Фильмы режиссера Георгия Данелия ("Я шагаю по Москве", "Тридцать три", "Не горюй!" и другие) уже давно пользуются заслуженным успехом у зрителей. А в 1977 году его фильм "Мимино" получил Золотой приз Московского международного кинофестиваля.
В отличие, скажем, от психологической лирики и гротеска Э. Рязанова, безудержной эксцентрики Л. Гайдая для большинства комедий Г. Данелия характерна грустная тональность. При этом в "Афоне" или в "Совсем пропашем" есть и насмешливая ирония, и едкий сарказм, даже трагедийные ноты в сочетании с чисто комедийными моментами.
Сказка - ложь…
Например, в "Афоне" (1975) нет лирического очарования картины "Я шагаю по Москве", мудрой иронии и философской глубины "Осеннего марафона"... Но зато есть блестящие актерские работы Леонида Куравлева и Евгения Леонова и
насмешливость сатирической сказки со счастливым концом. Леонид Куравлев играет сантехника жэка Афоню обаятельным хамом, чувствующим себя в бесхозяйственной стихии "развитого социализма" как рыба в воде. Этаким современным "пролетарием", получающим огромное удовольствие от своей власти над простыми людьми, попавшими в безвыходное положение по причине протекающих труб, раковин и унитазов...
В свое время критики упрекали режиссера в том, что он вместо вынесения Афоне окончательного сатирического вердикта послал ему в финале романтическую любовь в образе ангельской героини Евгении Симоновой. Но так сказка на то и сказка, чтобы добрая волшебница всегда могла расколдовать незадачливого Иванушку, испившего водицы из колодца Бабы Яги...
Горестная жизнь лжеца
Картины Г. Данелия рассчитаны как бы на несколько уровней восприятия — первый, тот, что лежит на поверхности сюжета, внешне часто совсем незамысловатый, и второй — "внутренний", основанный на глубочайшем раскрытии психологии героев фильма, обращенный к нашему ассоциативному мышлению. Экранный мир режиссера заставляет нас задуматься и не может оставить равнодушным.
Так случилось и в печальной комедии "Осенний марафон" (1979), поставленной по сценарию талантливого драматурга А. Володина, повествующему о "горестной жизни плута" (кстати, таково было рабочее название картины).
И действительно, жизнь в общем-то неплохого человека — писателя-переводчика Бузыкина (О.Басилашвили) складывается горестно. А виной тому он сам. Добрый, отзывчивый, готовый помочь в беде, тактичный, вежливый, но слабовольный и поневоле лживый. Причем лжет Бузыкин, казалось бы, из гуманных побуждений: не желая причинить боль нелюбимой жене (Н. Гундарева), из боязни обидеть любимую женщину (М. Неелова). Он не может раз и навсегда посмотреть правде в глаза, сделать окончательный выбор. Бросаясь из стороны в сторону, стремясь быть хорошим для всех, Бузыкин, по сути дела, растрачивает свою жизнь впустую.
Помнится, в фильмах "Жил певчий дрозд" О.Иоселиани и "Объяснении в любви" И.Авербаха главные герои — были тоже мягкими и добрыми. Музыкант Гия в цепи бесконечных чужих дел так и не смог сочинить заветную мелодию, но, целиком отдавая себя людям, приносил им добро и радость. А журналист Филиппок — скромный и немного смешной "недотепа" всю жизнь посвятил двум идеалам: призванию и любви к единственной женщине...
Бузыкин же приносит близким лишь разочарование и боль.
Гия из фильма О.Иоселиани в финале нелепо гибнет под колесами автомобиля. В "Осеннем марафоне" главный герой попадает в нелепую ситуацию: его чуть не сбивает машина. Но в том-то и дело, что только чуть. Случай, ставший для Гия роковым, получает у Данелия комедийную, саркастическую окраску: между водителем и Бузыкиным происходит фарсовая перебранка.
Даже в этом небольшом эпизоде отчетливо прослеживается авторская конпепция, по которой трагедия может обернуться фарсом и наоборот (вспомним убийство пьяного старика в "Совсем пропащем").
Время событий, происходящих на экране, обозначено самим названием — осень, но, думается, жизненный "марафон" Бузыкина был бы столь же печальным и в любое другое время года. Недаром красоты "очей очарованья" ничем не выделены изобразительно. Фильм снят С. Вронским подчеркнуто просто, своеобразно развивая бытовой, заземленный стиль "Афони", его предыдущей совместной работы с Г.Данелия.
