Скажите генералу Санта-Анне, что вспоминая, каким горячим адвокатом свободы он был 10 лет назад, я не испытываю симпатии к нему сейчас, он получил по заслугам. ( Джоэль Пойнсет, посол США в Мексике, по итогам Техасской революции)
Скажите мистеру Пойнсету — это святая правда, что перед свободой я сорвал с себя шляпу с великим пылом и полной искренностью, но вскоре осознал всё безрассудство этого. Пройдут сотни лет, прежде чем мой народ будет достоин свободы. Они не знают, что есть свобода, им также неясно, кто они есть сами, и, под влиянием католического духовенства, — деспотизм является настоящим правительством для них, так что нет причин, почему это не должно считаться мудрым и добродетельным. (президентгенерал Антонио Лопес де Санта-Анна)
Преамбула
Я иной раз поражаюсь, почему в учебниках по истории пишут статистические данные, вместо, собственно, истории, уроки которой юным умам необходимо усвоить, дабы не повторять в дальнейшем. Вот например, передо мной лежат три учебника (стран бывшего Советского Союза), в каждом большая часть посвящена собственно национальной истории, а о грандиозных заварухах, происходивших в это время в других местах там если и упоминают, то во-первых походя, а во-вторых через призму национальных интересов, то есть идеологии. Это приводит к целой куче негативных последствий, начиная от извращенного понимания истории, заканчивая этноцентризмом, который в дальнейшем развивается в дремучий национализм. Я могу понять тех, кто подобные учебники заказывает, ведь националист - это наиболее тупой патриот, лояльный правительству и его единственная роль - выполнять роль электората на выборах, поддерживая автократию, а также играть роль пушечного мяса в разнообразных побоищах. Но я не могу понять тех, кто эти учебники пишет.
История - это не отражение идеологических заблуждений автора, это свершившиеся факты, и к ним нужно относиться научно, как к результатам бессознательного эксперимента Человечества, и на основе их изучений попытаться сделать дальнейшую историю - сознательной. Те люди, кто это понимал - двигали историю. А те, кто не понимал - занимались т.н. "Большой Игрой" и всегда получали от Истории по морде. Не верите? А вы почитайте, допустим, мнение маршала Фоша о Версальских соглашениях. Да, предсказать развитие истории - возможо, и есть даже люди, которые этим занимаются, и делятся они на две группы - те, кто не имея полных данных, пытается сделать предсказание с той или иной степенью вероятности (что мало отличается от гадания на кофейной гуще в ближней перспективе и более-менее определенно в дальней - из-за того, что труднее всего предсказать то, что наступит завтра - а не через год), и те, кто делает предсказания за деньги - имея при этом зарплату, актуальные данные, и заказ исказить эти результаты так, чтобы они стали самосбывающимся пророчеством - потому что истина тем, кто имеет деньги - не нужна. Им нужно остаться у власти и получить прибыль. Поэтому они и занимаются фальсификацией и прошлого, и будущего.
Именно поэтому видения будущего у визионеров литературной фантастики очень сильно отличаются от того, что предсказывают аналитики. А поскольку из двух "пророчеств" сбывается то, которое сильнее распространено в массах, в интересах власти убить литературу, чтобы конкруентов в борьбе за угодное им будущее - не было.
Возможно, именно поэтому в учебниках по истории не пишут правды. Иначе юные умы смогут прочитать в них о Сен Жюсте и Санта-Анне, и сделать выводы - и из них уже никогда не получится мясо для мясорубки.
С чего начинается...
В приципе, к вопросу о менталитете - такой штуки как менталитет не существует, потому что это устаревшая и ненаучная концепция, определявшая социальное бессознательное через условия среды, которые, по логике "Анналов", определяют социокультурные ценности, сподвигающие народы на практически неприрывное мочилово. Гегель бы сказал, что на самом деле это побоище - физическое воплощение столкновения множества противоположных идей, попытку синтеза. Маркс бы ехидно заметил, что этих самых идей там всего две - стремление класса эксплуататоров поработить рабочий класс, и стремление этого самого рабочего класса освободиться. И как показывает история мира, эти идеи регулярно сталкивались в каждой стране мира, и пока столкновения их во всём мире не закончатся - будут возникать идеологии, оправдывающие кровавую мясорубку. Идеология, конечно, есть у каждого, но конфликты рождаются тем, что стоит за любой идеологией - то есть классовыми социоэкономическими интересами. Вообще, есть некий общий стандартный список социальных качеств, делающий вообще любые народы весьма восприимчивыми к идее устраивать гражданские (и мировые) войны по любому поводу. Пороховыми бочками при этом становятся те страны, в которых эти качества регулярно подогреваются.
