Старосельское
Май в безвременье, трёхдневная щетина,
Маета и морось в духоте.
У отца былинные три сына:
Двое пьют, а третий – так себе –
Уходил за счастьем – не вернулся,
Видимо, всё сам употребил.
Батя зол, летают в доме блюдца,
Он бы душу продал за этил.
Не деревня – сказка, да и только,
Жить бы жить, да вот падеж скота.
Не по доброй, но по чьей-то воле
В супе то ботва, то лебеда.
Мальчуган, как водится, без плавок,
В маечке с малиновым пятном,
Поплавком мелькает в дымных травах,
Бог его оставил на потом.
И стихи его, счастливей нету,
Тридцать лет спустя идут в расход:
Вот мне пять, он пишет, скоро лето,
Обжигает кожицу осот,
Плещет май в колодезной водице,
У отца четвертая жена
Отчего-то ходит в рукавицах,
А сестрёнка снова влюблена.
И про то, как делаются дети,
И про то, что видывать грешно.
Тычет мордой псина в муравейник,
И чихает, и нам всем смешно…