Он почти стал правителем России, да не вовремя заболел
XVIII век отмечен засильем немцев в высшей власти Российской империи. Они хлынули в страну при Петре I, а пустила их к трону
Анна Иоанновна, сколотившая вокруг себя целую «немецкую партию», которую историк Ключевский сравнил с голодными кошками у горшка с кашей. Входил в эту партию и Бурхард Миних. Он, как и остальные «кошки», не раз пускал в ход когти и зубы, но и пользы России принес немало.
Счастливый случай
По происхождению Миних — немецкий крестьянин. Его отец осушал болота и строил плотины. Он обучил инженерному делу и сына, которого, впрочем, еще больше манила стихия сражений. К 37 годам, когда он предложил свои услуги российскому царю Петру I, у Бурхарда уже был блестящий послужной список военных походов. Крепкий, высокий, с очень живыми глазами, он одним своим видом привлекал внимание окружающих.
Но Петру I Миних приглянулся трактатом о фортификации, который немец предварительно выслал царю. Дальше в дело вмешался счастливый случай. В Риге Петру I был дурной знак: на его глазах от попадания молнии сгорела колокольня церкви его «тезки» — святого Петра. Он велел немедля ее воссоздать, а чертежей не было. Выручил Миних! Оказывается, от нечего делать он успел зарисовать колокольню накануне удара молнии. Бурхард стал любимцем царя, тот осыпал его важными «госзаказами», самый главный из которых — достройка многострадального Ладожского канала. По совету Миниха Пётр стал сооружать фонтаны в Петергофе, а не в Стрельне, как изначально планировалось. Гидротехник Бурхард понял, что иначе произойдет катастрофа — огромные территории будут затоплены. Пётр I называл его лучшим иностранцем на русской службе.
Спаситель Петербурга
После смерти императора его преемник Пётр II переехал в Москву, оставив Миниха во главе брошенной Северной столицы. Это было черное время для города. Если раньше в него насильно сгоняли людей, то теперь они разбегались. Хирели и разрушались мостовые, набережные и дворцы. Миних как мог пытался реанимировать умирающий город. Он добился указа, запретившего торговцам и мастеровым под угрозой каторги и конфискации имущества покидать Петербург. Построил в городе несколько мостов. Осушил огромные территории под будущее строительство. Одевал в камень бастионы Петропавловской крепости. А окончание строительства Ладожского канала в 1728 году оживило торговлю.
Но все усилия Миниха спасти город были бы тщетны, если бы Пётр II вскоре не умер. Новую царицу Анну Иоанновну, племянницу Петра I, выбрал Верховный тайный совет, где заправляли Голицыны и Долгорукие. Анну предпочли, так как она родилась в «старой русской хорошей семье».
Однако с этой точки зрения выбор оказался ошибочным. Анна к тому времени уже почти 20 лет жила в Курляндии и изрядно там онемечилась. Она вернулась в Россию с любовником Эрнстом Бироном (который при ней фактически и правил Россией, принципиально отказываясь учить русский язык), быстро окружила себя другими немцами — Остерманом («министр иностранных дел»), Левенвольде (управитель двора). Король Пруссии слал ей офицеров для командования полками.
Анна Иоанновна вернула двор в Петербург. А губернатор города Бурхард Миних устроил ей пышную встречу с небывалым фейерверком. Соорудил на пути следования несколько триумфальных арок. Этот статный красавец так Анне понравился и угодил, что она и его включила в узкий круг избранных, сделав главой Военной коллегии.
Победы, похожие на поражения
Деятельность Миниха на посту «министра обороны» противоречива. С одной стороны, он уравнял русских офицеров в жаловании с немцами (эту дискриминацию соотечественников ввел еще Пётр I), открывал военные учебные заведения. С другой стороны, насаждал в армии немецкие порядки — парики, букли, канцелярщину, муштру, наказания шомполами. Жестоко относился не только к нижним чинам, но и к офицерам. Участились рекрутские наборы.
Войны Петра I подорвали экономику: не было денег на жалование для офицеров, на еду и форму для солдат. Миних заставил армию зарабатывать. Солдат учили ремеслам, формировали из них артели. Они работали на помещиков. Подменяли собой полицию — во многих общественных местах были выставлены караулы. Например, чучело слона в Кунсткамере охраняли 8 человек. И все это в ущерб боевой подготовке. В некоторых полках оставалось не больше десятой части личного состава — остальные были в караулах или на заработках.
Воевал Миних тоже противоречиво. В 1736‑м российская армия под его командованием впервые вошла в Крым — одолела татар в нескольких схватках (те уклонялись от серьезных сражений), сожгла ханский дворец. Но вынуждена была покинуть полуостров со страшным уроном, потеряв половину 60‑тысячной армии. Причем только 2 тысячи — в боях. Остальные умерли от болезней, голода и лишений.
