Лето я рос в северной деревне. Там где люди жили очень долго. Естественно, детьми рыбачили в малой реке, и рыбу складывали в чайник. Затем приходилось есть бабушкины рыбники с уймой мелких костей. В общем, ничего привлекательного. Это вряд ли была рыбалка.
На Севере, где родился и жил – все было не так. После каждой тонѝ, улов занимал лучшее место в лодке. Это на больших реках. И это, конечно, тоже не рыбалка. Это или работа, или как вам в магазин сходить. В магазин ходили так: из мешка доставался крючок на жилке, из-под камня добывался ручейник, из под коры - короед, срезалась подходящая палка – если не было удочки - и хариус на столе. На малых реках опытные, у каждой стόящей ямки, держали пригодную для этой цели палку.
И тут случилась группа чешских авантюристов. Сидели они зимой за пивом в своем местном баре и решили покорить Север дикий. Летом собрались и попали туда, где кончается дорога. Не асфальт, а вообще всякая дорога. Спонсировал их путешествие местный производитель пива – не пробовал. Он же производитель ликеров, сливόвицы, «рӳма» и еще группы каких-то напитков – их пробовал. А еще каких то концентратов по имени «зелененова полевка». А также обуви типа ботинок. И одежды типа одежды.
Чехи вид имели потерянный – потому что в горы их никто не вел по причине: кто – сенокосов, кто – пожароопасного сезона. И тут случился я, после неурочного строительства в лесу, да еще имея десятки отгулов. Пришлось вести.
Приехали на первый стан двумя лодками. Его хозяин увлеченно рассказывал, как уже неделю пытается поймать крупного хариуса, который плавится на перекате, но не берет. И тут же показал круги на воде. Все оценили – чем больше хариус, тем меньше всплеск. Здесь вместо всплеска был только пузырёк.
Далибор – это один из дюжины чехов – своей хлипкой нахлыстовой снастью достал около десятка хариусов, половина - больше килограмма. По ощущениям, на вываживание он тратил много времени. Большόго он так и не изловил. После того, как он их взвесил, достал какие-то хирургические инструменты, почистил, выпотрошил - взялся приготовить. Одним занятием минус. На стане мы одолжили чугунную сковородку и муки. Понимая, что проблем с едой уже не будет.
Еще выше нам помог подняться третей лодкой хозяин стана. Через полста км река кончилась. Друзья отправились вниз. Оставшаяся моя лодка еще тридцать км везла лишь рюкзаки. То на шесте, то мотором, то волоком. Треть чехов сломалась от путешествия по берегам, и с берега на берег, и остались в избе у лодки. Остальные достигли цели путешествия, пройдя пешими сотню км - где хребтами - тундрою, где - лесом. И на каждой стоянке снимая свою новую бутылку, в окружении - то диких скал, то хребтов, то чистых вод. Потом бутылка списывалась. Реклама. Все выжили, хотя и часто падали.
На прощание Далибор оставил мне свой набор самодельных мух. Штук под сотню. От цветастых лососевых до мелких серых имитаций комаров. Традиции такие у них - презенты оставлять. Последующие пару лет, максимум, что я пробовал этими мухами делать – вязал перед блесной нимфу с медной головой. И делился мухами с желающими. Хариус брал. Но он брал и на все остальное. Затем попробовал собственно нахлыст. Методично, начав с переводной классической книжки автора с не выговариваемой фамилией. И вот тут-то я и понял – какая она, рыбалка. И в чем ее смысл.