Глава 5
Моя родная деревня Петровка расположена на высоком правом берегу небольшой речки Варма. Её окрестности напоминают шаровой сегмент, большая дуга которого представляет собой линию, по которой и разместились домики вместе с надворными постройками. Концы большой дуги шарового сегмента упираются в два противоположно лежащих оврага. Когда стоишь лицом к полусонному солнцу, то с левой руки овраг «Избной», а с правой – «Елев». В каждом из них тихо, почти бесшумно течёт водичка родников. Она всегда холодна и прозрачна – даже если не хочешь, обязательно попьёшь. Будете в тех местах, обязательно попробуйте.
Тогда, в моём далёком детстве, деревня представлялась мне большой и красивой. Было время, в ней насчитывалось более 120 домов. А теперь проживает не более 40 человек…
Дом, в котором я родился, и где выросли мои дети, находится в самом центре деревни. Все окрестности в радиусе 20-30 километров были исхожены мною в детстве пешком. Не смотря на то, что в возрасте 10-15 лет работа всегда была первичным делом, я не переставал открывать заново красоту природы своего родного края.
Так по село Ново-Девичье, М.Полянки, М.Маськино, д. Клюковка, Краснослободск мне приходилось знакомиться с природой этих мест и людьми, проживающих в этих деревнях. «С сумой за плечами», как говорится, многократно ходил я этим почти 25 километровым маршрутом.
В эти годы мне приходилось плести лапти, которые были ходовым товаром на рынке, так как всё население этого времени обувалось именно в них. Днём я учился в школе, а после того, как подготовлю уроки, садился и плёл эту удивительную обувь. Каждую субботу после уроков мы с Алешковым Семёном отправлялись в город Краснослободск на рынок. Добирались поздно ночью и обычно останавливались на ночлег у тёти Оли. Это было изумительно добрая женщина, которая нас принимала в любую пору дня и ночи, зимой и летом. Каждый раз обязательно угощала нас крутым, правда пустым, кипятком и укладывала на полу спать. С двумя собственными детьми она жила в небольшой комнате на втором этаже. Топлива не было, пол в комнате был холодным. Мы ложились спать, не раздеваясь и не снимая обуви. Утром уходили на рынок продавать лапти, которых мы принесли в мешке на своих плечах. В шесть часов вечера, распродав свой товар, мы возвращались домой, шли довольные удачной торговлей и тем, что не нужно тащить груз. Легко преодолевали расстояние до дома за четыре часа: около 10 километров по Мокшанским лугам, затем 3 километра лесом. В любое время года, в любое время суток эти места нам казались удивительно красивыми.
По маршруту, протяжённостью 35 километров – Ельники, Б.-Уркай, г.Первомайск – во время войны, зимами 1942-45 годов, мы на салазках возили сушёный картофель. На этом пути около 15 километров мы проходили по большому лесному массиву, ГД встречали только один кордон лесника. Около этого кордона мы останавливались, чтобы напиться воды и отдохнуть.
Почти таким же образом были изучены маршруты:1. д.Рябиновка, Абиссинья, Ново-Девические выселки (Низевай), Михайловка, Тештелим ; 2. Алексеевка, Надеждино, Н-Никольск.
В деревне Петровка до войны, то есть до 1941 года был свой магазин (расположенный около Квасовых), своя начальная школа (1-й и 2-й классы были расположены в доме, где жил Санёк Лукин, а 3-й и 4-й – в доме, где жил Илья Алешков). Я закончил 1-й и 2-й класс в Петровке. Эта школа была филиалом Ново-Девической семилетней школы. В 1941 году она была ликвидирована, а её ученики были переведены в с. Ново-Девичье. Хорошо помню магазин около Квасовых, где продавцом был Малозёмов Фёдор Леонтьевич, отец Малозёмова Григория и родной брат Малозёмова Ефима. Вспоминаю это для того, чтобы подчеркнуть, что Петровка до начала Великой Отечественной Войны жила полноценной жизнью, со всеми атрибутами социальных благ. Летом в колхозе, как правило, действовал детский сад, куда помещались дети от одного года до семи лет. Размещался этот детский сад в здании начальной школы. Детей там было много, вся одежда для них выдавалась государством, точнее – колхозом.
Лесов в окрестностях деревень Петровка, Александровка, Ново-Девичье, М.-Полянок не было. Все леса были раскорчёваны до 1920 года. Единственным оставался «Селезнёвский», то есть барский лес, который в деревне называли «Поруб».
Овраги – Елев, Избной, Барсучий и Митькины вершинки до 1915 года оставались не раскорчёванными и представляли собой остатки бывших лесов. Моя мама вышедшая замуж и переехавшая в Петровку в 1924 году, хорошо помнила, как они с отцом моим возили из Елева дрова для обжига кирпича, который они делали сами в своём хозяйстве.
Среднерусская полоса славится красотой обширных полей, заливных лугов, рек и озёр, и наш край – весь Ельниковский, Краснослободский, Нурдоманский, Темниковский – не исключение. Неподалёку от нас протекает река Мокша, притоком которой является Варма. Я в детстве любил наблюдать за красотой лугов, расположенных на левом берегу Вармы, из окна своего дома. Эти луга казались мне достаточно обширными, там росло много цветов. В праздничные дни довоенного времени мы часто играли в лугах в военные игры. Во время войны дальняя часть лугов не косилась, в результате они стали зарастать кочкарником. А теперь они и вовсе заброшены.
В этих лугах до войны из скошенного сена ставилось очень много стогов. Во время войны я, как и все подростки этого времени, каждое лето работал в этих лугах по уборке сена для колхоза. Долгое время все выше названные овраги были хорошим источником для производства кормов. По дну этих оврагов мы возили копны сухого сена, из которого метали[D5] стога, а зимой их вывозили на животноводческие фермы.
До коллективизации жители д. Петровка вкладывали много труда для очистки дна оврагов с целью увеличения травостоя. Такая же работа велась и по улучшению выравнивания лугов в пойме реки Варма. Уборка сена в лугах и оврагах у всех людей вызывала романтический настрой. Все старались на эту работу красиво одеваться.
Теперь луга и овраги стали заброшенными с точки зрения производства сена. В оврагах и по их берегам растут большие деревья, то есть идёт процесс облесения большей части полей, на которых когда-то росли хлеба.
Все поля от д.Александровка до Ново-Девических выселок (Низевой), зарастают лесом. А когда-то эти поля давали неплохие урожаи хлеба. То же самое происходит и по левую сторону Вармы, хотя там земли гораздо лучше, чем на правом берегу. Тенденция уменьшения пашни сохраняется не только в наших краях, но и на всей территории России. Забрасываются поля, безжалостно вырубаются леса, экологическая обстановка зримо ухудшается, рушатся колхозы, исчезают с карты целые большие сёла. Что будет на этой, когда-то цветущей земле через 20-30 лет, предвидеть трудно.