С.Вронский — оператор удивительно разносторонний, тонко чувствующий и отлично воплощающий режиссерский замысел. "Классический" реализм "Братьев Карамазовых" (режиссер И. Пырьев) сочетается в нем с эффектной, сверкающей романтикой цвета кинопоэмы Э. Лотяну "Табор уходит в небо", с точно выписанными композициями игровых новелл "Фитилей". В "Осеннем марафоне" проявляется еще одна грань мастерства С. Вронского — филигранное искусство портрета: его камера передает всю гамму сложных, неоднозначных нюансов духовного мира героев картины.
Говорить об актерских работах фильма, значит, говорить о несомненных удачах. Прежде всего, это относится к Олегу Басилашвили. Им и до того было сыграно немало интересных ролей ("Возвращение "Святого Луки", "Раба любви", "Смешные люди" и другие). Особенно запомнился зрителям элегантный проходимец Самохвалов из "Служебного романа" Э. Рязанова, поданный блестяще, с великолепным комедийным вкусом. Поэтому вдвойне приятно видеть, что возможности актера далеко не исчерпаны: Бузыкин, безусловно, — одна из лучших ролей О. Басилашвили, причем абсолютно не похожая на предыдущие.
Героиня Марины Нееловой, напротив, во многом сродни прежним работам актрисы ("Слово для зашиты", "Фотографии на стене" и другие). Та же неустроенность, болезненная ранимость, стремление к счастью, искренность чувств.
Зато Наталья Гундарева предстала перед нами в совершенно новом качестве. Предыдущие ее работы ("Вас ожидает гражданка Никанорова", "Сладкая женщина") познакомили нас с ее простыми, нередко недалекими героинями, активно желающими взять от жизни "положенное им по нраву" — любовь и материальные блага. Умная, интеллигентная жена Бузыкина — их полнейший антипод. В глубине души смирившись с постоянной ложью мужа, она также, как и он, не находит в себе силы переменить свою судьбу...
Как всегда жизненно наполнено, емко и смешно выглядит Е.Леонов в роли соседа Бузыкина. Небольшие, но запоминающиеся эпизоды сыграны Н. Крючковым и Б. Брондуковым.
На мой взгляд, удача авторов "Осеннего марафона" бесспорна.
Грустная история, похожая на сказку
"Слёзы капали" (1982). Быть может, эта притча - самая печальная из грустных комедий Георгия Данелия. Используя мотивы известной сказки Г.Х. Андерсена "Снежная королева", режиссер (с подачи сценариста А. Володина) рассказывает вполне российскую историю. Мир увиден здесь взглядом немолодого мелкого начальника (Евгений Леонов) - своего рода состарившегося Кая 1980-х. Бедняге попал в глаз осколок волшебного зеркала и заставил его сконцентрировать все внимание на человеческих и общественных изъянах. Правда, дистанция времени, отделявшая премьеру картины от событий современности, показала, что волшебное зеркало у Г. Данелия было не столь уж кривым. Скорее, наоборот, своим сказочным свойством позволило авторам сказать о наболевшем…
"Ку" или "Кю"?
В комедии "Кин-дза-дза" (1986, сценарий Р. Габриадзе и Г. Данелия) через абсолютное правдоподобие внешних реалий "обыкновенной" фантастики авторы продолжили тему "Слез...", словно отвечая на вопрос, что бы было, если бы осколки кривого зеркала троллей смогли изменить человеческую цивилизацию по дьявольскому разумению, превратив ее в царство бездуховности, безнравственности и бессовестности.
Именно такой предстает на экране далекая планета с загадочным названием Кин-дза-дза, где жители изъясняются лишь двумя слова "Ку" и "Кю", что означает также "хорошо" и "плохо", а предел мечтаний составляют красные штаны, перед гордым обладателем коих безропотно преклоняется всякий обитатель этой пустыни с редкими люками подземелий, над которой иногда проносятся заржавевшие бочкообразные летательные аппараты.
