Сказка - ложь? Тогда перечитаем любимые страницы вместе с психологом...
Психологи знают: любить народные сказки — значит иметь возможность выбирать реальность. Почему Емеля счастлив, а Марфуша из «Морозко» не очень? Как три поросенка учат нас определяться с жизненной стратегией? Вспоминаем любимых героев и совершаем маленькие открытия вместе с педагогом психологом Андреем АНОХИНЫМ.
Гармония плохого с хорошим
— Народная сказка позволяет познакомить ребенка и взрослого с культурой и ее внутренней сущностью. Сказка — это закодированная информация, близкая и к мифу, и к современному пониманию ситуации. Когда ребенок читает или слушает сказку, он некритично воспринимает главных героев, и это позволяет более целостно представлять события, а через них — психологию людей, описанных в сказках, ментальность этноса. Поэтому сказки так трудно переводить, и перевод осуществляется с помощью образов.
Есть ли в сказках положительные герои? Нет, это наша интерпретация. Сказка природна: в ней нет положительного и отрицательного, красивого и безобразного, все хорошо в целостности, в гармонии плюсов и минусов. Пытаться жить только положительным означает искажать реальность. То же самое происходит, если опираться на отрицательное. В сказках этого искажения нет, сказка природосообразна, как и народ и язык (не бывает некрасивых языков, все они интересны и гармоничны). Сказка уникальна, многогранна и многожанрова, в ее гранях каждый человек находит себя. Что означают большие проблемы человека? Что человек не читает сказок, не воспринимает адекватно культуру — собственную или других людей.
— Какие проблемы современности высвечиваются в нашем отношении к сказке?
— Мы меньше стали читать, это очевидно. Когда же читаем, то зачастую пытаемся интерпретировать прочитанное, то есть пересказываем то, как мы понимаем сказку, а этого делать не нужно: пусть ребенок слушает и впитывает мифологичность, ментальность. Наша задача — дать ему сказку.
— Но ведь сказки изначально рассказывались не детям?
— Верно, взрослым. Быль, перемешанная с фантазией о том, с чем хотелось бы (или не хотелось) встретиться, — это психологическая сущность сказки и того, что она передает. Когда я не скован, я рассказываю — беру часть правды из реальности и обращаюсь к своей фантазии. Через это я часть реальности, носитель культуры.
— Значит, родитель может смело сочинять сказки по просьбе ребенка, не боясь сказать какую-нибудь глупость?
— Любое рассказывание ценно и не способно навредить, в этом уникальность сказки. Мы потому и боимся в жизни сказать или сделать глупость, что не опираемся на сказку. Сказочный формат позволяет многое, и сказитель является самым настоящим «волшебником».
Читаем «как инопланетяне»
— Как приблизиться к тому, чтобы воспринимать сказку не как дидактическое пособие, а свежо и непосредственно?
— Можно использовать интересный способ — читать «как инопланетянин». Читаешь и задаешь себе вопросы: «А что это означает?». Например, в сказке «Морозко» Настенька замерзает, и когда Морозко спрашивает: «Тепло ли тебе девица?», она говорит правду: «Тепло» (перед смертью от переохлаждения человек действительно чувствует тепло из-за прилива крови от конечностей к сердцу, Морозко фактически спасает героиню в последний момент). То есть сказки нужно просто читать и вникать в них. Кстати, снятые по сказкам мультфильмы — это тоже интерпретация. Когда я читаю без интерпретации, я более естествен и целостен как родитель. Я не делаю акцента на порядке, трудолюбии и т.д. Например, Емеля, лежащий на печи, трудолюбив?
— Нет, и мы сразу говорим, что это плохо.
— Почему?
— Потому что нужно трудиться.