- Религия. Если посмотреть на общемировую историю - окажется что "священные войны" занимают довольно значительный список вообще всех войн в мире. Почему, ведь бог един? Ответ прост: с точки зрения веры - бог реально един, и те, кто это осознают - живут в мире друг с другом. Ну например, мусульмане и христиане разных конфессий вполне-себе могут жить в мире друг с другом. Но с точки зрения религии - едва священники начнут пропаганду в духе "они своим существованием угрожают единой вере!" - как всё, были люди как люди, и вдруг бац, одни начинают крестовый поход, а другие - газават (то же самое, но по мусульмански), начинается резня и все как-то сразу забывают, что в заповеди "не убий" нет никаких оговорок о случаях, когда это делать можно - все эти оговорки являются толкованием писания религиозными деятелями, которые, по странному совпадению, получают доходы и хотят хорошо жить прямо здесь, на земле - видимо не веря в Рай, и потому предпочитая посылать туда фанатиков (за что духовенство в свою очередь критиковали реформисты с одной стороны и фундаменталисты с другой - первые устраивают расколы церкви, а вторые в "возврате к корням" переходят в разряд особо отмороженного пушечного мяса). Так вот, в случае с Мексикой святые войны устраивали как против местных верований (что было по тем временам прогрессивно - практика вырывать людям сердца прекратилась, а в 1666 году в ходе диспута о душе Бартоломе де лас Кассасом было сделано важное религиозное открытие о том, что у индейцев душа есть, а значит их нельзя убивать как животных, их надо образовывать и прививать им любовь к истинной вере), так и против атеистов, например уже в 20м веке после конституции Кальеса 1917 года, носящей антиклерикальный характер (содержать монастыри - слишком дорого, давайте лучше их снесём, а попам впаяем по 15 суток за проповеди, или вообще расстреляем) последовало восстание "кристерос", с большими потерями подавленное правительственными войсками. Следует заметить, что католики стремятся исполнять энциклики Папы Римского, тем самым в Мексике постоянно существовало двоевластие - местного правительства и клерикалов. Не удивительно что первые пытались покончить с клерикалами путем массовых расстрелов, а вторые регулярно устраивали священные войны против атеизма (вроде попытки устроить переворот, когда Хуарес попытался отжать у церкви имущество задолго до конституции 1917 года).
- Нищета. Когда бы вам удалось поинтересоваться у любого солдата любой "народно-освободительной армии" о причинах, сподвигших его принять участие в зарубе, он сплюнет и ответит что-нибудь вроде: "тут хотя бы кормят, день прожил - и ладно", а на вопрос, боится ли он умереть - будет горький ответ "даже смерть лучше, чем такая жизнь". Ещё в Риме подметили, что сытые люди бунтовать не склонны, а потому после череды кровавых бунтов по всему миру, власть-имущие скрипя зубами и душа жабу, начинают принимать социалистические законы, гарантирующие каждому хотя бы минимальную, но социальную защиту. Потому что когда есть совсем нечего - человек запишется куда угодно, потому что во-первых там кормят, а во-вторых дают оружие и шанс отметелить тех, кто виноват в том, что жрать нечего (виновных обычно указывают в агитационных материалах).
