...Утром отец поднял Матвейку еще затемно. Дрова в печку подбрасывать не стал - все равно же уйдут сейчас - и в зимовье было зябко. Быстро попили теплого чаю (котелок стоял на печке всю ночь), и отправились в путь. Из снастей у отца была только самодельная острога. Весной крупные рыбины терлись возле берега, заходили на нерест в узкие протоки. Тут их и острожили. Идти до Чарыша им было далеко, часа три пешего ходу.
Предутренняя тайга казалась Матвейке какой-то незнакомой. За каждым кустом мерещился медведь или волк. Серко же был спокоен. И только иногда останавливался, широко зевая, показывая вершковые клыки. Он явно не понимал, куда это его друг идет в такую рань.
Матвейка крутил головой по сторонам, не забывая поглядывать и под ноги - здесь везде из земли выступали узловатые корневища. Отец шагал и шагал мерно, только ружье покачивалось за плечом. Как он что-то видел в такой темноте? Потом Матвейка и сам начал явно различать тропинку - она была светлее окружающей земли.
Отец сказал через плечо:
-Звериная тропа. Лоси здесь весной переходят дальше. Да и другой зверь к реке ходит. Звери они ведь тоже лапы по бурелому ломать не любят...
Вокруг постепенно светлело, и вот загомонили птицы, как-то дружно и сразу. И потеплело на душе, все ночные страхи исчезли бесследно. Хорошо как! Солнечные лучи пронизали тайгу, яркими полосами ложась на кусты и деревья, скользили по лицу теплыми лапами...
Вот и Чарыш. Красивый и своенравный, с перекатами и омутами, зажатый здесь с одного берега крутым обрывам, а с их стороны тайгой, выходящей к самой воде. Река уходила вдаль, в горы, и от панорамы захватывало дух...
Спустились к воде и пошли по большим прибрежным окатышам, прыгая с камня на камень и вглядываясь в воду. Вот отец замер, изогнулся весь и ударил острогой в воду прямо себе под ноги. И сразу кто-то сильный забился в воде, взметывая фонтаны брызг и выдергивая острогу из рук. Но отец не сдавался, давил острогу вниз, прижимая рыбину ко дну. Матвейка подбежал ближе, и из-под руки отца увидел здоровенный малиновый хвост, никак не меньше весла от соседской лодки - обласка. Ух ты! Таймень! Точно таймень! Вот его черная широкая, округлая как бревно, спина, и мощная широколобая голова, и малиновый хвост, бьющий по воде. Отец держал тайменя, навалившись на острогу всем весом. А острога дергалась, норовя вырваться из рук или сбросить отца в воду.
Но вот и речной гигант устал, перестал биться. Лежал на дне и шевелил плавниками да жаберными крышками разгонял мелкие камешки. Отец, все так же держа острогу одной рукой, спрыгнул в воду и навалился на тайменя, сел на него верхом. Ух великан! Сейчас, увидев отца, сидящего на рыбине, Матвейка понял, что таймень значительно больше, чем ему показалось вначале. А таймень заворочался, забился под отцом, но уже поздно. Отец подхватил его обеими руками под жабры и выволок на берег. Упал рядом с ним, тяжело отдуваясь. Матвейка смотрел на рыбину, разинув рот от удивления. Темно-синяя, почти черная спина постепенно переходила к более светлым бокам и совсем белому брюху. Ярко-малиновые плавники размером в отцовскую ладонь и хвост, широкий и мощный. Лобастая голова с мощными толстыми губами и маленькие черные глаза. Таймень потряс его своими исполинскими размерами. Отдышавшись, отец быстрыми движениями вспорол тайменю брюхо, вывалив оттуда большой клубок потрохов, вырвал жабры. В желудке тайменя они нашли частично переваренную щуку килограмма на четыре. Ох и здоров!
Отец с трудом взвалил рыбину на плечи, продев веревку через губастую тайменью пасть, и пошел к зимовью. Широченный малиновый хвост волочился по земле. Шли с передышками, да и немудрено - таймень весил пуда четыре, не меньше. Но дошли все же.
Отец подвесил тайменя на вбитый в стену сук, и пошел отстирывать одежку - весь пропитался рыбьим духом. Если сразу не отстирать, через день придется выбросить.
Уходя, сказал:
-Запрягай, домой поедем
Матвейка расстроился было, но потом вспомнил про таежный закон. Тот, который "не бери больше, чем надо". Ведь если они не довезут тайменя, и он пропадет, то получается, что они зря его добыли. И побежал запрягать...
Надо ли говорить, какими глазами смотрели на лежащего в телеге тайменя все в деревне? А в глазах мальчишек Матвейка вознесся на недосягаемую высоту - это ж надо, такого тайменищу поймать!
Дома отец порубил тайменя на части. Часть унес на ледник, часть переработали в фарш и тоже отправили на ледник - будут потом вкусные пельмени с котлетами. Еще часть раздал по соседям и родне. Из головы мамка сварила пару больших тазов заливного. А в этот день был большой праздничный пирог, на который позвали родню. Вот так один таймень полдеревни накормил...
Вы прочли фрагмент книги "Говорящий с травами". Приобрести ее можно здесь https://ridero.ru/books/govoryashii_s_travami/