Вечный вопрос – вмешивается ли провидение в земные судьбы? Смог бы Колумб доплыть до Америки, если б не встретил попугая утром того дня, когда «Пинта» и «Нинья» должны были повернуть в Испанию? Кто одержал бы победу в битве при Креси, будь июнь 1340 года жарким и солнечным? Каким великим государем стал бы Бодуэн IV Иерусалимский, не заболей он в детстве проказой? Как изменилась бы карта мира, если бы Чёрная Смерть не внесла в неё свои коррективы?
«Quaranta»
Как от проказницы зимы,
Запремся также от Чумы!
Зажжем огни, нальем бокалы;
Утопим весело умы
И, заварив пиры да балы,
Восславим царствие Чумы.
А.С. Пушкин «Пир во время чумы»
Пандемии чумы косили человечество с тех пор, как скученность людского жилья оказалась достаточной для мгновенной передачи болезни. По мнению британских учёных, подкреплённому анализом ДНК, юной Yersinia pestis не более 20 тысяч лет. В отличие от оспы, сохраняющей вирулентность годами и десятилетиями, это гуманный микроб: вне биологического носителя – блохи, крысы, тарбагана или человека он дохнет за считанные недели. Зато от больного к здоровым чума перелетает, словно лесной пожар. Мокрота, кровь, кал, слюна и даже материнское молоко содержат мириады бактерий, чумные блохи вечно голодны и перескакивают от хозяина к хозяину в тщетных попытках насытиться - а каждый укус заразен.
Чума развивается быстро: от 2-3 часов до 5-6 дней инкубационного периода, затем жар, головная боль, кровавая рвота, чёрные пятна и гнойники-бубоны по всему телу. Если не повезло, болезнь переходит в лёгочную форму, человек буквально выкашливает свои лёгкие. Тело умершего от чумы разлагается за считанные часы, словно бы обугливается – отсюда и название «чёрная смерть». При всех достижениях современной медицины, антибиотиках и плазмафорезе смертность от неосложнённой формы болезни 8-10%, от септической и лёгочной – до 40%. А средневековые медики пользовали больных травками и прижигали чумные бубоны калёным железом без анестезии.
Дефо в «Дневнике чумного года» пишет: Боль в затвердевших бубонах была сильнейшей и для многих непереносимой, а врачи и хирурги мучительным лечением нередко доводили людей до смерти. Припухлости бубонов сильно затвердевали, и тогда, чтобы они прорвались, врачи назначали размягчающие примочки и припарки, а если это не помогало, они резали и вскрывали их самым чудовищным образом. В некоторых случаях вздутия становились такими твердыми - либо из-за силы болезни, либо из-за неумеренных припарок, - что никакой инструмент их не брал и приходилось выжигать их специальными средствами для прижиганий, так что многие умирали, - доведенные болью до безумия, причем немало людей - во время самой операции.
Кроме хирургических методов врачи советовали носить на головах венки из душистых цветов, а на шее мешочки с собственными экскрементами. Огромной популярностью пользовался «уксус четырёх разбойников» - смесь уксуса, камфары, пряностей и лечебных трав – корицы, гвоздики, шалфея, муската и имбиря. По слухам секрет бальзама был получен у «воронов» - бандитов, грабивших вымершие от чумы дома. В годину эпидемий процветали жулики и шарлатаны, которые предлагали перепуганным людям всевозможные предохранительные пилюли, мази и зелья. Но чума была справедливой судьёй – по свидетельствам очевидцев многие из лже-лекарей умирали с предохранительными пилюлями во рту.
Единственным достоверным способом борьбы с чумой оставался карантин (от итальянского «quaranta» - сорок) – всех заболевших запирали на сорок дней в их домах вместе с чадами и домочадцами. Лишенные помощи и утешения, обезумевшие от страха люди пытались бежать и разносили заразу дальше или ухаживали друг за другом, пока не вымирали до последнего.