- Этноцентризм. Каждый считает пупом земли лично себя (это называется индивидуализм и ведет к либерализму), когда таких людей много и они объединяются по любому национальному признаку - они объединяются из просто этноса - в нацию, а когда это происходит, они начинают строить государство путем отжимания территорий у соседей и создавая свою собственную культуру, промышленность и сельское хозяйство, чтобы было чем всю эту толпу кормить. В Мексике исторически сложилась ситуация, при которой испанские колонисты отжали территорию у индейцев, затем смешались с местным населением, осознали себя как нацию и провозгласили независимость от метрополии. Однако индейцы никуда не делись - они тоже осознали себя как нацию и до сих пор борются за эмансипацию (уравнивание в правах). Так вот, строить в таких условиях унитарное государство - идея очень плохая, потому что каждая нация захочет установить гегемонию (верховенство; быть титульной нацией) и навязать остальным своё видение общественного устройства. Что ведёт к гражданской войне.
- Реваншизм. У каждой социальной группы имеется коллективная память, куда старательно записываются победы - как повод для гордости, и поражения - как повод для скорби. Ещё туда записываются достижения, тоже как повод для гордости, но их доля сравнительно невелика - потому что победы и поражения - это сырьё для культуры, а так как культурная потребность нации очень высока - требуется новая продукция культурного синтеза, а значит - новые победы и поражения. Чем эпичнее - тем лучше. Примеры культурного отражения побед - все знают, у нас в России даже есть Культ Победы -целая куча материалов, от музыки и песен до картин и фильмов о том, как Советский Союз уделал в беспощадной войне Третий Рейх. Правда о том, что это был именно Советский Союз почему-то всё чаще предпочитают умалчивать, говоря "Россия", что является ложью: оная Россия была лишь частью Союза, и тот факт, что российское правительство пытается приватизировать победу множества народов - гнусен и отвратителен. Но и поражения тоже бывают сырьём для особо эпичных культурных достижений! Вальс "на сопках Манчжурии", например, если кто не знает, был написан уцелевшим при отступлении российских войск особо эпичным образом - впереди на прорыв шел оркестр. Песня "врагу не сдается наш гордый Варяг" - написана о самоубийственной попытке прорыва, по итогам которой "Варяг", получивший критические повреждения, был затоплен (однако большинство не в курсе того, что было дальше - японцы крейсер подняли и отремонтировали, и стали использовать как учебный, а новобранцам объявляли, что они будут проходить обучение на корабле, который сразился с целой эскадрой, а экипаж сдаваться в плен отказался; затем крейсер был выкуплен Российской Империей и некоторое время эксплуатировался, в том числе советским флотом, после чего во время ремонта в Англии был арестован английскими властями и продан на слом в Германию. Врагу крейсер не сдался - при буксировке затонул и лежит сейчас где-то возле Ирландии). У зарубежных коллег подобных эпизодов тоже навалом - тут и "тонкая красная линия" (посвященная неимоверно идиотской атаке легкой кавалерии, закончившейся предсказуемо), тут и высадка в Нормандии (неимоверно идиотски исполненная операция десантирования, входе которой было потеряно много народа и матчасти), и много чего ещё. Например Аламо (героические защитники Техаса огребли в табло от мексиканских войск, после чего техасцы вышибли мексиканцев прочь и заявили о независимости). Так вот. Если героизм в отдельных битвах, не важно, выигранных или проигранных - служит делу культуры, то проигранные войны - служат сырьём для реваншизма, особенно если это было сделано с особым цинизмом со стороны победителей - например нацию унизили, поставили на огромные бабки и сковали по рукам и ногам неравноправными договорами. Реваншисты смириться со столь унизительным разгромом - не могут, они начинают искать кто в этом виноват, а потом... Ну да, гражданская война. Или мировая - в случае, если унизили не просто этноцентризмов и националистов, а нацистов. Правильная победа - это, пожалуй, формальная "победа" Российской империи над Фридрихом Великим, ну та самая, "без аннексий и контрибуций", что в клочья порвало шаблон как самому Фридриху, так и всей Европе- потому что по тогдашним понятиям проигравшего полагалось расчленить, обобрать до нитки и готовиться к ревашну со стороны проигравшего лет так через двадцать. Также это порвало шаблон и русским великодержавным шовинистам, которые уже мысленно делили трофеи (те, что успели собрать - поделили). Ну, с войной всё ясно, а что там насчет любви и трудовых подвигов? С первым всё отлично, когда не воюем - поем по любовь и снимаем "мыльные оперы". Со вторым всё плохо, потому что для этого надо просто нереально напрягаться, а культурный выхлоп заметно слабее. Однако всё меняется, когда появляется соцреализм, где как раз победы науки, производства и строительства занимают львиную долю культурного обогащения. Хотя если вспомнить "Цемент" (самый чудовищный продукт соцреализма в литературе, настоящий кошмар, не текст а бетон)... Но в те времена никакого соцреализма ещё не было. Как и мыльных опер. Только хардкор, только народный эпос и батальные полотна.
