...и о диванном, и о прочем всяком-разном 😊
Это он, это он — Чехов Павлович Антон!
Без сомнения, все читатели моих заметок знают, что один из самых популярных и высокооплачиваемых писателей России был недурён собой, имел немалый рост 186 см и говорил приятным баском. Антон Павлович любил и умел выпить, заслуженно считался ловеласом и умницей — и до сорока лет ходил неженатым, отчего нимало не страдал: напротив, он в полной мере наслаждался вольной жизнью и охотно — со знанием дела! — рассуждал о предмете.
Многие цЫтаточки, которые когда-то выводили на школьных транспарантах и публиковали на обложках тетрадок, вместе с замечаниями Чехова о сексе нынче растащены на статусы в соцсетях.
Едва ли не самые интересные из них — это отрывки из писем писателя к издателю Суворину. Мужчины дружили много лет, а рассорились вдрызг из-за политики: в 1897 году по случаю "дела Дрейфуса" в Европе и в России бушевали нешуточные страсти, общество раскололось — и Чехов оказался по одну сторону трещины, среди убеждённых в невиновности офицера и антисемитской сущности уголовного дела (время показало, что он был прав), а Суворин по другую...
...но в 1891 году, как говорится, ещё ничто не предвещало. А Чехов тогда написал старому приятелю малоизвестное, но очень примечательное и откровенное письмо — по контексту судя, в ответ на не меньшие откровения.
Женщины, которые употребляются, или, выражаясь по-московски, тараканятся на каждом диване, не суть бешеные, это дохлые кошки, страдающие нимфоманией. Диван очень неудобная мебель. Его обвиняют в блуде чаще, чем от того заслуживает. Я раз в жизни только пользовался диваном и проклял его. Распутных женщин я видывал, и сам грешил многократно, но Золя и той даме, которая говорила вам «хлоп — и готово», я не верю. Распутные люди и писатели любят выдавать себя гастрономами и тонкими знатоками блуда; они смелы, решительны, находчивы, употребляют по 33 способа, чуть ли не на лезвии ножа, но всё это только на словах, на деле же употребляют кухарок и ходят в рублёвые дома терпимости.
Все писатели врут. Употребить даму в городе не так легко, как они пишут. Я не видел ни одной такой квартиры (порядочной, конечно), где бы позволяли обстоятельства повалить одетую в корсет, юбки и турнюр женщину на сундук, или на диван, или на пол и употребить её так, чтобы не заметили домашние. Все эти термины вроде в стоячку, в сидячку и проч. — вздор. Самый лёгкий способ — это постель, а остальные 33 трудны и удобоисполнимы только в отдельном номере или в сарае.
Роман с дамой из порядочного круга — процедура длинная.
Во-первых, нужна ночь, во-вторых, вы едете в Эрмитаж, в-третьих, в Эрмитаже вам говорят, что свободных номеров нет, и вы едете искать другое пристанище, в-четвёртых, в номере ваша дама падает духом, жантильничает, дрожит и восклицает: «Ах, боже мой, что я делаю?! Нет! Нет!», добрый час идёт на раздевание и на слова, в-пятых, дама ваша на обратном пути имеет такое выражение, как будто вы её изнасиловали, и всё время бормочет: «Нет, никогда себе этого не прощу!» Всё это не похоже на «хлоп — и готово!».
ССЫЛКА "О просветлённой жене и редиске"
