Из фронтовых воспоминаний офицера
В годы Великой Отечественной войны мне довелось видеть, как действовали советские саперы подрывники, вооруженные техникой особой секретности. Встречался я и с полковником Ильей Стариновым одним из ведущих специалистов, создавших эту технику в специальных экспериментальных мастерских.
Это был уже немолодой офицер, тонкий знаток минно-взрывного дела. В годы гражданской войны он храбро сражался за власть Советов. Потом был добровольцем к Испании, где готовил минеров для республиканской армии. С первых дней вооруженной борьбы советского народа с германским фашизмом Илья Старинов в качестве представителя Главного управления инженерных войск Красной Армии выехал на фронт. А некоторое время спустя под его руководством была проведена дерзкая операция, которая в ту пору была известна под названием «Операция дяди Ильи».
Старинов, находившийся тогда в Харькове, получил приказ:
— Действуйте!
Опытнейшие саперы-подрывники пустили в дело новейшие по тому времени мины особой секретности, управляемые по радио. Несколько таких сверхмощных мин было глубоко зарыто в землю на отдельных объектах города и под большим домом номер 17 по улице Дзержинского: предполагалось, что гитлеровцы займут это здание под свой штаб.
24 октября 1941 года вражеские войска ворвались в Харьков. На улицах появились виселицы, тюрьмы были переполнены советскими патриотами. Но оккупантам не было покоя ни днем, ни ночью. То в одном, то в другом месте раздавались взрывы огромной силы.
Начальник гарнизона генерал Георг Фон Браун метал громы и молнии. Он приказал осмотреть все дома. Немецкие саперы тщательно проверили каждый подозрительный объект. Проверен был и дом номер 17 по улице Дзержинского, в котором размещался генерал со своим штабом.
В это время Илья Старинов находился на своем командном пункте в трехстах километрах от Харькова — в городе Воронеже. И вот наступил намеченный час. Ночью на воронежской радиостанции полковник Старинов скомандовал:
— Взрываю мину номер один.
Специалисты включили аппаратуру. В эфир полетели радиосигналы.
Что в это время произошло к Харькове, мы узнали позже. Заминированного дома на улице Дзержинского не существовало — зияла огромная воронка. В развалинах здания нашли бесславный конец Георг фон Браун и весь его штаб...
А вот как действовала техника особой секретности на Курской огненной дуге летом 1943 года. Командир батальона капитан Хоменко и его боевой товарищ военный инженер Сазонов в последние дни перед наступлением гитлеровских войск в который уже раз проверяли аппаратуру, нервничали: уж больно ответственное дело им было поручено.
В ночь на пятое июля Хоменко и Сазонов находились на своем командном пункте. Сазонов сосредоточенно всматривался в шкалу небольшого радиопередатчика, проверяя напряжение батареи. Рядом размещалась установка радиотелефона, по которому Хоменко связывался с инженерными постами и получал от них по условленному шифру информацию с переднего края обороны советских войск. Сейчас и Хоменко, и Сазонова больше всего интересовал пост номер 1, установленный на переднем крае обороны, в районе села Бутово. Как раз на этот район, по данным разведки, гитлеровское командование нацеливало главный удар своих войск.
В блиндаж пришло сообщение: группа средних танков противника и его саперы на мотоциклах под прикрытием артиллерийского огня подошли к минным полям и собираются их разминировать. Советская артиллерия и стрелковые подразделения огня не открывали: вели наблюдение. Несколько позже было замечено, что сосредоточивается для атаки и вражеская пехота.
Немецкие саперы уже далеко углубились в минные поля обороняющихся советских войск, когда минеры получили команду:
— Действуйте!
Это означало, что пора приводить в действие специальные фугасы, зарытые в землю по особой схеме Капитан Хоменко, беспрерывно плутавший сообщения с поста номер 1, ответил в микрофон:
— Вас понял. Привожу в действие группу «А».
И дал сигнал Сазонову включить аппарат.
Все, затаив дыхание, ждали сообщения с поста номер 1. И вот из наушников донеслись сначала какой-то свист, треск, а потом ясные отрывистые слова:
— Порядок! Вся группа сработала!
Семь вражеских танков, сотни солдат и офицеров были уничтожены, за несколько секунд мощными взрывами.
Получив сокрушительный отпор, фашисты в тот день уже не решились атаковать на этом направлении оборону советских войск.
Помнится мне, в районе деревни Черкасское на одном из наших, минных полей подорвался, фашистский танк. Его экипаж пытался спастись бегством. Советские саперы преградили путь фашистам. В завязавшейся перестрелке два гитлеровца были убиты, а один захвачен в плен. Это был командир роты танковой дивизии СС «Мертвая голова».
На допросе в штабе инженерных войск он заявил, что, наступая на Обоянь, дивизия, в состав которой входит его рота, в первых же боях понесла большие потери в людях и технике и что большинство потерянных танков подорвалось на минах.
— Мы никогда не ожидали, — сказал он, — что русские могут установить так много мин и фугасов. Наши танкисты боятся сунуться на ваши минные поля.
В этих словах пленного фашиста было признание отменной работы советских саперов-подрывников, в совершенстве владевших боевой техникой особой секретности.
Гвардии подполковник запаса Владимир ЛЮБИМОВ,
бывший начальник инженерных
войск 6-й гвардейской армии.