- Классовое неравенство и стратификация общества. Ну с этим всё просто - есть богатеи - обычно владельцы земель, банков, фабрик и шахт, и есть все прочие, которые гнут спину за гроши. Вторые первых ненавидят, первые вторых презирают. Добавьте сюда всё вышеперечисленное - и почва для кровавого замеса лет на двести, с короткими перерывами - готова. Почему так долго возятся? Потому что стратификация общества. Сложвшаяся на протяжении веков и закрепленная такими вещами как "традиции" и "законы". Людям с детских лет внушают что таков заведнный порядок вещей. Когда же, в ходе гражданской войны к власти приходит новая страта - она в худших традициях революционного жанра устанавливает диктатуру и начинает резню среди политических оппонентов, чтобы те, по причине реваншизма, не устроили контрреволюцию. Читатель спросит - а нельзя как-то их всех примирить? Можно, но сложно. На человека, пришедшего к власти тут же сваливается гора проблем, которые не решить, если молоть языком. Реваншисты хотят вас свергнуть, капиталисты хотят либерализации экономики, рабочие хотят профсоюзы и социальные гарантии, в политику лезет церковь, требуя строить больше церквей за госсчет, так как десятину отменили, нацменьшинства требуют равноправия, женщины - права голоса... Ничего сложного, это разрулить можно. Хуже, когда капиталисты требуют отжать земли у нацменьшинств, шовинисты протестуют против эмансипации женщин, демократы требуют коалиционного правительства, церковь выступает против секуляризации (отжимания у церкви монопольной возможности диктовать идеологию в обществе - приводит к замещению веры в Иисуса верой в то, что пропагандирует кто угодно - раскалывая "духовность" к чертям), а чтобы прижать всех к ногтю нужна автократия, и так далее. Вот здесь уже придется давить одних и возвышать других, а кого именно давить - определяется степенью угрозы правящему режиму, а не объективной полезностью. В общем и целом, чем больше в стране социальная напряженность - тем более сильной должна быть власть - то есть, иными словами, в США диктатура неизбежна (и де-факто есть, представительная демократия - это не демократия, это маскировка автократии), иначе там разразится гражданская война, ибо все предпосылки для неё сложились ещё с момента получения независимости. Там буквально все ненавидят друг друга.
- Политический плюрализм. Когда у вас в государстве есть несколько партий, отражающих систему ценности общественных страт, и находящихся в конфликте друг с другом - всегда будет угроза погромов и гражданских войн. Существуют три способа как этого избежать: политическое лавирование, направленное на увеличение стабильности в государстве путем нахождения баланса интересов и поиска компромиссов, например, созданием коалиционного правительства, где все враждующие стороны имеют право голоса; "диктатура пролетариата" в виде однопартийной системы (политическая дискуссия при этом либо ведётся внутри партии, либо партия регулярно чистится от нежелательных элементов); усиление автократии, оппозиции регулярно прописывается демократизатором по почкам, дабы не трепалась, пресса подвергается цензуре. Первый метод имеет различные реализации и в целом утомителен - придется ограничить число партий, чтоб не было приколов вроде "понасоздавать кучу марионеточных партий и продавить числом", а также всегда будут те, чьи интересы не учтены, то есть беспартийные. Второй метод плох... гм... Ну, в общем, в эту партию постоянно будут инфильтровываться нежелательные элементы, и если с ними не бороться - наступит перерождение, а если бороться - то будет "охота на ведьм", завершающаяся массовыми расстрелами. Если же проводить дискуссии внутри партии, то общественность будет возмущаться, ибо беспартийные будут "негражданами", выключенными из политического процесса. Третий путь - полицейское государство, либералы будут недовольны, демократы будут недовольны, но все будут молчать из страха перед чёрным воронком. Если при этом исполняется социальная программа, то правитель будет автократором "с народного благословления", если же нет, то он будет тираном, и чуть только он допустит слабину - его тут же свергнут. Так что, как видите, чем меньше в обществе мнений, тем больше единство, именно поэтому каждое правительство, если желает править долго
и мудро- первым делом начинает рожать национальную идею, чтобы это самое единство искусственно поднять. В то время, как на самом деле у этой проблемы есть и другое решение - нормальные учебники истории, позволяющие воспитать людей, которые не ведутся на краснобайство идеологов и осознают себя не с точки зрения "идентичности", причисляя себя к той или иной страте, которые постоянно между собой грызутся, а - людьми.
