Слишком много книг расплодилось:
разобрать хоть часть полок
и убрать сталагмиты у стены коридора.
Я почти превратил квартиру
в пещеру Данилы Давыдова
заполненную книгами так, что уже нет места
никому кроме Данилы,
но он знает, что где лежит
и читал почти все свои книги,
а у меня непрочитанных больше.
Современные поэты любят необычные форматы,
какие-то их книги не влезают на полку,
а некоторые мешают другим встать рядом,
я помню Крусанов (не поэт, а прозаик) предлагал на «Бук-арте»
выставить книгу в обложке из острых шипов и колючек
такую книжную эгоистку,
с которой ничего нельзя поставить рядом.
И вот я берусь за работу:
книжная пыль раздражает глаза,
сопли струей текут из носа,
зачем мне все эти книги
зачем я им?
Стихи современников когда-то были
убраны мной в коридорную нишу
на закрытые полки
вместе с советской поэзией
и даже частично расставлены по алфавиту.
Но новые книги всё прибывали,
и три года назад они вытеснили
книги старых поэтов:
часть ушла наверх, в центр холла,
часть на дачу — там ещё много места
но новые лезут в шкафы, на шкафы и даже на стулья…
Книжному шкафу моего прадеда я однажды сочинил оду,
он забит по самое горло прозой,
другой шкаф поменьше
переселился недавно к нам
из квартиры Эльги Линевской
вместе с томиком Вяземского, собранием сочинений Блока
и пластинками классики,
но я всё же о книгах.
Помню, как мне позвонила Наташа
и сказала, что библиотека на Петроградской обновляет фонды,
а у меня большая машина, и я могу вывезти ценные книги,
приговорённые библиотекарями к смерти.
Мы ездили три раза и вывозили
что-то к Наташе, что-то ко мне,
краеведение, литературоведение, проза и поэзия
были спасены, но я открыл лишь немногие:
читать некогда — надо всё расставлять по полкам.
А попробуй расставь!
И я лезу наверх по стремянке,
где остались книги поэтов конца советской эпохи.
Как уживутся рядом Тарковский и Кушнер?
А если я Чудакова к ним подсуну,
пусть девочек предлагает,
ну и, скажем, томик Кузнецова,
что пил из черепа отца,
не он, лирический герой конечно,
так тогда говорили.
Вот Евтушенко две книги уже никуда не влезают,
разве на самый верх, чтобы других прикрывали от пыли,
весьма почётное место.
А, кстати, где Вознесенский?
Нет его, зато есть Сапгир, Холин, Горбовский, Семенов, Соснора и др.
и все вперемешку,
Как их расставить: по стилям, по школам или просто по алфавиту?
Вот Оболдуева нет — это время другое,
Да и я уже ниже спустился, на третью ступеньку стремянки,
а хотелось бы книжку,
впрочем, всё можно найти в интернете.
Скоро Серебряный век, но он разбежался по холлу:
так Цветаева, Белый и Блок из «Библиотеки поэта»,
стоят рядом с серией книг НЛО, заполняющих среднюю полку
в другом конце коридора — потому что по росту похожи,
и место на полке осталось лишь для троих,
серии — это особая тема, с ними гораздо проще,
книги словно солдаты — равненье по центру,
на корешках имена одинаковым шрифтом,
но чтобы добраться до серий
разобрать надо сотни книжек,
а мне даже серебряный век не по силам,
я задыхаюсь от пыли,
плачу от рези в глазах,
и во мне шелестят страницы.
Так поставьте меня на место,
пока я всё не сказал.