Вы можете прочитать роман, а можете его прожить. Прожить означает погрузиться, испытать восторг, позволить магии истории захватить себя так, словно то, что происходит с героями, происходит с вами. Это, конечно, неправда. На самом деле то, что вы испытываете, происходит в вашем сознании и вашей душе.
Чтобы добиться такого эффекта, нужно, чтобы вы, автор, погрузились в историю, испытали восторг, оказались пойманы и вовлечены в эмоциональную жизнь героев так, словно она – ваша. Для этого требуется открытость, искренность, отсутствие страха, отсутствие ограничений жанра или ожиданий фанатов, критиков, издательской индустрии или вашего собственного литературного наследия и поколения. Подобное требует от вас определиться и провозгласить истину.
Что такое истина? В наш постмодернистский век можно фыркать на абсолюты, но художественной литературе нет до этого дела. Как в суде: расскажите лучшую историю, и судья с жюри скорее всего встанут на вашу сторону. Троньте сердца читателей, и они не только погрузятся в вашу историю, но и поверят тому, о чём она рассказывает.
Истинные романисты инстинктивно чувствуют конфликт. Они видят сюрпризы, которые скрыты повсеместно. Писатели любят наблюдать за людьми, но это действие не безразличное, не пассивное. Писатели всматриваются в прохожих. Они задумываются, как эти незнакомцы стали собой. Писатели бесстыдно эксплуатируют странности собственной семьи. Сюжетные повороты и слова выстраиваются в их сознании. Они доверяют своим инстинктам в том, что же правильно для истории. Они знают, когда начинают фальшивить, и не боятся начать заново.
Как человеку развить инстинкты, глаз и сердце романиста? История для каждого писателя означает что-то своё. Личность, предпочтения, политические убеждения, пол – всё оказывает влияние. Авторы-женщины могут видеть женских персонажей ранимыми, их внутреннее путешествие ведёт их к исцелению и обретению силы. Авторы-мужчины могут пойти от обратного, создавая чрезвычайно спесивых мужских персонажей. Таким героям нужно не исцеление, а найти смирение. Не обретение силы, а осознание её пределов.
Не бывает наборов персонажей или идеи, которые не годятся для истории. Они просто менее эффективны, когда не вполне принадлежат писателю. Самое важное: истинные романисты не ощущают необходимости извиняться за то, что они делают. У Вирджинии Вульф и Эрнеста Хемингуэя были сложности, но они не писали в блоги постов о том, как важно сохранять вдохновение, о мучительном волнении, тревогах, страхе отказа или нервной дрожи от публикаций. Они писали с уверенностью, что их истории нужны. Что они – вызов. Что важно писать, даже если произведения не соберут наград.
Остин, Диккенс, Харди, Джеймс, Уортон, Фитцджеральд, Хемингуэй, Гаммет, Драйзер, Доктороу, Хеллер, Пауэлл, Пинчон и многие другие рассудительно решали проблемы своего времени. Верн, Хаксли, Толкин, Голдинг, Бредбери, Бёрджесс, Дик, Воннегут, Этвуд, Кинг и многие другие отливали размышления и фантазию в бетонные заявления о природе человека. Лоуренс, Маккаллерс, Таркингтон, Конрад, Райт, Пенн Уоррен, Джонс, Фаулз, Ирвинг, Маккарти и другие брали личный опыт и превращали его в общий, создавая прозу одновременно своей эпохи и вневременную.
Художественной литературе не нужно умолять о месте в культуре. Ей не нужно ныть о своей важности. Она не обязана и быть высокой литературой в попытке нас возвысить. Историческая проза, саги, научная фантастика, криминальная проза, книги о взрослении и другие виды историй – все они служили более высоким задачам, нежели простое развлечение.
Художественная литература способна сделать то, чего не может ни одна другая форма искусства. Она может расшевелить воображение на более глубоком уровне, взбудоражить умы и сердца, донести изменение так, как с этим справятся немногие другие формы искусства. Зачем тогда эти всепроникающие страдания в сообществе? Почему авторы боятся, что никто уже не читает? Почему они заламывают руки о том, как легко затеряться? От нехватки уверенности пальцы стынут на клавиатуре, она выражается в робости и понижении эффекта от страниц, которые мы читаем. Это просто смешно.