Однажды в Мексике...
Гремела война за независимость Мексики (1810—1821). Если кто вдруг не помнит, в это же самое время Наполеон, подмявший под себя всю Европу вызвал кризис власти в Испании: он заставил отречься от престола королевскую семью и посадил на царствование своего брата. Испанцы разозлились и начали партизанить, изрядно раздражая имперцев. А в это время в Мексике, куда проникли идеи революции (из Франции) и борьбы за независимость колоний (из Северной Америки), разгоралось пламя... Нет, пока ещё не революции, но того, что на долгие столетия станет основной движущей силой мексиканской политики.
Негоже нам, мексиканцам, хозяевам такой прекрасной и богатой страны, и дольше оставаться под властью новоявленных испанишек: они обирают нас, держат нас под своим ярмом, которое уже невозможно более терпеть; обращаются с нами, как с рабами; мы не властны ни свободно говорить, ни пользоваться плодами нашей земли ( Педро Хосе Сотело формулирует национально-освободительную идею)
Разжигателем выступил священник, выпускник иезуистского колледжа Мигель Идальго, личность весьма почитаемая в Мексике, своего рода отец нации. Вторым отцом будет Хуарес, сильно позже.
Иезуиты тогда отличались крайней степенью прогрессивности - в их школах и колледжах начали обучать физико-математическим наукам, рассматривали идеи Декарта, Ньютона и Лейбница, из их аудиторий шло обновление схоластической философии, в общем, просветительская деятельность иезиутов настолько шла вразрез с монархической парадигмой, ибо воспитывала свободный ум, что их вышвырнули из Новой Испании, но зерно было посажено. В своем приходе Мигель Идальго, следуя впитанным в колледже ценностям, постарался улучшить экономическое и общественное положение своей паствы, открыв кузню, дубильню, гончарную, столярную, ткацкую и шорную мастерские. Построил водокачку, способствовал выращиванию винограда и тутовых деревьев для разведения шелковичных червей, выписал из Гаваны пчёл. На жалование покупал книги, а по вечерам читал и объяснял их ремесленникам. Со своим родственником организовал оркестр, чтобы его прихожане учились музыке. Ставил Мольера. Поимел из-за всего этого проблемы с инквизиций.
После разгрома испанского флота при Трафальгаре и последовавшими за этим событиями, Мигель решает, что момент для включения в революционный процесс весьма подходящий. Он изучает артиллерию и оружейное дело, планирует восстание, постепенно превращаясь в первого мексиканского революционера, в лучших традициях марксизма (которого тогда ещё не было, но который, в том числе благодаря ему, появился) соединившего теорию и практику. Он пользуется уважением как среди бедных индейцев, так и среди людей высокого положения.
И когда какая-то сволочь всё же настучала на него колониальным властям, иной бы испугался и смылся, забился в какой-нибудь угол как крыса, но не Идальго. Он бросил клич - и на него ответили, все угнетённые, все нищие, притесняемые, ограбляемые - вставали под ружьё. Потому что все видели, что этот человек- может сделать всё правильно. Вот только страна - это не маленький приход.
Пришло время нашего избавления, пробил час завоевать нашу свободу, и если вы понимаете её великую цену, то вы поможете мне вырвать её из жадных когтей тиранов. Да здравствует независимость! Да здравствует Америка! Смерть дурному правительству!
