Сегодня 22 июня отмечается День памяти и скорби — день начала Великой Отечественной войны. Публикую главу из новой повести, которая является продолжением опубликованной "Повести о Сашке". В которой рассказывается о девочке, которая увлекалась химическими опытами, но которой пришлось воевать.
Деньки первого блокадного лета, мелькали быстро. Но они давали небольшую передышку измученным ленинградцам. Люди прямо во дворах устраивали огороды и выращенные там редиска и огурцы были важным подспорьем к их скудным пайкам. Даже перед Исаакиевским собором разбили огороды и выращивали прекрасную белокочанную капусту.
Семена моркови, свеклы, лука давали на хлебозаводе бесплатно получила и Марина Сергеевна. Это делалось согласно мартовского постановления исполкома Ленсовета «О личных потребительских огородах трудящихся и их объединений». А еще она весной получила килограмм картофельных глазков и высадила их на участке, выделенном в пригороде. Тетя Люся ей помогала копать ямки под картошку. Но глядя на сморщенные картофельные глазки она с сомнением сказала:
- Вряд ли из этого выйдет, нечто путное.
- Почему ты так думаешь?
- Маловероятно, что из этих отростков вырастет хоть что-то. А уж если вырастет, то как мы уследим здесь чтобы кто-то другой, не выкопал наш урожай?
- Что за пессимизм, такой? Если хочешь знать, то из глазков урожай даже больше, чем если сажать всю картошку.
- В самом деле? Но почему?
- Каждый глазок - это отдельное растение со своей собственной корневой системой. Когда картофелина при посадке сгнивает они начинают друг с другом конкурировать, тратя на это много сил. Только одно растение из клубня разрастается. Оно и занимает больше половины площади для всего куста и дает крупные побеги. А тут каждому глазку своя персональная ямка и никакой конкуренции.
- Я и не знала.
- Когда хотят размножить редкий сорт картофеля, то именно так и сажают отдельными глазками. А на счет похитителей, не беспокойся так может мы к тому времени, как созреет картошка прорвем блокаду и всего у нас будет вдоволь.
Марина Сергеевна еще не знала, что блокаду не прорвут ни этой осенью, ни следующей, но воровства с огородов почти не было. Всех, кто хотел нажиться за чужой счет безжалостно расстреливали. Худшей напастью оказались крысы. Если раньше они выживали за счет кормежки отходами с помоек, то в голодный год они полчищами набрасывались на огороды. Требовалась круглосуточная охрана, чтобы урожай не был съеден нахальными тварями. Но тут сестрам повезло их участок и два десятка других выделенных хлебозаводу взялся круглосуточно охранять инвалид - дед Митя. Низенький, бородатый, хромой на одну ногу - он оказался очень полезен. Если бы он не отогнал огромную стаю крыс поджёгши сухое сено вокруг участков, которые охранял, то не видать бы им урожая. Прожорливые зверьки, путешествуя по полям сметали все на своем пути, но огонь заставил их свернуть в сторону и овощи были спасены.
Первый урожай Марина Сергеевна собрала в конце лета. Тогда созрела морковка, это оказался сравнительно раннеспелый сорт. Ее листья пожелтели и это было явным признаком, того, что настало время выкапывать корнеплод. Сама Марина Сергеевна в выращивании морковки не разбиралась, но специально для таких городских жителей как она в Ленинграде была выпущена брошюра «Как выращивать овощи в комнате». Коричневый шрифт на желтой бумаге и рисунки, рассказывали в ней - как растить овощи в это голодное время. Все просто и доступно. Морковь была доставлена домой. Но как ее сохранить? Соль тоже была в дефиците. Но «голь на выдумку хитра». Так у них в ванной комнате появились десятилитровые бутыли с маринованной морковкой.
Сейчас настала осень - время собирать картошку и свеклу. И Марина Сергеевна с Люсей опять приехали на участок. Их встретил дед Митя.
- Давненько вас не было. Я уже беспокоиться начал, не случилось ли чего? Время сейчас трудное.
- Да нет Митя, все хорошо. Вот только на работе дел невпроворот. Даже ночую я там. А вот сегодня дали выходной, и мы с сестрой сразу сюда.
- Я вот у вас в качестве платы за охрану позаимствовал десяток редисок и немного лука.
- Вы нам очень помогли, и мы знаем, что много вы не возьмете. Поэтому можете не стесняться. Берите что надо. Но редиска не наша.
- Как не ваша?
- Мы редиску не садили. Тем более это, наверное, какой-то поздний сорт. Я даже не знала бывают ли такие. Обычно редиску едят весной. Она точно не наша.
- Да задачка вышла. Наверное, я у Степановны на ее участке пасся. Старый стал - совсем плохо соображаю.
