Край москитной сетки загнулся и небрежно спадал вниз. Медленно круг за кругом черный паучок плел свое кружево, цепляясь тонкими лапками за оставленные дырочки. Элишке не спалось. После сегодняшнего разговора смерть показалась ей слишком близко и слишком небрежно. Она буквально вторглась в ее пространство, лишив навсегда спокойствия и эмоциональной отрешенности. До встречи с Карелом она воспринимала ее, как нечто абстрактное. Что-то, что происходит с другими, никак с ней самой не связанное. Но после того как он упомянул о смерти собственной дочери, девочку пробрал озноб. Она закуталась в одеяло почти с головой, но это не спасло. Прошел час, а может другой, мужчина давно уснул, а она выбралась из постели и уселась на краешке письменного стола.
Ночной ветер подул с запада, паутинка натянулась сильнее, серебряные нити задрожали, но не оборвались. И паучок стал еще быстрее бегать из угла в угол, продолжая ткать полотно. Вскоре край сетки подтянулся, скрыв прореху под невесомой паутиной.
Свет луны отражался от глянцевой поверхности пианино. Элишка заставила себя посмотреть на музыкальную шкатулку. Призрак девочки ушел, но она все равно чувствовала ее внимание. Девочка вздохнула и обхватила руками колени. Ей вдруг стало тут так одиноко и грустно, что слезы без спросу появились в уголке глаз. Она смахнула их тыльной стороной руки и негромко шмыгнула носом. Джек навострил уши, поднялся с пола и подошел к ней. Взгляд был сонный. Он громко зевнул и положил острую морду на колени.
— Хороший, хороший пес, — вполголоса проговорила девочка и погладила его между прижатыми ушами. А затем задумалась, — где бы сейчас оказался Карел, не будь рядом с ним собаки.
Она видела, что он был для него больше, чем друг. Он, как тот паучок, залатал огромную дыру в его сердце. И если бы не Джек, возможно, она никогда бы с ним не познакомилась. Элишка тихонько слезла со стола и подошла к пианино.
— Какая ты была? — она взяла шкатулку и поднесла к глазам.
Маленькая коробочка молчала, как и положено. Но зачастую слова приходят сами. Без лишних звуков они слегка касаются нашего сердца и звучат так отчетливо, что от них трудно отмахнуться. Луна повернулась, и луч лениво упал на пианино. Единственный предмет в комнате, от которого у нее захватывало дыхание. Она приоткрыла крышку и провела пальцами по черно-белым клавишам. Одна из них пискнула, точно живая. Девочка наморщила лобик и медленно опустила крышку, бросив взгляд на Карела. Но он не проснулся.
Она вновь забралась в свою постель и, держа музыкальную шкатулку в руке, так и уснула. Ночь приглядывала за ней украдкой, точно заботливая няня. Карел часто ворочался во сне, и девочка от этого просыпалась. Но ненадолго, сон раз за разом покорял ее. Что-то между ними произошло, какая-то тонкая грань недоверия и презрения сломалась в тот вечер. Он так давно ни с кем не говорил о смерти своей дочери, что найденная шкатулка и последующий за этим разговор, стали для Карела откровением.
Утро началось рано с позавчерашних пончиков. 15.2#Praga_book (Прага)
Продолжение читать по ссылке.