Столетиями эпидемии чумы обходились миру «малой кровью» - заражение было страшным, но не более ужасающим, чем пришествие оспы, тифа или холеры. Библия рассказывает о «наростах» поразивших египтян и филистимлян. Фукидид описывал масштабы «лимфатической лихорадки» в Афинах – археологи впоследствии нашли общие могилы на 100-150 трупов. Юстинианова чума 550х годов косой прошлась по Византии и с тех пор очаги заразы на Востоке не затихали. Болезнь ходила караванными тропами, Египет, Сирия, Палестина, Китай сталкивались с эпидемиями по нескольку раз за век, в Киеве в 1092 году умерло около 10.000 жителей. Крестоносцы находили ее в походах за Гробом Господним, мореплаватели – в сундуках с золотом и восточными пряностями. Век за веком Yersinia pestis копила силы, чтобы однажды пройти по миру во всей красе, словно всадник Апокалипсиса с развернутым стягом смерти.
Година бедствий
В 1346 году татарский хан Джанибек осаждал генуэзскую крепость Кафу (Феодосию) в Крыму. Итальянцы держались стойко, тем паче, что войско кочевников поразила какая-то моровая болезнь. Но татары вспомнили тактику Чингиз-хана и начали катапультами перебрасывать внутрь крепости гниющие трупы. Эффект превзошел все ожидания – защитники крепости стали покрываться мучительными нарывами, кашлять кровью и умирать прямо на стенах. Генуэзцы в ужасе оставили Кафу, сели на корабли и помчались домой. Из десятков тысяч до Италии доплыли десятки – лучше бы всю эскадру разметало бурей. «Родные, друзья и соседи поспешили к нам, но мы принесли с собой убийственные стрелы, при каждом слове распространяли мы своим дыханием смертельный яд» - вспоминал очевидец. Цветущая Флоренция, увенчанная славой Венеция, гордый Рим… города превратились в кладбища за считанные месяцы.
Корабельщики, пытаясь спастись от неминуемой смерти, бросились дальше – и к 1347 году болезнь появилась во всех портах, от византийского Константинополя до английского Бристоля. Где бы ни причаливали суда, они несли с собой неизбежную гибель. Чума развивалась молниеносно, не щадя никого – в монастыре Авиньона 700 монахов скончались за одну страшную ночь, в Кракове вымерли все профессора только что открытого университета, во Франции отправились на небеса королевы Жанна Наваррская и Жанна Бургундская. Папа Климент VI благословил реку Рону, дабы туда можно было сбрасывать трупы – могил не хватало.
«На переполненных кладбищах при церквях рыли преогромные ямы и туда опускали целыми сотнями трупы, которые только успевали подносить к храмам. Клали их в ряд, словно тюки с товаром в корабельном трюме, потом посыпали землей, потом клали еще один ряд — и так до тех пор, пока яма не заполнялась доверху ...Умерший человек вызывал тогда столько же участия, сколько издохшая коза» - писал очевидец мора, новеллист Боккаччо. Больные оглашали улицы криками и стонами, хуже всего приходилось беременным женщинам – повивальные бабки попрятались, боясь заражения, и случалось, что муж принимал роды у больной чумой жены, чтобы тут же похоронить и мать и дитя.
В одних городах играли свадьбы и шумели разгульные карнавалы, перед лицом смерти людям хотелось порадоваться в последний раз. По другим кружили крестные ходы и с громкими воплями шествовали флагелланты – фанатики бичевали себя, дабы самомучением отвратить неизбежный гнев Божий.
Непременной деталью городских улиц стали мортусы - облаченные в черные, просмоленные одежды люди с масками в виде птичьих голов. Специальными крючьями они подцепляли и складывали в повозки тела умерших, выжигали опустевшие дома и рыли могилы.
Нашествию пандемии предшествовали кометы, землетрясения, проливные дожди, падеж скота и другие зловещие знаки. Средневековые летописи упоминали о женщине в багряной одежде, стае призрачных бесов или кавалькаде из непристойно одетых всадниц, скачущей по облакам. Те, кому повезло выздороветь от чумы, рассказывали, что перед новой волной эпидемии у них начинали ныть шрамы на месте заживших чумных бубонов.