Реакция со стороны властей последовала незамедлительно - Идальго и всех, кто с ним - отлучают от церкви. Инквизиция объявляет Идальго, цитирую: "распутником, бунтовщиком, схизматиком, жидовствующим еретиком, атеистом, материалистом и поспешником антихриста" (как можно быть одновременно еретиком и атеистом - я не знаю). На повстанцев с гневными речами и клеветой обрушиваются высшие сановники церкви, муниципальные власти, коллегия адвокатов и другие высокопоставленные противники народной революции. Под знамёна Идальго встают уже десятки тысяч.
В качестве лидера восстания, Идальго издает декреты об упразднении подушной подати, освобождении рабов, уничтожении монополий на производство и продажу пороха, табачных изделий, вина, снижения алькабалы (к слову о кабале - это она и есть, регрессивный налог, по сути) и о возвращении индейцам арендованных у них земель.
Меж тем в 1811 году в составе колониальных войск в Мексику прибывает молодой офицер Антонио Лопес де Санта-Анна (служащий под началом полковника Хоакина де Арредондо, любителя устраивать массовые расстрелы), для повстанцев дела оборачиваются не лучшим образом: буквально через полгода каратели изловили и расстреляли Идальго, и ряд других лидеров восстания. То же самое случилось чуть позже и с Хосе Мария Морелосом, принявшим мексиканскую конституцию. Роялисты нанесли повстанцам серьёзный урон, но хуже не это - вице-король Хуан-Руис-де-Аподака, стремясь вернуть контроль над ситуацией, издал указ о помиловании каждого мятежника, готового сложить оружие. Кац всегда предлагал сдаться Но революционеры не сдаются - флаг подхватил Висенте Рамон Герреро Салданья, в котором кровей было намешано видимо-невидимо, но профиль, говорят, был орлиным. Следующие десять лет он сражался с роялистами.
Борьба за независимость, казалось бы, зашла в тупик, но тут в Испании происходит либеральная революция 1820 года (продержавшаяся аж три года, после чего абсолютная монархия была восстановлена), весьма прогрессивная для того времени, и роялисты оказываются меж двух огней - с одной стороны либеральные веянья метрополии, с отменой феодализма и прочими обещаниями, данными королём во время Пиринейской войны с французами, плюс страх потерять всё нажитое непосильным трудом - золото, рабов, земли... С другой - революционеры воспрянули духом. Вице-король направил войска во главе с офицером-креолом Агустином де Итурбиде, получившем известность за усердие и жестокость, с которым он преследовал Идальго и Морелоса в начале борьбы за независимость, чтобы нанести поражение армии Герреро. Однако сам Агустин, боясь продолжения либерального банкета в Испании, вместе с частью креольской знати изменил испанской короне и перешел на сторону повстанцев. Правда, он выдвинул условия: независимость Мексики, конституционная монахрия, равенство прав креолов и испанцев, и сохранение привелегий католической церкви (которую в Испании меж тем уже во всю лишали земель).
Меж тем Санта-Анна сидевший до этого в Веракрусе, гонявший повстанцев и развлекавшийся женщинами и азартными играми в чине капитана, усмотрел для себя перспективы карьерного роста, и тут же присягнул Агустину на верность, выгнал испанцев из Веракруса и в виде награды получил чин генерала и непыльную работёнку командующим гарнизоном этого города.
Далее де Итурбиде катком прошелся по Мексике и разнес превосходящими силами роялистов в пыль, после чего был подписан Кордовский договор, однако возникли сложности: мексиканский парламент желал установить тесные связи с бывшей метрополией, предполагая, что испанский король Фердинанд VII не откажется стать императором ещё и Мексики, однако тот отказался, и никого из Бурбонов не захотел, и вообще, никакой независимости для Мексики, но - тут Агустин де Итурбиде делает финт ушами и становится Императором сам. От такого фокуса Герреро пришел в ярость, а на карте мира ненадолго появилась Мексиканская Империя.
