, хиппи и Сан-Франциско. Во времена старого рок-энд-ролла средства массовой информации метали громы и молнии в адрес этой музыки, теперь они засыпали её тем, чем раньше пренебрегали: восхвалениями, хотя знают о ней столь же мало, что и прежде.
Однако то, как стремительно растёт качество этой музыки, имеет мало общего со сменой позиций СМИ в отношении её: содержание циничных комментариев пестрят лишь подробным сводками о миллионных якобы доходах, получаемых служителями поп-музыки. Как говорится-нет ничего лучше успеха, чем сам успех.
О возвращении биг-бендов столько наговорили, а по существу они не продвинулись дальше того уровня, на котором держались вот уже несколько лет. В целом прочно держится лишь «Могучая троица» в лице Эллингтона /Duke Ellington/, Бейси /Count Basie/ и Вуди Германа /Woody Herman/. Дюк совершил свой ежегодный европейский тур, а его последняя пластинка “Far East Suite” во всех отношениях стала лучшей пластинкой года (одновременно с этим Дюку присвоили звание профессора Йельского университета). Бейси произвёл несколько замен, но это не помешало ему удержать высокий уровень профессионализма. В оркестре Германа замен было столько, что состав бенда Бейси в этом смысле можно считать весьма стабильным. Однако сэр капельмейстер при этом ухитряется держать свой оркестр в отличной форме. «Новобранцем» в этой славной когорте стал Бадди Рич /Buddy Rich/, который ухитрился найти для своего нового биг-бенда работу на целый год. Два его новых лонгплея пополнили весьма короткий список джазовых пластинок, имевших успех в 1967-ом году.
Buddy Rich and his Orchestra- Big Swing Face
Новых доброжелателей нашёл большой оркестр Дона Эллиса /Don Ellis/. Этот оркестр впечатляет размашистой оркестровкой, мощью меди, широкой амплитудой саксофонов и динамичностью своего лидера.
В “Riverboat” Эллис играл вместе с лучшим нью-йоркским биг-бендом Тэда Джонса-Мела Льюиса /Ted Jones-Mel Lewis Orchestra/. Так же, как и оркестр Эллиса, этот ансамбль, состоящий из прекрасных музыкантов, работает лишь эпизодически, но по уровню ничем не отличается от пресловутой «могучей троицы» или оркестра Бадди Рича. При этом уровень оркестра Тэда Джонса-Мела Льюиса сохраняется неизменно высоким с самого начала выступлений этого проекта.
Thad Jones / Mel Lewis Orchestra – All My Yesterdays
В продаже среди джазовых пластинок первенствовал «Кэнонболл» Эддерли с пластинкой “Mercy, Mercy, Mercy”, комбинация госпела и блюза, приукрашенная электропианино. В подобном же стиле исполнена и другая пластинка Эддерли “Why Am I Treated So Bad”.
Cannonball Adderley Quintet: "Why am I treated so bad" from the album: Why am I treated so bad. Recorded at the Capitol studios in Hollywood in 1967.
Аналогичный успех имели и диски Джимми Смита/Jimmy Smith/, Уэса Монтгомери /Wes Montgomery/, Эррола Гарнера /Erroll Garner/“ - That’s My Kick”, Бадди Рича, Чарльза Ллойда и Стена Гетца /Stan Getz/.
Автор: Dan Morgenstern
Опубликовано в журнале Melodie ##3/1969.
Перевод с чешского, оцифровка и оформление текста (в сокращённом варианте): Михаил Н. Манахов.