- Какой же вы старый? Вы еще мужчина хоть куда. Если бы не вы, то сожрали бы крысы наш огород. Здорово вы с сеном придумали. Не допустили этих мелких грабителей в наши владения.
- Мне с этого только прибыток.
- Какой еще прибыток?
- Я потом две недели как фон-барон мясо каждый день ел.
- Какое мясо?
Старику видимо не удобно было сознаться, что он ел крысиное мясо и он нашел обтекаемую форму ответа.
- Какое, какое. Жареное мясо. Оно там среди паленого сена валялось. Не пропадать же добру. Марина Сергеевна представила, как дед ест обгорелые тушки крыс и ее чуть не стошнило. Но она не показала вида.
Дед поправил поношенную кепку. Ему хотелось еще поговорить. Расспросить не нашлась ли у Марины Сергеевны дочка, которая была партизанкой и пропала без вести. Но он посчитал такие расспросы неуместными и оглядев свои владения произнес:
- Пойду я. Хочу чая на травках вскипятить. Если захотите, приходите. Чая хватит на всех.
- А какую траву вы завариваете?
- Разную. Мяту, мелиссу, ромашку, липовый цвет. Выбирайте, что хотите. Могу травками и с вами поделиться. Будете зимой чай пить и меня вспоминать.
- Спасибо за приглашения. Обязательно придем.
Дед Митя потопал к шалашику, в котором провел все лето и где было его нехитрое хозяйство.
Тетя Люся посмотрела ему вслед и спросила сестру.
- А кто такая Степановна?
- Работница наша в хлебопекарном цехе.
- Не та с которой у тебя конфликт был?
- Нет та Алевтина Семеновна и та гораздо моложе.
- И что с ней стало?
- Не знаю и знать не хочу.
Люся не чуть не удивилась такой реакцией сестры. Ведь именно эта Алевтина Семеновна не так давно была задержана вневедомственной охраной, когда выносила в кармане муку с хлебозавода. Дело передали в прокуратуру. Так вот эта самая Алевтина нет, чтобы повиниться, поплакаться - стала обвинять всех и вся в хищениях.
- Заведующая лаборатории чуть ли не каждый день таскает через проходную по килограмму муки, - кричала на допросе работница, - и ей все сходит с рук. А тут жменьку муки взяла и из меня преступницу делают.
- Вы это сами видели?
- Да, самолично. И охранница видела, что та выносит и не задержала.
Марину Сергеевну трижды вызывали на допрос, пока она не доказала, что выносила муку с разрешения руководства для проведения анализов в Химико-технологическом институте. Там проводили исследования по добавлению в хлеб отходов сои. Марину Сергеевну отпустили, а вот Алевтину - нет.
Сестры собирали картошку в мешки, которые потом перекладывали на тачку. Когда нагрузили третий мешок то решили передохнуть. Тетя Люся попробовала приподнять тачку, это ей удалось с большим трудом.
- Хватит, наверное. Больше мы не довезем. Может оставим один мешок у деда Мити, на время?
- Я прямо не знаю, как быть. Когда нам еще выходной дадут? Может потихонечку докатим на тачке три мешка?
- Может и довезем, а может надорвемся и умрём по дороге.
- Что ты такое говоришь? Мне еще сына и дочку дождаться надо. Пойдем у деда Мити чая попьем и с новыми силами двинемся в путь.
- Ладно пошли чаи гонять.
- Ты смотри, а у него гости.
Действительно дед Митя разговаривал с каким-то молодым военным и от чего-то показывал на них рукой. Сердце Марины Сергеевны защемило от нехорошего предчувствия, но она, упрекнув себя в малодушии, внутренне собралась и улыбаясь пошла вперед к шалашику где обитал дед. Военному было лет двадцать с небольшим. Белобрысый, веснушчатый выпускник-скороспелка военно-командного училища. Если Марина Сергеевна не ошибалась в знаках различия, то он был лейтенантом. Свою неопытность и молодость военный пытался скрыть под напускной суровостью и деловитостью. Это было видно с первого взгляда.
- Ой кто к нам пожаловал? С такой охраной нам немцы не страшны.
- Вы, гражданка - Марина Сергеевна Кондрашова? Заведующая лабораторией хлебозавода?
- Да это я.
- Вам придется проехать со мной.
- Куда? На хлебозавод? Там что-то случилось?
- Нет, мы поедем не на хлебозавод, а в другое место. Вам там все объяснят.
- Неужели в Большой дом на Литейном проспекте?
- Сами увидите. Собирайтесь да побыстрее.
От такой бесцеремонности Марину Сергеевну охватила злость. «Если лейтенант приехал ее арестовывать, то пусть арестовывает. А если нет, то пусть идет к черту!» - подумала она.