Пандемия прошлась по Ойкумене и собрала смертоносную дань - Скандинавия, Франция, Англия, Китай, Египет, Сирия, Византия…
Россию болезнь тоже не пощадила. В Смоленске уцелело только пять жителей – они ушли из пустого города, заперев за собой ворота – чтобы болезнь не смогла уйти следом. Жители Новгорода, надеясь спастись от чумы, построили за одни сутки церковь св. Афанасия – от заката до заката – и эта легенда стала едва ли не единственным случаем, когда Бог внял молитве и остановил Черную смерть. Княжий дом чума тоже не обошла – умерли великий князь Симеон Гордый, княгиня и все сыновья-княжичи, золотую шапку получила боковая ветвь Рюриковичей, Дмитрий Донской и его потомки.
К началу 1350х эпидемия спала – чтобы в 1361 году вернуться вновь и прогуляться с косою по Польше, Германии и многострадальной Франции. Всего за время пандемии Европа потеряла более 25 миллионов человек, четверть населения. Ни одна эпидемия за всю историю цивилизации не была столь смертоносна.
Совпадение или…?
После Чёрной Смерти 14 века, чума ещё несколько раз гуляла по Европе. Впечатляющей была лондонская эпидемия 1664-1665 годов, 130000 человек умерло в московскую эпидемию чумы 1770 года. Последней пандемией была «калькуттская» чума в Индии, где впервые была применена «вакцина Хавкина». Последней крупной эпидемией – харбинская чума в 1921 году. Что показательно – с каждым новым витком эпидемии всё больше больных выживало, перенеся чуму в лёгкой форме. Возбудителя чумы выделили в 1894 году, роль грызунов как переносчиков инфекции установили в 1911, массовой вакцинацией населения перекрыли пути эпидемии в 1921 году. А с появлением антибиотиков «традиционная» чума перестала представлять исключительную опасность. Впрочем, ещё в 1994 году 800 больных умерло от чумы в Индии.
Вроде бы всё просто… На самом деле, если проанализировать историю пляски Чёрной Смерти, выяснится масса забавных случайностей.
Например, за сто лет до начала пандемии 1337 года в Европе и Азии активизировалась другая болезнь, кою испокон века почитали божьей карой. Проказа косила людей без разбору – от нищих до королей, заражённых было так много, что Людовик Святой повелел открыть во Франции лепрозории в каждом крупном городе. Эпидемиологическая активность проказы была огромной, болезнь приносили из крестовых походов и привозили на кораблях с восточными тканями. Во Франции несколько раз проходили погромы – несчастных больных обвиняли в отравлении колодцев и заражении честных христиан. И вдруг после первой пандемии чумы проказа словно бы смилостивилась над Европой – число заболевших сократилось в разы и болезнь стала протекать менее агрессивно.
Например, по завершении пандемии в Европе начался демографический взрыв. Женщины стали чаще беременеть, чаще и успешнее рожать живых и здоровых детей, близнецы перестали быть редкостью, а младенческая смертность снизилась. Когда в начале Тёмных веков после падения Рима численность жителей Европы сократилась так же катастрофически, на восстановление народонаселения ушло почти полтысячелетия. А после пандемии 14 века города и деревни снова заполнились жителями меньше, чем через сто лет.
Например, ни разу эпидемия чумы не коснулась ни Австралии ни Северной Америки. Оспой, корью, краснухой, ветрянкой и прочими инфекциями равно успешно болели аборигены и эмигранты, от «болезней белого» вымирали племена и народы… а вот чума почему-то не прижилась. Единичные случаи заболевания «портовой чумой» наблюдались в Лос-Анжелесе и Сан-Франциско, природные очаги заболевания образовались в Перу и Венесуэле – морские свинки оказались таким же удачным носителем, как и сурки и суслики – и ни одной масштабной эпидемии за всю историю континентов.