В личной храбрости и даже полководческом даре Миниху не откажешь. Он одерживал победы над турками, при штурме Очакова под ним убили лошадь (крепость взяли чудом — русский снаряд попал в пороховой склад). Но все его военные компании однотипные. Армия, отягощенная невероятным количеством обозов и артиллерии, всей своей массой совершает очень медленные и утомительные, часто в жару, переходы в безлюдной степи. Из-за нехватки докторов болезни косят людей, лошадей. Пушки приходится бросать в пути…
За годы этих военных компаний финансы страны были подорваны. А сама армия, одерживая вроде бы одну победу за другой, потеряла 100 тысяч человек! Подавляющее большинство потерь — небоевые. Миних солдатские жизни не берег, за неудачи отыгрывался на подчиненных — разжаловал офицеров в рядовые, расстреливал. В своих бравурных реляциях в Петербург понесенный урон многократно занижал, а успехи превозносил. Этими реляциями он так перепугал Бирона и друзей-немцев у власти, что те стали видеть в Минихе опасного конкурента и постарались свести его военные победы на нет. За спиной главнокомандующего в 1739 году был заключен Белградский мир с турками, по которому Россия утрачивала почти все завоевания на юге.
Неудивительно, что после смерти Анны Иоанновны в 1740 году и фактического воцарения Бирона (регентом при малолетнем Иване Антоновиче, брауншвейгском принце, объявленном новым российским царем) именно Миних через две недели его и сверг. Чтобы стать самому негласным правителем.
8 ноября Миних обедал с Бироном и Левенвольде и на вопрос последнего, часто ли он на войне делал что-нибудь важное ночью, ответил отрицательно. И тут же добавил: «Но мое правило — пользоваться всяким благоприятным случаем». Будто в подтверждение своих слов той же ночью явился к Бирону с гвардейцами и арестовал его…
Бирона в итоге сослали в сибирский поселок Пелым. Миних уже начал было рулить страной — даже успел заменить правительство, но на свою беду внезапно тяжело заболел. Пока его мучили «жесточайшие колики», власть переделили. Против Миниха настроили мать младенца-царя, очередную полунемку Анну Леопольдовну, бывшую замужем за очередным немцем Антоном Ульрихом Брауншвейгским. По выздоровлении Миних обнаружил на главных ролях Остермана и от обиды подал в отставку. Но это были еще не все неприятности.
Меньше чем через год дочь Петра I Елизавета, за которой стояла условная «русская партия», совершила новый переворот. Немецкие игры вокруг российского трона и немецкие порядки в армии и стране злили ее, как и многих дворян. На этой ненависти даже пытались играть внешние силы. Швеция, ведя войну с Россией, в манифесте к «российской нации», заявляла, что ее армия сражается за свободу русского народа от «несносного ига иностранных министров».
Елизавета забрала власть «по методу Миниха». Лично возглавив отряд гренадеров, арестовала брауншвейгское семейство и его приближенных. В числе схваченных оказался и… Миних, хотя на тот момент был уже не у дел. Но Елизавета не любила его. Когда Миних был у власти, именно он осуществлял за ней — нежелательной претенденткой на трон — полицейский надзор.
Из Сибири с любовью
Миниха вместе с Остерманом и Левенвольде приговорили к смертной казни, которую, когда они уже были на плахе, заменили ссылкой. В отличие от «подельников» Миних, по отзывам очевидцев, держался мужественно. Будто в насмешку, его отправили туда же, куда и Бирона — в Пелым.
Миних провел там 20 лет! Он не молил Елизавету о прощении, но слал ей инженерные проекты (например, о постройке канала между Петербургом и Царским Селом) с приписками, что исполнить их может только он сам. Миних просил назначить его губернатором Сибири. Царице надоела эта активность, и она велела отобрать у Миниха перо и бумагу. Освободил 79‑летнего ссыльного новый царь — Пётр III, фанат всего немецкого. Он вернул старика не только в Петербург, но и на службу. Позднее Екатерина II поручила Миниху быть смотрителем портов и даже исполнила его мечту — назначила губернатором Сибири. Впрочем, далеким краем он правил из Петербурга. И недолго. Миних умер в 84 года. Он был сыном своего времени — на одних доносил, другим льстил, третьих карал. Взлетал и падал. Миних провел в России 46 лет, 20 из них — в ссылке. Но и оставшихся двадцати шести хватило, чтобы оставить заметный след в русской истории.
Супруга-декабристка
Жена Миниха Барбара-Элеонора последовала за ним в ссылку. В Пелыме он занимался огородом, вязал сети. Она штопала одежду.
Миних мог спасти Петра III
Во время переворота 1762 года, когда Петра III свергала его жена — будущая императрица Екатерина II, пожалуй, один только Миних сохранял решительность. Он советовал Петру III срочно плыть в Пруссию, где стояла 80‑тысячная русская армия, обещал меньше чем за 6 недель привести его назад в Россию победителем. Но плыть предстояло на веслах, и грести должны были все. Свита отказалась от тяжелого путешествия, решив участь царя.
Автор текста: Владлен Чертинов
Материал из выпуска №59 журнала «Ваш тайный советник», тема номера — «Губернаторы».
