Начало истории читайте здесь 👉 Часть 1 Часть 2 Часть 3 Часть 4 Часть 5 Часть 6 Часть 7 Часть 8 Часть 9
Чуть ли не с первого дня моей работы в магазине и Эла, и Айхан наперебой уверяли меня и моего будущего мужа, который иногда забирал меня после работы, что я для них практически член семьи - меня будут оберегать, ценить и всему научат. Поначалу это так и было. Меня с интересом расспрашивали о жизни в России, рассказывали о местных традициях, ничего особо не требовали, кроме как следить за витринами, помогать покупателям и рассказывать о товарах. Я же, как губка, жадно впитывала происходящее вокруг всеми доступными мне органами чувств - экзотические виды, пряные запахи, традиционные блюда, непривычный уху язык и, наконец, самое интересное - новых людей, таких похожих и таких разных...
И Айхан, и Эла происходили из многодетных семей, и если со своей родней Айхан по турецким меркам почти не общался, хотя несколько его братьев с семьями жили неподалеку, то семья Элы присутствовала в их жизни постоянно. В Мармарисе жил ее холостой старший брат Эрдал, который навещал сестру почти каждый день. Он буквально источал харизму и раздавал густой тестостерон направо и налево. На деле он ничем серьезным не занимался: то за один бизнес брался, то за другой, и все без особого успеха. Но внешний вид и повадки имел как минимум олигархические (это к тому, что в Турции встречать кавалеров по одежке не надо - здесь почти все мужчины выглядят ухоженно и все как один “бизнесмены”). Эрдал неплохо разговаривал по-английски и с первого дня много со мной беседовал, тоже обещая всестороннюю защиту, всевозможную помощь и всяческое содействие. У него была невеста-турчанка, молодая и современная, а также несколько “невест” по переписке, разных национальностей, с которыми он активно общался по электронной почте и СМС, и иногда просил меня помочь с переводом.
В середине июня, с наступлением летних каникул, на подмогу сестре прибыли два младших брата Элы - Эрхан и Синан. Теперь днем на кассе в основном были они, а Эла занималась хозяйством и проводила время с дочками. Эрхан был высокий, спортивный и весьма симпатичный парень, пользовался успехом у девочек, а оттого отличался чрезвычайной самовлюбленностью. Он учился в университете и насмерть болел за “Бешикташ”. Из-за его заносчивости мы не сразу нашли общий язык, пару раз даже крупно поссорились, но постепенно рабочие отношения между нами наладились. Причем до такой степени, что я стала замечать нехорошие симптомы - будто бы случайные расспросы про мои отношения, стремление помочь и защитить, желание лишний раз постоять рядом, странное чувство собственности, аккуратные комплименты. Все это я заметила не сразу и не поощряла ни в коей мере. Я была просто трудолюбива, доброжелательна и открыта, как и всегда, тем более этого требовала моя работа.
Третий брат Синан, самый младший и самый милый из всех, только закончил школу и был полон щенячьего восторга по отношению ко всему на свете. Он немного уступал сестре и старшим братьям по внешним данным, но по характеру превосходил их всех. Я его таким и запомнила - немного неуклюжим, с вечной, слегка наивной улыбкой, всегда радостным настроением и порывистыми движениями. Он работал усерднее всех и вплоть до своего отъезда очень мне помогал - и с уборкой, и с разгрузкой товаров, и с покупателями. Очень надеюсь, что в жизни у него сейчас все хорошо.
Так вот мы и работали весь сезон. Каждое утро я вставала в семь утра, быстро собиралась и минут 20 шла до остановки, стараясь на опоздать на маршрутку - они ходили раз в 15 минут. К моему приезду Айхан обычно уже “сдавал” свою ночную смену, напоследок приводя в порядок внешнюю террасу. Я помогала ему с уборкой, расстановкой зонтов, холодильников с мороженым и внешних витрин. Затем он шел спать, а мы садились завтракать. Иногда он засыпал раньше моего прихода и тогда на вахту заступали Эла или Эрхан. Синан в силу юного возраста редко оставался на кассе, в основном был “на посылках”. До обеда была благодать - погода не такая жаркая, покупателей немного, в основном продукты, сигареты да надувные матрасы.
В два часа дня я отправлялась на перерыв. Первое время я старалась соответствовать своей мечте о жизни у моря и отправлялась на пляж - плавала, пила апельсиновый фреш, но все больше дремала под зонтом. Потом принимала душ, переодевалась и в 5 уже была на работе. Однако к концу июня накопившаяся усталость взяла свое, из-за постоянного пребывания на солнце голова становилась абсолютно ватная и на обеденную сиесту я уезжала домой спать, хотя из-за дороги на сон выходило максимум час-полтора.
Вечерняя смена всегда была очень насыщенная и нервная, в частности из-за того, что работать приходилось с выспавшимся за день Айханом. Иногда мне удавалось присесть всего пару раз за вечер. После ужина народ массово выходил из отелей ”на моцион” и порой на террасе и в самом магазине яблоку негде было упасть. Так как я была одна на всех, приходилось метаться между покупателями, одновременно выслушивая бесконечные сетования и комментарии Айхана из разряда “К этим не ходи, бросай их, жмотов болгарских, сюда ходи, видишь тут русские лукум выбирают, цену не сбивай” и так без конца. Каждый ушедший клиент отмечался укоризненным взглядом в мою сторону.
В результате, к 12 ночи, а если были покупатели, то и позже, я была морально и физически выжата как лимон. Домой я добиралась лишь к часу, мой будущий муж тоже приходил примерно во столько же. Затем часов до трех ночи мы либо стирали вещи в тазу (машинки у нас не было), либо делали уборку, либо выясняли отношения, либо занимались любовью, либо все это вместе. В 7 утра я вставала на работу. И так каждый день...