— Но ведь до того, как лечь на печь, он что-то делал? Долго ли здоровый человек может пролежать на горячей печи? И как Емеля умудрился бы поймать щуку ведром, если бы не умел этого? Значит, его лень не правда, а чья-то точка зрения. У кого есть время следить за тем, кто лежит на печи, а кто нет? У рассказчика. Это запредельная метафигура, «озабоченная» бездельем героя. А жизнь разворачивает события иначе, и рассказчик вынужден этому подчиниться. Может быть, представить Емелю лентяем — это способ защитить героя? Пусть над ним смеются, не воспринимают всерьез. А Емеля пошел за водой и поймал волшебную щуку. Почему? Герой внимателен к жизни и не пропускает того, что идет к нему. Он умеет удивляться и прислушиваться к другим, он великодушен: он не съел говорящую щуку, а отпустил ее.
— И за это был вознагражден?
— Он не вознаграждается, он просто живет — и когда лежит на печи, и когда отпускает щуку. Он включен в жизнь.
— А Марфуша в «Морозко»? Почему ей так не везет?
— Она не отрицательный герой, ей просто хотелось, чтобы богатство пришло само собой. Она не проживала свою жизнь, а требовала, чтобы Морозко «обслужил» ее за формально пройденное испытание.
— Мать ее любит?
— Пожалуй, так, как любят один из драгоценных камней. Их отношения — отношения совместного потребительства. Мачеха Настеньки не живет мужем и падчерицей и искаженно воспринимает работу. Она проводит дни в заботах — в имитации работы, давая Настеньке бессмысленные задания, пустую «работу». Та же ситуация в «Золушке»: мачеха — злая женщина, которая делает жизнь нескольких людей достаточно тяжелой. В настоящей работе есть смысл, в заданиях мачехи его нет. Это искажение работы, пренебрежение работой, наказание работой. Это то, что сегодня, к сожалению, переходит в нашу культуру. Ребенок отказывается от работы, потому что мы ее так интерпретируем: «От работы кони дохнут». В норме работа — это радость созидания, это возможность устать и научиться отдыхать. Ведь отдых — тоже работа, а не безделье, как зачастую воспринимаем его мы. Вспомним Емелю: он сделал все, что нужно, и наслаждается отдыхом на теплой печи.
— Почему же таких героев, как Емеля, считают дураками?
— Дурак — тот, кого другие не понимают. Дурак, скоморох, шут. Но его всегда слушают: в его устах — правда, больная, ранящая, но рассказанная так смешно и волшебно. «Умный» бы такую правду не сказал: это опасно. А дураку можно. И послушать его очень полезно: это реальный критик, а говорит он так мифологично и целостно, что каждый найдет себя в сказанном.
— Чему нас может научить, например, сказка «Три поросенка»?
— Три поросенка — это три стратегии. Всегда у человека есть варианты: спрятаться от обстоятельств или их преодолеть. Метафоричность в том, что у поросенка, который быстро построил ненадежный дом, была возможность перебежать к брату. И роль волка — не съесть поросенка, а показать, что его дом нефункционален, это не дом, а имитация. Сказка учит планированию, выстраиванию перспективы. Второй брат построил дом из веток, это материал более прочный, чем солома, но его необходимо было, скажем, обмазать глиной. То есть два поросенка строили дома, не имея опыта и знаний. Строили , может быть, на авось, а может быть, рассчитывали на перспективу: у них ведь есть третий брат. Каменный дом возводился с расчетом на всех троих, и скорее всего третьему поросенку кто-то помогал. Сказка учит: выстраивай в жизни перспективу и опирайся даже на тех людей, которые сначала говорили тебе «нет». Заметьте, третий поросенок не читает братьям нравоучений, он просто принимает их. Но нам понятно: если бы братья действовали вместе, то получился бы каменный дом (надежность) со стенами, покрытыми веточками (красота) и соломенным настилом (тепло). Наверняка в итоге братья так и сделали, оставшись жить в каменном доме. Как и в предыдущих случаях, это мое видение, моя интерпретация. Каковы же сказочные смыслы на самом деле, может сказать только сам читатель, который обращается к волшебству сказки, народной жизни и культуры в себе.
Статья подготовлена по материалам газеты «Республика Башкортостан» №6
Автор текста: Екатерина Яковлева
И на "сладкое" еще несколько картин замечательного иллюстратора Зворыкина Бориса...