Резня возобновилась - новоявленный император принялся жестоко подавлять восстания Герреро, и все уже приготовились-было ко второму десятилетнему раунду кровопролитий, но тут происходят два важных момента: у Агустина Первого кончились деньги, и как следствие этого, Санта-Анна присоединился к Герреро. В 1823 году (в Испании либералов придушила контрреволюция и была восстановлена абсолютная монархия) император отрекается от престола и уезжает в Италию, Конгресс же обещает ему содержание, но не дай ему боже вернуться. в 1824 году он вернулся, к вящей радости монархистов, и к их сожалению был пойман и расстрелян.
Между тем Санта-Анна и генерал Хосе Мигель Рамон Адаукто Фернандес-и-Феликс (более известный как Гуадалупе Виктория) подписывают план де Каса Мата и вуаля - Мексика стала республикой, Санта-Анна отправился на Юкатан губернаторствовать и разлвекаться дальше (он строил планы захвата освобождения Кубы, но не хватило денег), а президентствовать пришлось Хосе - нужно было как-то восстанавливать страну. Задача была ещё та - не страна а руины, раздутая армия, неповоротливая и продажная бюрократия... В общем, Виктория занялся делом: централизация государственных финансов; отмена рабства; содействие деятельности «Ланкастерского общества», занимавшегося просвещением; установление дипломатических отношений с сопредельными странами; образование мексиканского военно-морского флота и так далее. Также, он проводил политику примирения, привлекая к работе представителей разных политических лагерей. Несмотря на это, на поверхность вышли старые конфликты. Перед лицом религиозной нетерпимости - отстаивал свободу выражения и печати, провозглашённую в конституции, которую он скрупулезно соблюдал.
Здесь следует упомянуть о политических силах в Мексике тех времен. Они состояли из аристократической нейтралистско-клерикальной партии бывших сторонников испанского режима (консерваторы, выражавшие интересы землевладельцев, церкви и военных; её правое крыло открыто стремилось к установлению монархии) — эскосезес (шотландцы), и демократической федералистской партии (либералы, состоящие из двухнаправлений — модерадос, которые отражали взгляды либеральных помещиков, купечества, части военных и чиновников то есть среднего класса; и пурос — городских низов, ремесленников, мелких торговцев, интеллигенции и служащих, то есть мелкой буржуазии и пролетариата) — йоркинос (йорксисты). Те и другие группировались вокруг масонских лож: эскосезес вокруг ложи шотландского ритуала, йоркинос вокруг ложи йоркского ритуала, в создании которой принимал участие американский посланник Джоэль Пойнсет (см. эпиграф). Наиболее прогрессивными, на то время, из всех были пурос.
С 1824 года до начала 1830-х гг. Мексика находилась в основном под управлением либералов. Они являлись сторонниками федерализма и в поисках вдохновения вечно косились на США, где по их мнению, была крайне прогрессивная система госустройства. В этот период был издан ряд антиклерикальных декретов, отменен закон о защите общинного землевладения, иностранному капиталу сдавалась в аренду горнорудная промышленность, устанавливалась свобода торговли, привлекались иностранные колонисты, что в дальнейшем приведет к нескольким войнам.
Тем временем, бывший друг Агустина, Мануэль Педраса, лидер партии модерадос, по местному закону о сохранении за "бывшими" постов и чинов, получивший пару должностей в кабинете Виктории, кое-что не поделил с Геррерой, а именно - власть. На выборах второго президента в 1828 Герреру прокатили, тот пришел в ярость и... Генерал Санта-Анна приходит на выручку. В итоге результаты выборов аннулированы, Педраса сбегает из страны (он нам ещё пригодится позже), а Герреро становится президентом.
В следующий год происходят сразу два события: во-первых как уже говорилось, испанский король не желал независимости Мексики и у него дошли руки отправить войска, которые сразу же после высадки встретил никто иной как генерал Санта-Анна и разбил к чертям, решив одновременно три проблемы - показал, что независимая Мексика вполне может отстоять свою независимость, консолидировал народ, а также официально стал героем. Во-вторых вице-президент Бустаманте, ещё один уцелевший кадр из имперской администрации, трудоустроенный по программе примирения в правительство Герреро, похитил и убил этого самого Герреро и стал президентом сам, проводя поддержку капитала и религии, учредив тайную полицию и лишив прессу свободы слова, и всего за два года всех достал. Угадайте, кого народ попросил возглавить новое восстание? Конечно же Санта-Анну! А кого продвигать в президенты? Конечно же -внезапно- Педрасу!