Например, как уже говорилось, с каждой новой эпидемией чума словно бы теряла силы. Люди, особенно в тех регионах, где чума была частой гостьей, оказывались менее восприимчивы к болезни и переносили её легче. Во время Харбинской чумы врачи, вскрывая умерших, удивлялись – почти не наблюдалось самой опасной, лёгочной чумы, покойники были в основном бедняками, людьми ослабленными тяжёлой работой и застарелым голодом и умирали не столько от самой болезни, сколько от осложнений. А в годину Чёрной смерти гибло до 100% заболевших – города и деревни, случалось, вымирали подчистую.
Гипотеза
Английские эпидемиологи Сьюзен Скотт и Кристофер Дункан выдвинули забавную теорию. Оказывается Чума средневековья… не была чумой. Учёные проанализировали скорость распространения болезни во время калькуттской чумы 1894 года и манчжурской эпидемии 1910х. Оказалось, что чума распространяется относительно медленно, с той скоростью, с которой движется транспорт. Зарегистрированная в 1907 году вспышка чумы в Индии за 6 месяцев продвинулась всего на двадцать километров. Бубонная чума, достигшая берегов Южной Африки в 1899 году, продвигалась в глубь континента со скоростью всего двадцать километров в год, хотя ей могли помочь уже появившиеся в это время паровозы.. По Европе 14 века чума буквально порхала, за считанные дни перескакивая через Альпы километров на 300 и поражая всех на своём пути – даже летучие крысы не умеют так быстро перемещаться. Молниеносных форм заболевания – когда больной, как описано в средневековых источниках, умирал за считанные часы, - медицина 20 века тоже почти не наблюдала. В чём же дело?
Сопоставив многочисленные описания симптоматики заболевания, учёные вычислили основной признак Чёрной смерти – кровавую рвоту, кашель, понос, маточные кровотечения и кровоизлияния в кожу. Больше всего эта картина похожа на проявления гемморагической лихорадки. Скотт и Дункан полагают, что ее возбудителем был «геморрагический (то есть вызывающий кровотечения) филовирус» типа Эбола. Они предложили даже новое название пандемии - геморрагическая чума. Некоторые исследователи уже и раньше обвиняли филовирусы в древних моровых эпидемиях. Так, в 1996 году была выдвинута гипотеза, что эпидемия чумы в Афинах в 430 году до новой эры, описанная Фукидидом, была вызвана вирусом Эбола.
Индекс контагиозности этого заболевания достигает 95%, вирус продолжает выделяться из тела покойного до 3х недель, смертность даже при нынешнем уровне медицины – 50-90%. Смерть наступает от токсического шока и многочисленных кровотечений. Носителями вируса могут являться, например, летучие мыши и антилопы. Возможно, в средневековье этот вирус мог заражать крупный рогатый скот и диких копытных – случаи массового падежа коров и овец во время эпидемий тоже отмечены. Для передачи заболевания достаточно несколько минут подышать с больным одним воздухом или пожать ему руку. При этом, как и в случае, например, с вирусом гриппа, одни люди более устойчивы к поражению «геморрагической чумой», другие менее устойчивы. За 300 лет «возвратных» эпидемий все «восприимчивые» представители популяции вымерли, считают учёные, а остались в живых только носители генетической мутации, повышающей устойчивость к конкретному штамму.
Доказать или опровергнуть эту гипотезу относительно просто. Метод анализа ДНК позволяет удостовериться – чем именно болели наши далёкие предки перед тем, как умереть. В июле 2007 года итальянские археологи начали раскопки грандиозных захоронений на острове Лазаретто в Венеции. Именно там был организован первый в истории средневековья карантин, в специально отстроенных на деньги республики зданиях содержали прокажённых, чумных и «подозрительных» больных. Только на одном кладбище учёные откопали более 1500 скелетов, причём большинство из покойников рассталось с жизнью в самом расцвете сил. Осталось дождаться публикации результатов исследования – и мы узнаем, была ли чума чумой или это всего лишь очередная шутка истории.