Сегодня я всё-таки завершу грустную историю, потому что – «пепел стучит в моё сердце».
Кот с аристократическим именем Максимилиан спас свою хозяйку ценой жизни. Особо чувствительных просьба покинуть страницу и не читать до конца.
- Если бы это произошло не с нами – я бы не поверила никогда, - плакала моя кума через неделю.
Итак, кума-таки согласилась с многонедельными истериками (зачеркнуто) просьбами сына о котёнке. Несмотря на наличие здравого смысла, она робко рассчитывала на то, что котёнок поспособствует развитию ответственности в ребёнке, а она, ответственность, в свою очередь, заставит его мыть лоток два раза в день.
- Ха-ха-ха! – зловеще прокомментировала я озвученные мне кумой надежды.
- Я в курсе, - угрюмо буркнула она. – Но надежда умирает последней.
Мы обе, имя сыновей-ровесников, прекрасно понимали, КТО именно будет мыть лотки и заведовать кошачьим питанием. Но про надежду мы тоже знали.
И они поехали за котёнком. Покупать! Кума была в курсе любовных исканий британки по имени Изольда, но трезво смотрела на вещи:
- Ну и ладно, всё равно же какие-то британские корни у него остались? А чистокровного мы бы всё равно не потянули по деньгам. Чтоб я за какого-то кота всю зарплату выложила?!
Полукровка им достался за 800 рублей.
Отдавая дать корням, котёнка назвали с претензией на аристократизЬм: Максимилианом. Он, в свою очередь, оправдал и корни, и имя и даже – отчасти – надежды моей кумы. То есть вырос он весьма красивым котиком с породистой мягкой шубкой, совиными жёлтыми глазами и гадким британским акцентом при выпрашивании еды. Вот тут он подкачал: клянчил профессионально, видимо, в папу. Посему быстро превратился сначала в Макса, и периодически – в «Макс-заткнись!»
Обязанности по обслуживанию их высочества распределились следующим образом: лоток, конечно, чаще всего чистила кума, а вот кормили котёнка по очереди: собственно сын, сама кума и – внезапно – её мама и по совместительству бабушка. От бабушки таких подвигов ждали ещё меньше, чем от второклассника: собачница до мозга костей, котов она не выносила в принципе. Правда, к зрелому возрасту смягчилась и была согласна на их присутствие – не более.
- Чтоб ко мне не подходил! Кормить не буду, лотки выносить – тем более! И чтоб чисто было! Будет вонять – выкину всех! – сурово заявила бабуля.
Бабулю в семье уважают, поэтому дружно заверили, что ноги кошачьей на бабулиной территории не будет! На том и порешили.
Но их высочество Максимилиан Первый решили иначе. Обжившись в доме, искупавшись в объятиях не в меру любвеобильного молодого человека девяти лет, Макс в поисках спокойствия дерзко переступил запретную черту и вторгся на территорию суровой бабушки. И даже успел отоспаться в её кресле, прежде чем был обнаружен и лёгкими подталкиваниями под пятую точку выдворен за дверь. Но уже было поздно. Макс понял, где, на самом деле, круто, а если кот что-то понял, то – вы сами всё знаете.
Понятно, что Макс был выдворен за дверь ещё не раз и не два. Но однажды, придя с работы, кума была крайне удивлена: встречать её Макс не выбежал, как он это обычно делал, а… выехал на руках у бабули!
- Мама?!... У тебя кот?! – не сдержалась её дочь.
- Это у тебя кот, - ворчливо отозвалась мама, - а лезет ко мне! Развели тут… шерсть везде! Говорила же – выкину за дверь!
Лежавший на её руках Максимилиан при этом нервно дёрнул хвостом, но не из-за перспективы оказаться за дверью, а потому что бабуля перестала его почёсывать за ухом.
- Ну выкини, - хмыкнула дочь, наблюдая за возмутительной картиной, но уже всё поняв.
- Ага… Что значит – выкини?! Сначала корми-пои, потом выкини?! Он сдохнет на улице, - отрезала дама, поудобнее укладывая кота.
- А Макс сегодня весь день у бабушки в комнате просидел, - наябедничал ребёнок.
- И просидел! А не лез бы ты к нему постоянно – он бы и не пришёл ко мне!
- Я просто гладил его, - заканючил второклассник.
- Чуть не задушил! – заявила бабушка и унесла кота обратно. К себе в комнату!
С тех пор Макс прочно застолбил за собой кресло и бабушку.
Разумеется, он охотно играл с бантиком, бегал вдогонялки за мячиком, устраивал ночные дебоши, но спать уходил неизменно к бабушке в комнату. К трапезам выезжал на её руках.
Так продолжалось около года. Макс превратился в роскошного Максимилиана, вальяжного и упитанного, радуя бабушку грацией и хорошим аппетитом.
А однажды бабушка заболела. И заболела очень серьёзно: той болезнью, которая нынче не щадит ни младенцев, ни стариков. Эта пакость выедала бабулю изнутри, забирала силы и жизнь. Лечение помогало слабо: ей становилось легче лишь на время. Бабуля перестала выносить Макса на обед, и кот неохотно выходил сам, а поев, возвращался обратно.
Вообще, поведение кота домочадцев удивило. Почти всё время он проводил возле бабушки, лишь время от времени выходя побегать. Когда бабуле становилось особенно худо – суетился под ногами домашних, явно переживая. А когда хозяйку увозили в больницу – неделями тосковал на её кресле, вяло отвечая на попытки его развеселить. Оживлялся лишь с приездом бабули, не отходя от неё ни на шаг, сопровождая и в туалет, и на кухню, заглядывая в глаза и радостно задирая хвост.
Убеждённая собачница, до сих пор уверенная лишь в том, что «собака – это как человек, только не говорит!», бабуля плакала, обнимая Макса.
А позапрошлой осенью бабуля слегла окончательно. Её выписали из больницы с безнадёжным диагнозом – «доживать». Она почти не ела, и совсем не вставала. Пряча глаза, домашние начали готовиться к худшему. Макс обезумел: суетился под ногами, требовал лечить!
- Макс, - обнимая кота, говорила моя кума, - Макс, мы ничего не можем сделать, понимаешь? Мы сами готовы помереть, но… Максик, миленький, покушай.
- Какая еда?! – орал Макс. – Ей плохо! Лечить!
Лечили. Показывали коту шприцы и таблетки. Он успокаивался, но ненадолго.
А потом лёг возле бабушки и уснул. Утром бабуле стало значительно лучше. Она позавтракала с аппетитом, которого давно не было. Домашние приободрились. Макс от еды отказался и вообще выглядел вяло.
- Макс, ну что ты? – обнимала бабуля любимца. – Видишь, мне уже лучше! Еще поношу тебя к столу!
Макс грустно улыбался и плотнее прижимался к бабушке.
Через три дня бабушка сама вышла к завтраку. Макс умер.