- Слушайте, лейтенант. Никуда я с вами не поеду. Мне за месяц дали единственный выходной, и я хочу привезти домой картошку. Свою картошку, без которой моя семья и я можем умереть с голоду.
- Некогда нам с вами разговоры разговаривать. Мы должны картошку домой отвезти, - поддержала сестру Люся.
Лейтенант явно растерялся. Он достал красную книжечку и запинаясь сказал.
- Вы Марина Сергеевна должны выполнять распоряжение государственных органов.
- А я и выполняю. Работаю по шестнадцать часов в сутки на хлебозаводе. Там и днюю, там и ночую. А единственный свой выходной испохабить не дам. И ты мне не указ.
- Да я тебя сейчас, по закону военного времени...
Лейтенантик начал дергать за застежку на кобуре, которая не желала раскрываться.
- Ты сильнее дергай. Может что-то и выдергаешь. Пустая ж у тебя кобура и ордера на арест нет, - презрительно сказала Марина Сергеевна.
- Да действительно - пустая, - признался лейтенант, - не успел сегодня получить табельное оружие. А начальник говорит, что и не надо. Мол так езжай.
- Вот завтра приходи на хлебозавод, к нашему директору с бумагой и тогда он меня с тобой отпустит. А сегодня уходи, не мешай с картошкой разбираться.
- Я завтра не могу. Мне сегодня приказали вас привезти. Даже машину дали.
- Так ты на машине?
- Да. Вон там возле лесочка оставил. А то тут грязь непролазная, застрянет еще.
Марина Сергеевна посмотрела и в указанном лейтенантом направлении увидела грузовую машину ЗИС-5.
- А чего на грузовике приехал?
- Так других не было. Эту взял.
- Давай лейтенант договоримся.
- Попробуем.
- Ты нам картошку до дома довозишь, а потом ты отвезешь меня куда там тебе надо.
- Так не положено это.
- Тогда приезжай завтра.
- Не могу я завтра, начальство шкуру спустит.
Они с минуту постояли молча.
- Ладно давайте подвезу я вашу картошку, - сдался лейтенант.
На этом и договорились. Пришлось еще и пять картошек шоферу дать. Чтобы тот не проболтался. Нашлось в кузове и место для тети Люси.
- Ты скажи куда и зачем мы едем? - попыталась женщина разговорить лейтенанта.
- Этого я сказать не имею права.
- Почему такая секретность?
- Да уж точно. Секретность. Это военная и государственная тайна, - уперся лейтенант.
Картошку быстро разгрузили во дворе, а Марине Сергеевне даже не дали зайти домой. Она очень хотела привести себя в порядок. Но это ерунда. Ее усадили в кабину, и она всю дорогу была счастлива.
"Даже если посадят, то все равно дома будет аж целых три мешка картошки" - думала она, поглядывая в зеркальце на машине и пытаясь платком оттереть следы пота и пыли с лица.
Привезли Марину Сергеевну действительно в здание НКВД, или, как его называли ленинградцы, «Большой дом», на Литейном проспекте. Ждать пришлось не долго. Пожилой, незнакомый майор почти час расспрашивал ее о работе, детях - где они и что о них известно. Наконец он перешел к главному.
- Марина Сергеевна сейчас я вам покажу девочку, которая утверждает, что была в партизанском отряде и зовут ее Александра Кондрашова.
- Это что? У вас моя дочь? - голос женщины задрожал.
- Мы в этом совершенно не уверены. Хотя девочка и говорит, что ее мать работает на хлебозаводе и зовут ее, как и вас.
Сердце Марины Сергеевны забилось как раненная птица, дыханье участилось.
- Где же она?
- Успокойтесь. Она будет сидеть в коридоре. Мы молча пройдем мимо нее.
- Хорошо. Я согласна.
- Запомните - молча пройдем. Это важно.
- Я поняла.
Марина Сергеевна встала, и они пошли в коридор. Ноги женщины тряслись. В коридоре никого не было. Марина Сергеевна вопросительно взглянула на следователя. Он рукой показал, куда надо идти.
- Нам налево.
Они повернули. Марина Сергеевна увидела девочку в теплом сером платке, которая сидела на стуле в коридоре. Рядом с девочкой стоял солдат. Они прошли мимо девочки и зашли в пустой кабинет. Когда за ними закрылась дверь Марина Сергеевна тяжело без приглашения уселась на стул.
- Ну что?
- Это не моя дочь.
- Может быть вы ее знаете?
- Нет. В первый раз вижу.
Продолжение - следует...
Другие книги в том числе «Повесть о Сашке» - смотрите мои книги.