Пришло время всем романистам принять миссию, отринуть страхи и писать в полную силу. Что их сдерживает? Что вас сдерживает? Самое необходимое в эмоциональном творчестве – это всего лишь доверие собственным чувствам. Вера. Уверенность. Я не говорю только о вере в то, что вас издадут. Я не имею в виду уверенность в том, что вы можете научиться мастерству. Нет. Я говорю о вере в собственную миссию как писателя, о бесстрашной сдаче героям и монстрам, которые кроются внутри вас.
Протагонисты и антагонисты – фанатики. И вы тоже. Это пугает? Конечно, но примите эту свою сторону, и тогда станет менее вероятно, что вы убьёте этот страх. Я имею в виду, кому хочется признавать, что он способен на убийство? Кто хочет признаться в безумных мыслях и сказать правду о неразумной любви? Кто готов снять маску и выставить на всеобщее обозрение свою искажённую суть? С другой стороны, а почему нет? Именно это и делают писатели.
Все мы совершали ошибки. Мы все можем причинять вред, быть небрежными, верить без доказательств, быть напыщенными, выступать в донкихотские походы. Мы все любим без причин и ведём себя отвратительно. Нас ведёт инстинкт, мы выбираем импульсивно. Наши решения не имеют смысла с точки зрения экономики или морали. Наука доказала, что мы иррациональны на более-менее всех уровнях.
В то же время нас сдерживают чувство приличия, справедливости, того, что правильно. Мы полны изъянов, но есть в нас и хорошее. Другими словами, у нас есть всё, что нужно, чтобы рассказать истории, полные подлинной человечности и эмоциональной истины. Нет вообще никаких причин сдерживаться. Совершенно никаких. Больше ничего не нужно. Прямо сейчас, в эту минуту, у вас есть инстинкт, глаз и сердце истинного романиста.
Правда же. Чего у вас, возможно, нет, так это веры. И вот я здесь, чтобы сказать: верьте. Чтобы стать настоящим романистом, вам не нужно больше лет, рукописей, принятия, похвал, звёзд, билетов в кино, денег или ещё чего-то там. Вы уже – романист, потому что вы – человек. Если вам нужно больше практики, полировки, умения, кофе, времени или команду побольше в ваш угол, не волнуйтесь. Продолжайте писать, и это всё придёт. Что вам нужно в первую очередь и превыше всего – это вера. Инструменты, процесс, идеи для историй, поддержка – важны, вопросов нет, но присущая вам человечность и доброта – важнее.
Не поймите меня превратно, эмоциональное творчество – это набор инструментов, и я надеюсь, что эта книга помогла вам отточить навыки. Но есть одна вещь, которой я не могу вас научить, и это – как прожить ваш собственный огромный человеческий опыт. Ваш уникальный способ чувствовать всё вокруг – только ваш, и так и должно быть. Если бы он был таким же, как мой собственный, мне не нужно было бы читать вашу прозу. Но мы разные, и я – читаю. Мне нужно читать ваши истории. И я буду их читать, если вы заставите меня их чувствовать так, как мы обсудили.
Вы верите собственным чувствам? Верите, что они того достойны? Вы можете перестать беспокоиться о сюжете и принять эмоциональный опыт, который естественным образом соединит вас с вашими героями, и меня – с ними? Вы открыты? Вы расслаблены? Вы готовы? Выйти из зоны комфорта не сложнее, чем погрузиться в то, что вы чувствуете. Не в то, что, как вы думаете, должны чувствовать ваши герои, а в обширную палитру неожиданных, конфликтующих, беспокойных, вдохновляющих, прекрасных, жестоких и в общем смысле человеческих эмоций, которые встряхивают и изумляют нас каждый день в нашей жизни.
Написание романа само по себе – эмоциональное путешествие. Влюбиться, жить вместе, ненавидеть друг друга, расходиться, мириться, объясняться, принимать друг друга и, наконец, обретать глубокую, прочную любовь. Писать прозу – это как жить. В то же время писатель должен жить полной и щедрой жизнью, чтобы хорошо писать. Мастерство эмоционального творчества – это набор инструментов, верно, но в первую очередь оно – инструмент за пределами возможностей любой книги: щедрый дар вашего любящего сердца.
________________________________
Если вам нравятся мои переводы, вы всегда можете поддержать их дальнейшее создание - хороших материалов по литмастерству много не бывает!