Камера оператора Павла Лебешева, не раз удивлявшая нас изысканными цветовыми и композиционными решениями в картинах Никиты Михалкова и Сергея Соловьева, здесь сдержанная и скупая на визуальные эффекты, погружает нас в почти одноцветную желто-серую гамму песков и мрачных подземных интерьеров. Только однажды экран вспыхнет алым огнем цветов на роскошном зеленом лугу, где под чуть ироничную музыку Гии Канчели плавной походкой пройдут прекрасные молодые женщины в белых полупрозрачных одеждах.
Но это будет уже другая планета, где сам режиссер в роли ее мудрого правителя предложит весьма радикальный способ борьбы со злом: лишение его носителей привычной оболочки и превращение их в нежные и безмолвные растения.
Естественно, что земляне, воспитанные в демократическом и гуманном обществе, не могут согласиться с насильственным воздействием на личность разумного существа, несмотря ни на что, храня надежду на духовное возрождение одичавших кин-дза-дзян... Если не всех, то хотя бы некоторых.
Итак, тема кризиса, деградации и морального упадка цивилизации. В современной фантастике она одна из самых распространенных. Вспомним "Альфавиль" Жана-Люка Годара, роман Пьера Буля "Планету обезьян", экранизированный Франклином Шеффнером, или "Сексмиссию" Юлиуша Махульского. Причем во многих такого рода произведениях комедийные ситуации тоже нередки. Уродливость дегуманистических цивилизаций, как правило, прошедших через термоядерные штормы или другие военные бури, в искусстве всегда осуждалась. Читателя и зрителя предупреждали об опасности, призывали сохранить разумную жизнь и культуру.
Но ведь никто, надеюсь, не станет упрекать художника за то, что он, к примеру, обратившись к теме любви, вновь воспел это великое чувство? И здесь каждого из нас будет интересовать то, как тот или иной автор расскажет нам историю любви, какими будут герои, психологические нюансы их отношений. Так и в "Кин-дза-дза" привлекает, прежде всего, не космическая машинерия или безукоризненно выполненные комбинированные съемки, а человеческие характеры в конфликтных ситуациях.
А тут многое зависит от выбора актеров. Если бы, скажем, роль землянина Владимира Машкова досталась Олегу Янковскому, а не Станиславу Любшину, а представителя внеземной цивилизации — униженного "пацака" Би сыграл, положим, Валентин Гафт, а не Юрий Яковлев, то психологические акценты характеров и поступков стали бы, несомненно, иными…
Прораб строительного управления Машков, каким его играет Станислав Любшин, в начале "звездных" приключений, очутившись за миллиарды километров от Земли, ничуть не теряется в новой для него обстановке, привычно пытаясь внушить себе и своему юному спутнику Гедевану, что не произошло ничего экстраординарного ("Давай будем считать, что мы в Каракумах!"). Актеру удается блестяще передать психологию человека, привыкшего всю жизнь приспосабливаться к самым парадоксальным обстоятельствам и решениям, при этом всегда уверяя себя и других, что "так надо", "так положено" кем-то и где-то.
Не обладая удивительным даром приспособляемости умудренного производственно-жизненным опытом Машкова, искренний и наивный студент Гедеван (Л. Габриадзе) с большим трудом привыкает к нравам странной планеты, где агрессивно-жизнерадостный толстяк Уэф (Евгений Леонов) своенравно повелевает меланхоличным Би (Юрий Яковлев) с плебейским колокольчиком в носу только потому, что бедолага неудачно отсвечивается в диковинном приборе для проверки "благородства" происхождения...
Столкновение землян с обычаями, моралью Кин-дза-дза, конфликт мировоззрений, взглядов и вкусов решается в фильме с изобретательной комедийной выдумкой.
Горькая комедия
Жерар Дармон - француз. Но в фильме Георгия Данелия "Паспорт" (1990) он играет грузина, по иронии Судьбы попавшего в Израиль вместо своего брата (которого, к слову, тоже сыграл Ж. Дармон). И я во время сеанса ни на миг не сомневался в грузинском происхождении героя Дармона. Каким чудом Г. Данелия сумел передать французскому актеру пластику, мимику, а главное — грузинский дух, останется, наверное, его творческой тайной.
Это одна из самых печальных комедий Георгия Данелия. Впрочем, ничего удивительного в том нет. Российская жизнь рубежа 1990-х резко сузила поле для оптимизма и здорового смеха. И потому история случайной эмиграции главного героя, наполненная массой забавных подробностей, изначально пропитана горечью...