Сказано-сделано, в 1832 году Санта-Анна провел три раунда боёв с Бустаманте и вынудилего уйти в изгнание (он нам тоже ещё понадобится, позже), но тут внезапно Конгресс вместо Педрасы избирает в президенты самого Санта-Анну. Тому, однако, разгребать бардак не охота, а потому он назначает вице-президентом Гомеса Фариаса, который начал реформировать армию и церковь: отмена десятины, захват церковного имущества и финансов и так далее...
Теперь взвыли уже консерваторы. Они обратились к Санта-Анне (который политически был либералом) с просьбой взять власть в свои руки. Начался откат - Санта-Анна отправил в отставку администрацию вице-президента Фариаса, вынудил его и основных сторонников бежать в США, сформировал новое католическое, централистское, консервативное правительство, и заменил конституцию 1824 года новой,"семь законов" 1835 года, после чего распустил Конгресс и начал централизацию власти, в виде поддержанной военными диктатуры (принимая во внимание то, что я написал в преамбуле, это было решение в стиле Realpolitik Бисмарка задолго до Бисмарка). Забегая вперед - "война правок и откатов" в мексиканском правительстве продлится ещё долго (о Бенито Хуаресе и о том, как он разрешил задачу национализации церковных богатств - чуть позже - но о кристерос я уже упопянул, так что можете сделать выводы, насколько это было удачно).
Послесловие к первой части статьи
Статья получилась большая, поэтому я решил разделить её на несколько частей. Я выбрал Санта-Анну в качестве центральной фигуры статьи, потому что - забегая вперед - он будет президентом Мексики ещё десять раз, наглядно иллюстрируя принцип сменяемости власти по-мексикански - практически неприрывную чехарду правительств (сорок штук за примерно тридцать лет), переворотов, бунтов, кризисов и всего прочего. Он так же соблюдал баланс между государственными интересами и личными. Он крайне неоднозначная личность, но если посмотрите в эпиграф к статье... Ну, там один либерал упрекает другого за то, что тот предал идеалы свободы и демократии. При этом, складывается ощущение, что слово "свобода" Пойнсет понимает в либеральном духе традиционного для США индивидуализма, а Санта-Анна - в духе свободы от угнетения. К коим относятся, например, концессии, с которыми разбираться пришлось уже другим людям, через сто лет, и через сто лет именно в Мексике попытается укрыться Лев Троцкий (хорошо ещё что он не пролез в правительство). То есть, его слова оказались пророческими - через каких то почти сто лет мексиканский народ наконец понял, что свобода - не осознанная, а познанная необходимость. Но от клерикализма отделаться ему до сих пор не удается, не смотря на Бенито Хуареса и "закон мёртвой руки". Кстати было бы неплохо и нам вспомнить о том, что отделение церкви от государства и национализация её ресурсов была произведена в Мексике ещё в 19м веке - а у нас наоборот, церковь жиреет на глазах, возвращает отжатое большевиками, и нагло лезет в политику.
Ах как же хочется сейчас написать задорный анонс, ну там, "Читайте в следующей статье! Возвращение Бустаманте - зачем? Шок, трепет и форт Аламо: Техаская война за независимость! Чего больше всего в Аризоне - солнечного света или подсолнухов? Желтая Роза Техаса - казалось бы, при чём тут Санта-Анна? Как Санта-Анна умудрился побывать президентом Мексики 11 раз, и почему его постоянно звали обратно? Что не поделили Санта-Анна и Бенито Хуарес? Сколько ещё серий будет продолжаться эта Санта-Барбара?"...
Но я лучше пойду поищу хороших картинок. А вам - поставлю музыку, кстати в оригинале поётся о том, как Санта-Анно подрался с США и что из этого вышло.