А я опять шагаю по Москве…
Георгий Данелия поставил свой фирменный фильм. Непременно с Евгением Леоновым в одной из ролей, с песенкой-талисманом про то, как Марусенька мыла белые ножки (на сей раз ее поет какая-то уличная поп-группа), с грустными мелодиями Андрея Петрова.
Тридцать лет назад по тем же мокрым от дождя московским улицам, счастливо насвистывая, шел герой юного Никиты Михалкова. И во всем ощущался праздник и пора надежд, ласково мерцал огнями метрополитен, и манили тенистые аллеи парка…
Герои фильма Георгия Данелия "Настя" (1993, сценарий картины – ремейк авторского фильма А. Володина "Происшествие, которого никто не заметил" 1966 года) тоже молоды, тоже влюбляются, назначают свидания в метро и вскакивают в последний, случайный троллейбус или трамвай, но авторская интонация стала печальной, и даже самые, казалось бы, смешные моменты окрашены грустью, как кленовые листья в зените осени.
Рассказывая сказочную историю московской девчонки, в один прекрасный день превратившейся в писаную красавицу с рекламного плаката, Данелия намеренно отбрасывает в сторону "чернушные" приметы времени, коими столь богаты фильмы на современную разоблачительно-обличительную, молодежно-тусовочную тему. Здесь нет ни драк в подворотнях, ни сцен с раздеванием, ни "смелых" выражений, еще недавно считавшихся нецензурными.
Бесспорно, Данелия мог представить обаятельного Александра Абдулова на экране в образе человека новой демократической власти, по сути, ничем не отличающейся от прежней авторитарной. Но и тут фильм нисколько не впадает в гневный пафос. Персонаж Абдулова мелок в своих нуворишских замашках, суетлив, чванлив, бесконечно горд своей ролью префекта, причастностью к большой политике, но и в нем еще не полностью исчезли души прекрасные порывы.
Главная актерская удача фильма — дуэт двух актрис, сыгравших заглавную роль восемнадцатилетней продавщицы магазина канцелярских товаров. Настя (Полина Кутепова) до волшебного превращения — милая, но страшно закомплексованная девушка, пытающаяся вырваться из замкнутого круга одиночества, бедности, серости окружающей жизни. Настя после сказочного чуда — красавица, с удивлением обнаруживающая, как много в жизни человека меняет внешность, причем, не всегда в лучшую сторону.
И оказавшись на очередной презентации в метро, где деятели культуры в ожидании благотворительных взносов напиваются до поросячьего визга (в роли одного из таких художников блеснул сам Георгий Данелия), а мелкие воришки солидно представляются спонсорами и крупными бизнесменами (маленькая, но точная комедийная зарисовка Савелия Крамарова), Настя чувствует себя чужой на этом празднике псевдожизни.
Не слишком уютно на этом празднике и многим из нас. Потускнел московских окон негасимый свет, и остается вместе с режиссером фильма ностальгически вспоминать о далеких временах, когда хоть иногда бывало все на свете хорошо…
Зигзаг фортуны
Спустя двадцать лет после "Мимино" (1977) Георгий Данелия и мэтр эстрады, актер и певец Вахтанг Кикабидзе снова решили поработать вместе. В романтической комедии "Фортуна" (2000) Вахтанг Кикабидзе играет специально написанную для него главную роль Фомы Каландадзе. Его герой, в прошлом - капитан дальнего плавания, и веселая команда старенькой баржи "Фортуна" неспешно развозят товар по Волге. Очередной рейс, в который они берут молодоженов, превращается в совершенно невероятное, полное неожиданных приключений свадебное путешествие с самым настоящим кораблекрушением... Капитан старого суденышка (В. Кикабидзе) берется перевезти некий груз, а заодно и содействовать свадьбе своего клиента (А. Кравченко).
Кикабидзе играет роль капитана в своей привычной манере - слегка иронично, в меру грустно, чуть-чуть отстраненно. К сожалению, на сей раз не поет.
Хорош и Алексей Петренко в роли судового механика с религиозно-коммунистическим запалом и псевдо-кулибинскими замашками…
P.S. К сожалению, «Фортуна» стала последним игровым фильмом выдающегося мастера Георгия Данелия (1930-2019)
